Он уже не мог орать: глотку и рот тоже сожрали, и оставалось только стонать, и ждать неизбежного мучительного конца, когда доберутся до сердца… Или мозга.
— Хватит, говорю, стонать и метаться! — два мощных манипулятора Матери, вылезшие из люков на подволке, что было сил трясли его за плечи: Джо даже на секунду испугался, что сейчас отвалится голова!
Но вот он и проснулся:
— Мать! Кончай. Я проснулся. — он смог вздохнуть. Счастье-то какое! — И… Спасибо!
Из своей каюты прибежал Пол:
— Ты звал?
— Нет. Судя по отрывкам воспоминаний, я просто орал.
— И стонал. — Мать просто констатировала. Без эмоций.
— Ну, было дело. — Джо пошкрёб-таки затылок, другая рука потянулась к штанам, так и висевшим на спинке стула у койки.
— А знаешь, что? — Пол выглядел ещё более напуганным, чем во сне, — А расскажи-ка ты нам, что там такого тебе приснилось! Потому что твои сны… Обычно предвещают нам разные… Проблемы. И неприятности.
— Хм… Не буду спорить. — действительно, прецеденты имелись. Подсознание Джо обычно и правда — часто предупреждало их, пусть и в такой странной и жутковатой форме. Но Джо вовсе не был против кошмаров: предупреждён — значит, вооружён! — Но тогда в этот раз проблемы и неприятности у нас будут… Крупными. Да и сон был — вот прямо до дрожи — реалистичный! Жутко. Садись. — он похлопал по постели возле себя, — Рассказывать буду долго. Поскольку подробности запомнились прекрасно! Что само по себе — напрягает…
Так вот. Снилась мне, значит, прекрасная одалиска. В моём гареме. И она под этакую восточную музыку показывала мне стриптиз. И когда добралась до последней накидочки…
Джо рассказывал не торопясь. Вначале — подбирая слова. Картины сами вставали перед его внутренним взором. Потом, когда дошло до более привычных технических моментов — говорил подробно и чётко. В конкретных цифрах. Эмоции прорезались, когда перешёл к повествованию о том, как их сожрали заживо.
Пола покоробило — Джо видел, что напарник, почти как во сне, снова побелел. Но ни он ни Мать рассказа не прерывали. И только когда Джо закончил, описав, как голова чуть не отвалилась от мощной побудки, Пол выдавил:
— Значит, заживо?..
— Угу. — Джо мрачно оглядел своё тело в пропотевшей насквозь майке.
— И было жутко больно?
— Угу. — Джо невольно потёр шею. Вздохнул. Попялился в палубу. Но ответов там, разумеется, не имелось…
— Н-да. Задал ты нам с Матерью задачку. А вот как вычислить, в каком виде явится опасность, и что нам с ней делать — понять трудно!
— Вот уж нет. — в диалог вклинилась Мать, — Корабль уже обнаружен.
— Что?!
— Как?!
— «Блинн», как говорит майор Сигурдсон, обшаривая «Каракатицу» в очередной раз на таможне, у вас другие вопросы, хотя бы для разнообразия, имеются в загашнике?
— Ты нам тут зубы не заговаривай, а скажи толком: что обнаружила?!
— Обнаружила пока всплеск на детекторе массы, и металлоискатель показывает, что металла там — не менее семидесяти процентов. То есть — думаю, всё же не корабль. А какая-нибудь большая Станция. Предназначенная для проживания на орбите. Только вот она не на орбите, а в дальнем-дальнем космосе. Значит, скорее всего, сами хозяева её туда и отправили. Как водится — во избежание.
— Думаешь, всё — как обычно? То есть — разработка чего-то сверхопасного, и жутко смертоносного? Оружия?
— За это — восемьдесят девять с половиной процентов вероятности.
— А показать можешь?
— Пока нет. Далеко. Но — терпение. Двигаюсь на планетарных, с максимальным ускорением. Через полчаса начну торможение. Выпущу зонды. Тогда всё и увидите.
Пока подлетали, напарники успели позавтракать. Джо методично, как всегда, пережёвывал пищу: тосты с повидлом, бутерброды с паштетом из печени трески, и колбасой. Овсянка. Он помалкивал, пытаясь стряхнуть нехорошие воспоминания. И предчувствия. Но одолевали последние и Пола, а уж он — не из тех, кто станет молчать:
— Неужели нам опять попалась цивилизация, угробившая саму себя? И зачем они эту Станцию отправили куда подальше? А, может, она просто заброшена за ненадобностью, или в связи с выработкой ресурса? А почему тебе снились именно — термиты? Мы же раньше, вроде, никогда…
Если честно, то завзятая, словно у его бывшей, трескотня, сейчас Джо не нервировала, а наоборот: успокаивала. Он — на «Каракатице», напарник рядом. Они живы и здоровы. Пока.
Вот и надо сделать так, чтоб это положение сохранялось и дальше!
Потому что такого сна ему прежде — действительно никогда…
Вблизи Станция напоминала цветок. Ромашку.
В центре явно когда-то имелся некий не то административный, не то — хозяйственный большой блок, сейчас напрочь отсутствующий, если не считать обломков и кусков, кое-как удержавшихся на тонких трубочках соединительно-коммуникационных коридоров. А самих лабораторий-лепестков, тоже соединённых переходами и тросами, имелось аж двадцать одна. И казались они практически нетронутыми.
— Ну что? Зонд что-нибудь нарыл?
— Пока — нет. — Мать показывала картинку с зонда на центральном экране, — Вот эти лаборатории явно сохраняли кого-то живого в момент атаки, и дыры в их корпусе явно пытались заделать изнутри.
— Так ты полагаешь, что…
— Атака почти наверняка производилась теми же, кто этот комплекс и создавал. То есть — грамотно и… рационалистично. В самое уязвимое место. По моим расчётам основные и корректирующие ходовые двигатели, причалы, запасы топлива, кислорода, продуктов, воды и всего остального, равно как и залы для приёма пищи, отдыха и сна, душевые, спортзал, и всё прочее, находилось в центральном блоке. И после его уничтожения никто там, в «лепестках», больше нескольких дней, или даже часов, продержаться не смог бы.
— Погоди-ка, Мать. — Джо ткнул пальцем, — Тут у меня что-то не вяжется. Если они уничтожили основной двигатель, кто же, и как, вывел их сюда, в жуткую космическую дыру?!
— Сюда эта Станция долетела на инерциальном ходу, сама. А запустили её, насколько могу судить, с помощью банального космического буксира. То есть — разгонного корабля. Который, придав ей нужный импульс, просто убрался оттуда.
— И откуда, и сколько времени эта полукилометровая бандура летит?
— Летит она вот отсюда, — Мать вывела теперь на экран схему близлежащего космоса, указав мигающей точкой место старта, — Вот из этой солнечной системы с восемью планетами. И летит она оттуда не менее восьмисот двадцати, ну, плюс-минус десяток, лет.
— Хм… Стало быть — живых там, внутри, точно не осталось?
— Абсолютно.
— И никакие… Э-э… Термиты, или ещё какая кусачая гадость… Там тоже — того?
Джо мысленно усмехнулся: похоже, навязчивая идея о насекомых напрочь засела в голове напарника. Хотя Станция как раз была спроектирована — явно под людей. Двуногих прямоходящих млекопитающих. Обычного роста и веса.
— Наверняка. Даже если самых выносливых и опасных насекомых там разводили и модифицировали для применения в качестве оружия, за восемьсот-то лет попередохли и самые упёртые и стойкие. Это же — не бациллы и бактерии, которые могут сохраняться в виде спор даже без кислорода, и даже в вакууме.
— Утешила. И «вдохновила». Ну что, напарник? Оденем костюмы высшей защиты, и — как всегда?
Джо от перспективы был не в восторге, но деваться некуда. Работа есть работа:
— Да. Только… Пусть дрон с плазменной пушкой будет ждать нашего возвращения на наружной поверхности челнока!
Долетели и опустили челнок на выбранный «лепесток», имевший, вообще-то форму параллелепипеда, за пару минут. Их новое приобретение — автономную портативную пушку-робота с плазменным и ионным излучателями! — Мать закрепила действительно на носу челнока. Как высказался Джо, мотивируя желание приобрести её — «Не всё же мне таскать на закорках этот чёртов драндулет!», имея в виду их повидавший виды плазменный резак.
