Мне нужно было еще выпить, но я должен был держать себя в руках.

Я сидел в баре, пока не услышал свисток, возвещающий о начале игры. Меня не волновали скучные представления и речи. Меня интересовало только действие.

Все вокруг ворчали, потому что Макинтош был судьей в этом году. Я тоже был взбешен. Ему разрешили быть судьей, но мне не разрешили присоединиться к команде?

Гребаные древние.

Конечно, Макинтош не обладал такими многочисленными опасными способностями, как у меня, но он был гребаным мошенником, который раньше тренировал «Желтых шершней».

Меня бы нисколько не удивило, если бы «Желтые шершни» выиграли всю лигу в этом году; этот сомнительный ублюдок, вероятно, гарантирует им победу в каждой игре.

Я был уверен, что сегодня вечером они обыграют «Сапфиров».

Я вернулся на свое место и устроился поудобнее, наблюдая за летающими в воздухе шариками из инея, огня и кислоты.

Мячи отскакивали от щитов, защищавших толпу, и каждый удар был громким и отдавался эхом.

Зрители пришли в неистовство, когда был забит первый гол, подняв волну вокруг расщелины. Я ненавидел волны; они всегда заставляли меня чувствовать, что я вот-вот утону в людском море.

— Люк в отличной форме в этом году, — сказал Уйс справа от меня.

— Я видел и получше, — сказал я, поднося пиво ко рту.

Уйс громко рассмеялся.

— Слышал, в этом году тебе снова отказали в месте.

— Все в порядке. Было бы нечестно, если бы они позволили мне играть.

— Уверен, толпа полюбила бы тебя, Блейк.

Я ухмыльнулся и вернулся к игре как раз в тот момент, когда Люк забил гол.

Сапфиры сошли с ума.

Прозвучал свисток, и Желтые шершни попытались отыграться, забив почти сразу.

Но это не остановило Сапфиров. Они были в ударе, забив три гола за следующие десять минут.

VIP-зал пришел в ярость.

Зал дружно ахнул, когда огненный шар врезался в одного из игроков.

Но если они не могут справиться с тем, что им причиняют боль, тогда им не следует играть в эту игру.

Товарищ по команде поймал игрока и доставил его в медицинский пункт на краю поля боя.

До того, как лианы захватили Итан, Констанс работала медиком на играх и брала меня и Анук с собой на игры.

Глубокая боль пронзила мое сердце, когда я понял, что Анук не приходила мне в голову целую вечность.

Анук была моей двоюродной сестрой и самым храбрым маленьким Солнечным Взрывом из всех, кого я знал. Дерьмо случилось еще до того, как она приняла свой человеческий облик.

Теперь она была заперта за лианами, возможно, мертва, насколько я знал.

Внезапная тишина, воцарившаяся в толпе, вывела меня из гнетущих мыслей.

— Что за черт? — воскликнул Уйс, и я резко повернул голову в сторону игры.

Драконы хлопали крыльями и парили в воздухе. Их глаза были стеклянными и пустыми.

Их товарищи по команде-люди пытались говорить с драконами, но никто им не отвечал.

Все хихикали и перешептывались вполголоса.

— Парень, может быть, тебе стоит опустить туда свою задницу. — Беспокойство сквозило в каждом слове Уйса.

Я понял, что все драконы смотрели в одном направлении. На то самое место, где, как я знал, сидели моя семья и Елена.

О, черт.

Прежде чем я успел пошевелиться, драконы атаковали как один.

Я не остался, чтобы посмотреть на результат.

Я протолкался сквозь толпу в VIP-зале, рывком распахнув дверь, когда добрался до нее. Щелчок замков эхом разнесся по коридору.

Они запирали эти чертовы двери!

Я подбежал к ближайшему окну и выпрыгнул из него, не раздумывая ни секунды.

Я приземлился среди толпы, в то время как они бросились к выходу. Я не превращался, на случай, если то, что происходило с драконами, повлияет и на меня.

Мой взгляд быстро нашел отца среди драконов, атакующих щит, который начал поддаваться.

Что может управлять драконом? Мои мысли сразу же обратились к Горану, но его здесь не могло быть. Если бы это было так, он бы забрал меня, и большинство людей здесь уже погибли бы.

Нет, его здесь не было. Но кто-то другой выполнял его приказы.

Но почему?

Елена.

Это была единственная непостижимая причина.

Горан знал, что она была моей единственной надеждой, моим билетом к тому, чтобы стать хорошим. Очевидно, ему это не понравилось.

Он хотел, чтобы я принадлежал только ему.

Щит исчез, и я рванул вперед, к своей семье. Они боролись за то, чтобы защитить всех вокруг себя.

Я не обращал на них внимания. Мой взгляд скользнул по всем, ища единственного человека, который имел значение в этот момент.

Елена.

Наконец, я увидел ее, застывшую на месте и уставившуюся перед собой, как чертова идиотка.

И она должна была быть моей всадницей? Чертовски неправдоподобно.

Я врезался в нее, одно из моих крыльев частично трансформировалось.

— Поднимите щит! — взревел я.

Я слышал, как учащенно бьется сердце Елены, и облегчение разлилось по моим венам, как наркотик. С ней все было в порядке.

Огонь опалил мое крыло, ожог был сильнее, чем любая боль, которую я когда-либо испытывал.

Я посмотрел вниз на Елену. Она окаменела.

— Просто лежи, — прошипел я.

— Что происходит?

— Не знаю, но по какой-то причине они целятся в вас четверых.

Я почувствовал это тогда, необходимость не защищать ее. Поднять свое крыло и позволить ей сгореть дотла. Я собрал все свои силы, чтобы сделать это, но мое крыло не хотело открываться. Это вызвало у меня желание оторвать ей голову. Почему я не мог контролировать свое собственное тело? Это был полный пиздец. Зверь внутри меня сошел с ума. Он винил человеческую часть меня в том, что я такой слабый.

Щит все еще не был восстановлен.

— Ты в порядке? — тихо спросила Елена.

— Я в порядке, просто не двигайся.

— Как ты… — Она замолчала.

— Что? — Она даже не могла говорить полными предложениями. Это раздражало меня до чертиков.

— Горан жив, он здесь! — Она начала извиваться, пытаясь вырваться.

Она тоже была чокнутой?

— Елена, успокойся. Его здесь нет.

— Нет, Блейк, он здесь! Раньше я не могла пошевелиться, как в ту ночь.

— Расслабься. — Мои глаза встретились с ее, и ее тело начало расслабляться. Ее было так легко убедить. — Его здесь нет. Если бы это было так, мы были бы мертвы. — Я огляделся в поисках отца, но мое крыло закрывало обзор. — Папа, подними щит!

— Мы пытаемся, Блейк. Просто держись.

— Гребаные яйца в заднице.

Я знал, что отец не смог бы поднять стену с этим придурком, дышащим огнем. У меня не было выбора, я должен был оставить ее, чтобы получить контроль над тем, что бы это ни было.

— Елена, не двигайся. Я собираюсь попытаться отвлечь огонь Солнечного Взрыва. Просто лежи спокойно.

— Огонь?

Серьезно? Она была такой чертовски раздражающей. С моих губ сорвалось ворчание, больше похожее на рычание.

Я слегка приподнял крыло, чтобы освободить место для расширения другого крыла, когда оно трансформируется. Последовал небольшой рывок, и затем мое второе крыло освободилось.

Я продолжал прикрывать Елену одним из крыльев, а другим взмахнул, чтобы встать на путь огня.

Я надеялся, что это сработает.

Все еще находясь в человеческом обличье, мне удалось отвести большую часть пламени крылом.

Я снова посмотрел на Елену, ее лицо исказилось от боли. Жар начал опалять ее кожу.

Блядь.

Я не мог вернуться, я должен был осуществить этот план.

— Мама? — закричал я. Теперь она была единственной надеждой Елены.

— Готова, просто убери это пламя.

Одно мое крыло работало сверхурочно, а другое уже никогда не будет прежним. И все потому, что у меня был этот гребаный комплекс героя, когда дело касалось отродья.

Почему, черт возьми, я всегда в конечном итоге спасал ее?

Я начал отталкивать дракона и его огонь, одновременно удаляясь от Елены.

Посреди суматохи Блейз и несколько членов обеих команд пришли на помощь.