Это одна из причин, по которой я скрываю свою личность на бале-маскараде. Меня не интересует золотоискательница, мне нужна женщина, которой важен я сам, а не мои деньги. Не думаю, что это слишком большое желание.

Я поворачиваю машину в квартал за своим зданием. И выезжаю на боковую улицу, которая приводит меня в подземный гараж.

Лифт поднимает меня на последний этаж здания. Когда пять лет назад скончался мой отец и оставил компанию мне, одним из первых моих действий стала покупка этого здания. Я считаю его хорошим вложением средств, хотя компания занимает только один этаж. Остальные этажи я сдаю в аренду двум другим корпорациям. Это приносит неплохой доход само по себе.

Компанию «Stirling Plumbing and Construction» мы с отцом создавали вместе. В отличие от многих других миллиардеров, я не родился с серебряной ложкой во рту.

Мой отец был водопроводчиком, как и его отец до него. У меня тоже есть лицензия сантехника. Когда мне было около десяти лет, он получил возможность стать частью команды, занимавшейся строительством на огромном курорте. Там он налаживал связи и искал высококлассные проекты. В конце концов он стал ведущим подрядчиком в индустрии размещения путешественников и развлекательных комплексов.

Получив степень MBA, я присоединился к компании отца, и он научил меня всему с нуля. Я даже получил лицензию сантехника.

Сегодня «Stirling Mechanical» носит новое имя и занимается не только сантехникой. Сейчас компания оказывает полный спектр услуг в области проектирования и строительства. Благодаря этому компания стала такой, как сегодня.

Однако иногда я не могу не скучать по старым временам. Взрослея, я начинаю еще больше ценить то, что у меня есть.

Меня расстраивает, что мой отец включил условие о браке в свое завещание. Он не был самым теплым человеком, особенно после смерти мамы, но, учитывая, как сильно они любили друг друга, я ожидал от него, как от отца, большего.

Беверли, моя секретарша, встает из-за стола и улыбается. Узкие очки для чтения словно вырастают из ее строгой прически, покоясь на остром носу. Ее твидовый костюм с юбкой, как обычно, идеально выглажен. Я вздыхаю, приближаясь к ней и зная, что меня ждет.

— Доброе утро, сэр, — говорит она.

— Доброе утро, Беверли. Знаешь, я уже говорил, что ты не должна называть меня сэром. Ты работаешь на меня с тех пор, как мой отец ушел на пенсию. Сколько прошло? Семь лет?

— Да, сэр, семь лет.

— Можешь звать меня Райан.

Она смотрит на меня с ужасом и растерянностью, как всегда, когда у нас случается этот разговор. Это ничего не меняет. Я знаю, что она всегда будет называть меня сэром. Но я получаю глубокое удовольствие от того, что говорю ей называть меня по имени, потому что она всегда так реагирует.

Я вхожу в свой кабинет, где Беверли уже включила свет и поставила на стол чашку кофе, приготовленного именно так, как я люблю. Надеюсь, она не последует за мной, но она делает именно это.

— Уоррен Уайнбергер на первой линии. Он ждет уже некоторое время, — говорит она.

— Он может пождать еще. А звонит только потому, что я не пришел вчера на их ежемесячную встречу.

— Но я освободила ваше расписание для этой встречи, сэр.

— Знаю, что ты это сделала, спасибо, но я не хотел встречаться с ними. На меня и так давят.

— От того, что ты меня игнорируешь, лучше не станет.

Глубокий голос Уоррена раздается из дверного проема. Беверли подпрыгивает, испугавшись звука его голоса, затем разворачивается и бросается к телефону.

— Это очень грубо с вашей стороны, — говорит она. — Занимать линию и появляться здесь без предупреждения.

Уоррен удивленно смотрит на нее, а потом громко смеется. Он поворачивается ко мне, когда она выходит из моего кабинета.

— Она это серьезно? — спрашивает он.

— Да, а теперь присаживайся, пожалуйста, — говорю я, похлопывая по одному из широких кожаных кресел, стоящих перед моим столом.

Уоррен медленно отворачивается от Беверли, которая возвращается к своему столу. Я пересекаю комнату и закрываю дверь, подавая сигнал Беверли, чтобы она не переводила на меня звонки.

— Она очень красивая женщина. Ты знал, что у нее были отношения с твоим отцом? — спрашивает он, когда я сажусь в велюровое кресло за своим столом.

— Мой отец и Беверли? Ты, должно быть, ошибаешься. Она бы не сделала ничего подобного. Поскольку слишком строго относится к правилам.

— Твой отец рассказал мне. Это было уже после того, как он вышел на пенсию.

— После того, как он вышел на пенсию? А я-то думал, что он просто не может отпустить ее. Оказывается, он оставался здесь ради нее?

— Ух, какие истории он мне рассказывал. Например, про этот стол…

Я поднимаю руку.

— Достаточно, спасибо.

— Он всегда был дамским угодником. Пока твоя мать не приручила его, не было женщины, которую твой отец не смог бы заполучить.

— Это не всегда хорошо, — говорю я.

— Ты ведь знаешь, к чему все идет, правда?

— Ты довольно прозрачен.

Он смеется.

— Ты очень похож на него.

— Не в этом смысле. Он никогда не понимал, почему я не сплю с кем попало. И, судя по его завещанию, ему было все равно.

— Это неправда. Его это беспокоило. Он не хотел, чтобы ты остался один.

— Значит, заставить меня жениться — единственный выход?

Уоррен пожимает плечами.

— Он сделал то, что считал правильным. Тебе еще повезло, что он сам не подыскал тебе жену. Бывает и такое.

— В наше время? Ты, наверное, шутишь. Я бы на это не пошел.

— Даже ради твоего наследства?

— Ты знаешь ответ на этот вопрос.

Он медленно кивает, испуская долгий вздох.

— Я слышу его последние пять лет. Ты знаешь, что все так или иначе закончится. Попечители были недовольны тем, что ты не пришел вчера.

Я вздыхаю и откидываюсь в кресле, а затем кладу ноги на край стола. И закидываю руки за голову.

— Я встретил ее, Уоррен. Встретил женщину, на которой собираюсь жениться.

— Это отличная новость, Райан! Я думал, ты захочешь поделиться ею с попечителями. Когда свадьба?

— Не торопись. Я еще даже не знаю ее имени.

Уоррен стонет, качая головой.

— Она ведь не вымышленная, правда? Ты же не скажешь мне, что она живет в Канаде или в Австралии? — он потирает лоб рукой, и на его лице появляется страдальческое выражение. — Твой отец всегда предупреждал меня, что ты романтик.

— Она существует, Уоррен, — говорю я, не скрывая раздражения в своем голосе. — Именно поэтому я не пошел на вашу встречу.

— Ладно, тогда хорошо, Райан. Ты встретил ее, не знаешь, как ее зовут, но собираешься жениться на ней до своего дня рождения, который будет меньше чем через полгода. Все верно?

— Да. Она была на последнем бале-маскараде. Я надеюсь, что она придет на следующий, который состоится в эти выходные.

— Разве у тебя нет списка гостей? — спрашивает он.

— Да, но не похоже, чтобы она была в нем. Я проверил всех. У меня есть одна зацепка — машина, на которой она уехала, но пока это ничего не дало.

— Значит, она не вымышленная, а призрачная.

Я встаю, готовый попросить Уоррена уйти, когда Беверли стучит, а затем открывает дверь.

— Первая линия, сэр, — говорит она. — Вы захотите поговорить с ним.

Я морщу лоб, а она взглядом указывает на телефон. Я беру трубку и поворачиваюсь спиной к Уоррену.

— Райан Стирлинг, — говорю я.

— О, привет, приятель. Это Мэл Шварц. Я подумал, что тебе будет интересно узнать, что этот парень снова объявился. Он арендует машину на эту субботу.

Я поворачиваюсь и хватаю ручку и блокнот. В субботу состоится бал.

— На этот раз ты узнал имя? Видел его машину? Что-нибудь?

— Нет, но в этот раз работали камеры наблюдения. У меня есть запись, если хочешь посмотреть. Я ее еще не видел.

— Буду через полчаса, — говорю я.

Я кладу трубку и вижу, что Беверли и Уоррен выжидающе смотрят на меня.

— У меня есть зацепка, — говорю я, хватаю пиджак и выхожу за дверь.