«Значит, у вас жучок в моей машине и по всему периметру дома».

Он пожал плечами.

«Да, это так».

«Понял» — я сделал паузу, чтобы обдумать услышанное — «Значит, вам известно, как звучит голос Уолтера».

«И как он выглядит тоже».

«Значит в моей машине есть скрытая камера?»

«Нет, но пара скрытых камер есть в лесу и одна на крыше вашего дома, за спутниковой тарелкой. И ещё несколько в местах, которые вы регулярно посещаете».

«Таких, как торговый центр».

«Да, и там тоже».

Мне стало не по себе от этой информации, но сейчас это не казалось чем-то важным.

«Значит мне снова придётся взаимодействовать с Дартмутом и Ваном?»

«Нет, их работа окончена. С этого момента вы будете работать с нами и, вероятно, никогда их не увидите».

«Похоже, сегодня удачный день».

Он снова посмотрел на меня хмурым взглядом.

«Доктор Брюэр, вы понимаете всю серьёзность происходящего?»

«Извините. Конечно понимаю».

Джонс кивнул. Мы свернули в коридор. Я предположил, что мы направляемся к трапу, но мы свернули на лестничную клетку и спустились на посадочную полосу. Прямо перед нами был Борт Номер Один^[18] с надписью «СОЕДИНЁННЫЕ ШТАТЫ АМЕРИКИ» на корпусе, ни с чем не спутаешь. Рядом было ещё несколько самолётов, но ни один из них не взлетал и не садился, даже не выруливал на взлётную полосу. Я в составе полудюжины человек подошёл прямо к президентскому самолёту. Двигатели негромко гудели, как гигантские животные, мурлыкающие в предвкушении. Поблизости стояла карета скорой помощи — я подумал, что кому-то из пилотов стало плохо. Когда мы поднялись по трапу и вошли в самолёт через представительский вход (как мне объяснили), я не мог не вспомнить, как смотрел кинохроники, где президент и первая леди поднимаются по тем же ступеням на Первый Борт. До этого момента я довольно неплохо справлялся со всем, что происходило, даже с общением с Уолтером. Но путешествие на президентском самолёте казалось настолько нереальным, что я подумал, что проснусь в любой момент и обнаружу, что это сон. Я был в хорошей форме для своих лет, но всё же начал задыхаться, когда мы добрались до верхней ступени (скорее от волнения, чем от усталости). И тут я понял, что скорая помощь была вызвана для меня. Я вдруг почувствовал себя очень странно. Моя жизнь неумолимо менялась. Оказалось, что независимо от моей воли меня взяли с собой в путешествие. Как ни странно, но это походило на поездку, которую я совершал ранее, и я почти с нетерпением ждал того, что ждёт меня впереди. Когда попадаешь в подобную ситуацию, какой бы необычной она ни была — всё, включая ежедневную рутину, внезапно кажется необычным.

Я последовал за мистером Джонсом вверх по лестнице и в салон самолёта, где меня радостно приветствовал первый помощник капитана^[19] (правда, руку не протянул, возможно не желая меня чем-нибудь заразить).

«Добро пожаловать на борт, сэр».

Я кивнул с важным видом. Войдя, мы повернули направо, как и в обычных коммерческих рейсах. На этом сходства заканчивались. Я ожидал увидеть ряды сидений, расставленных передо мной, но мы прошли мимо комнаты, напоминающей конференц-зал (где меня представили медицинскому доктору Грини), и мимо столовой. Джонс показал, где мы можем присесть, и я плюхнулся в комфортное кресло. Мой сопровождающий сел рядом, пока остальные члены эскорта (полагаю, вооружённые) заняли позиции по кругу. К тому времени люк самолёта закрылся и мы начали двигаться в сторону взлётной полосы. Я инстинктивно пристегнул ремень безопасности.

«Удобно?» — спросил меня Джонс — «Вы уже обедали? Вам что-нибудь принести выпить?»

«Может Колу?»

Он поднял палец и рядом тут же возник стюард.

«Две Кока-Колы» — сказал ему Джонс.

Стюард мгновенно испарился и почти сразу вернулся с двумя высокими бокалами с шипящим напитком и кубиками льда на красивом подносе с печатью президента, выгравированной на поверхности. Я однажды уже пролил напиток на одном из рейсов, поэтому взял соломинку.

«Так и привыкнуть недолго» — сказал я с лёгкой улыбкой.

«Вы удивитесь, как много людей говорят это в подобных случаях. Среди них и Президенты, и членыкабинета министров, и даже представители прессы. По крайней мере во время первого полёта».

«Полагаю, что так».

Мы уже мчались по взлётной полосе, и все, кто стоял, быстро сели, хотя ускорение и взлёт были такими мягкими и плавными, что я почти не почувствовал скорости и угла взлёта. Я почувствовал лёгкую тревогу, привычное покалывание в животе. Не то чтобы я беспокоился из-за полёта (я и сам научился летать на маленьком самолёте несколько лет назад), который по словам Джонса займёт около часа. Дело было в том, что весь шквал событий всё быстрее мчался вперёд, а я был погружён в них подобно насекомому в янтаре, и пути назад не было. Мы мчались навстречу неизвестности, будто погружаясь в пустой и враждебный Космос. Я пытался сохранять спокойствие, попивая газированный напиток. Пока мы набирали высоту, Джонс немного рассказал про самолёт, его бронированные стёкла и системы защиты, несколько офисов в другом конце салона и покои президента на втором этаже. Закончив беглое описание, он предложил обменяться сведениями.

«У меня пока нет никаких сведений».

Недолго посмотрев на меня, он сказал:

«Окей. Я начну. Если в чём-то ошибусь, вы меня поправите, хорошо?»

«Договорились».

Я оглянулся и осмотрел заднюю часть самолёта, задумавшись, кто расположился в тамошних комнатах.

«Мы знаем, что вас посетил человек по имени Уолтер, который на самом деле оказался трупом» — он достал фотографию из внутреннего кармана пиджака, она была сделана на парковке торгового центра пару часов назад (мне казалось, прошло уже несколько дней) — «Это он, верно?»

И вот он, мой худший кошмар. Даже на фотографии, снятой с большого расстояния, я мог видеть его пустой сверлящий взгляд.

«Где он сейчас? Я имею в виду тело».

«Пришелец оставил Уолтера там же, где ранее похитил».

«Думаю, пришелец бы предпочёл королевское „мы“».

«Мы знаем об этом. Просто не знал, будет ли вам комфортно, если я назову его во множественном числе».

«Мне некомфортно от всего, что происходит в последнее время».

«Да, конечно. Мне тоже. Но ни у кого из нас нет выбора, сэр, вы так не считаете?»

Помню, я глубоко вздохнул в тот момент. Это было не последнее непроизвольное проявление моего тела.

«Да, это так…»

«Теперь мы знаем, что Баллоки хотят, чтобы вы выступили перед Советом Безопасности Организации Объединённых Наций, верно?»

«Так он — точнее они — сказали».

«Но вы пока не знаете, о чём конкретно вам следует говорить».

«Да, пока не в курсе. Подозреваю, о нашей врождённой жажде убивать всё живое».

«И это должно произойти через неделю или около того, я прав?»

«Да. Они говорили про неделю. Но возможно ли всё организовать так быстро? Может, нам следует назначить выступление в следующем году? К тому времени…»

«Доктор Брюэр, давайте кое-что проясним. С момента появления флед мы узнали кое-что ещё. Правительство слишком медленно отреагировало на её визит, поскольку поначалу было не уверено, что она действительно прилетела с КА-ПЭКС. Но теперь у нас другой Президент и другой пришелец. Поэтому давайте перейдём к делу. Мы верим, что любой, кто может заставить мёртвое тело двигаться и говорить, кто может в мгновение ока стереть огромное дерево с лица земли, говорит правду о своём происхождении. И мы относимся к его словам очень и очень серьёзно. Будущее человеческой расы, а может и всей планеты, зависит от Баллоков. Мы верим, что вы сделаете всё возможное, чтобы выполнить требования пришельцев, но мы должны быть уверены, что держим руку на пульсе происходящего и знаем его во всех деталях. Понимаете? У вас есть возражения?»

«А разве у меня есть выбор?»

«Боюсь, что выбора нет».

«Окей» — мрачно ответил я — «что будем делать дальше?»

«В Белом Доме вас ожидают Президент, вице-президент, министры, партийные лидеры и несколько дипломатов, которые вызвались помочь в переговорах с инопланетянами. Позже некоторые из них встретятся с главами других государств, чтобы поделиться информацией и дать им шанс выразить своё мнение о происходящем. Прямо сейчас на это нет времени».