Лёгкий майский ветерок шелестел листьями деревьев. Я шёл по освещённому солнцем проспекту и думал о том, как это здорово – сдать все экзамены в университете после первого курса. Конечно, это уже вторая сессия, но тем не менее – закончился первый курс. Можно сказать, что это целая веха в жизни студента. Так что я беспечно шёл по направлению к дому, решив после сдачи последнего экзамена пройтись пешком и насладиться погожим деньком. Ведь всё было прекрасно – светило тёплое солнце, а впереди было всё лето. К тому же с фенологической точки зрения оно уже началось – вокруг распустились кусты шиповника.

Родители никогда не ставили передо мной целей получать только хорошие оценки, но я сам стремился к этому. Но в университете как-то стало тяжело, так что я сосредоточился только на важнейших для себя предметах. И вот теперь в моей зачётке стояли пятёрки по химии, системной биологии, математическому анализу и информатике, а на остальные предметы я не то, что бы забил, но просто формально выполнял все необходимые процедуры, чтобы не иметь проблем в сессию. И это, надо сказать, способствовало и хорошему отношению со стороны преподавателей, и, что очень важно, высвобождало у меня неплохие резервы времени.

Войдя домой, я нашёл отца в его кабинете. Он так и не смог вернуться к обычному рабочему процессу после всех этих эпидемий, прокатившихся по планете. Впрочем, его это нисколько не смущало – его компания уже многие годы работала в децентрализованном распределённом режиме, а сеансы видеосвязи с сотрудниками, находящимися в разных уголках мира, стали столь же обычными, как и простые бытовые дела. Когда я зашёл в квартиру, дверь в его кабинет была распахнута, а это значит, что к нему можно было спокойно обращаться без боязни ворваться на какую-нибудь встречу или помешать его размышлениям.

– Привет, пап. Я закончил первый курс. Хочешь взглянуть на зачётку?

Несмотря на все нововведения, все внедрённые системы искусственного интеллекта и тотальную цифровизацию, в нашей жизни оставались некоторые анахронизмы, и бумажная зачётная книжка у студентов являлась одним из них. Иногда я думал, что это просто дань многовековым университетским традициям. Я достал зачётку из кармана и помахал ею. Отец призывно махнул рукой, и я, раскрыв книжку на нужной странице, сунул её ему в руки. Он перелистнул страницу на первый семестр, потом обратно, хмыкнул и вернул зачётку мне, сказав:

– Ну что ж, молодец. Поздравляю тебя с окончанием первого курса. Я очень рад за тебя и горжусь тобой. Что планируешь делать летом?

– Я ещё не придумал, если честно.

– Ну так подумай. Три месяца – это довольно долгий срок, можно что-нибудь сделать за это время, а не только отдохнуть.

Я забрал зачётку и пошёл к себе в комнату. Действительно, можно просто отдохнуть от всего, валяясь на траве на даче. Но вот мой старший брат уже в старшей школе начал создавать всякие интересные штуки, с которыми выступал на конкурсах и даже занимал призовые места, нарабатывая себе портфолио. Этот пример прямо стоял перед моими глазами, и я видел, что все свои наработки старший брат использовал в своих интересах как для своего развития, так и для прокачки своего реноме в качестве крутого специалиста.

Я зашёл в свою комнату, кинул рюкзак в угол и зачётку на стол, а сам повалился на диван. В голове закружился круговорот мыслей, но настроение было лёгкое – действительно, я закончил первый курс, и это круто! Такой пласт забот внезапно улетучился, и я начал осознавать лёгкость своего существования. Я закрыл глаза и улыбнулся. И постепенно я уснул.

Вечером мама устроила праздничный ужин по случаю окончания мной первого курса. Родители, похоже, хотели зафиксировать достижение. На ужин даже приехал Кирилл, мой старший брат, который тоже поздравлял меня и рассказывал байки о своей университетской жизни. Он говорил, что все сложности ещё впереди, и самые проблемы наступят в четвёртую сессию, когда все студенты как будто бы расслабляются, и потому начинают «лететь». А вот с третьего курса, вроде бы, становится полегче, так как все студенты распределяются по кафедрам, и там уже идёт непосредственная научная работа на своё будущее, когда и преподаватели уже не так жестят, и студенты, в основном, берутся за ум.

На следующий день прямо с утра я ворвался в кабинет отца и сказал, что готов устроиться к нему на практику и готов выполнять какой-нибудь интересный проект. Отец прищурился и посмотрел внимательно на меня, а потом спросил:

– Какой проект-то? Ты придумал что-нибудь?

– Нет! – восторженно воскликнул я, – Но я уверен, что у тебя в лаборатории наверняка есть для меня что-нибудь интересное.

Отец хмыкнул, а потом рассмеялся.

Я немного смутился, а потом сказал:

– Но, послушай. Я думаю, что хотел бы заниматься чем-нибудь, связанным с химией. Ну там биохимия, генетика, знаешь?..

– Но ты же прекрасно знаешь, что у меня в компании все проекты связаны с искусственным интеллектом.

– Да, это так, но в твоей же книжке написано, что одним из направлений искусственного интеллекта является квазибиологический или «мокрый». Мне вот это направление и нравится больше всего. Как раз работа на стыке искусственного интеллекта и биохимии, как мне нравится.

– Ты точно этим хочешь заниматься? Некоторые думают, что это тупиковое направление искусственного интеллекта, и надо все силы употреблять на исследования в области информатики, кибернетики и других математических дисциплин.

– Да, точно. Мне больше нравится заниматься химией. Да и на каком факультете я учусь, вспомни.

Действительно, я же закончил первый курс химического факультета. Пока мы не определились с направлениями работ, но я уже твёрдо намеревался заниматься биохимией, в большей части генетикой. Да, генетика – это была прямо моя «первая любовь» в научном мире. Когда я познакомился с основами генетики ещё в школе на уроках биологии, то понял, что это то, чему я хотел бы посвятить свою научную карьеру.

Отец всё это время сидел в своём кресле, сложив руки домиком и смотря в экран своего ноутбука. Потом он встал, махнул рукой и воскликнул:

– Ай, была – не была! Слушай, ну тебе просто повезло. Ко мне как раз недавно пришёл очень интересный и крайне сложный, даже непонятный научно-исследовательский проект, к которому я даже пока не знаю, как подступиться. Мы от него, конечно, не отказались, но предстоит огромный объём работы на несколько лет. И, главное, потребуется новый взгляд на искусственный интеллект как таковой и огромное количество смежных технологий и научных дисциплин. И, как это ни странно, проект связан именно с химией. Да, это квазибиологический подход в области искусственного интеллекта, как ты верно заметил.

От нахлынувшего на меня возбуждения у меня даже зашлось сердце – как-то волшебно всё складывалось. А отец продолжил:

– В общем, решено. Я дам твой контакт руководителю этого проекта. Свяжитесь с ней, она тебе всё расскажет. Но повторюсь, проект крайне странный. Начать надо с того, что у нас засекречен заказчик. Это какой-то таинственный международный фонд, который действует через цепочку посредников. Мы формально выиграли конкурс, а потом вообще оказалось, что техническое задание в этом конкурсе – это ширма, через которую осуществлялась фильтрация потенциальных исполнителей. В итоге мы прошли ещё через несколько закрытых процедур контроля и оценки нашей способности выполнить проект. И вот сейчас мы запускаем этот проект, для чего мне приходится арендовать новый офис и обустраивать в нём натуральную химическую лабораторию для проведения огромного числа натурных экспериментов в области генетики. А, казалось бы, проект связан с искусственным интеллектом. Я думаю, что ты погрузишься, и тебе понравится. Уверен, что ни в одном университете у тебя не будет такого опыта. Правда, сразу скажу – на меня в этом проекте надежды мало, так как это вообще не моя научная область. Повторюсь, квазибиологическая парадигма в искусственном интеллекте до последнего времени в научных кругах практически не рассматривалась.