Пока два бородача постанывали, пытаясь прийти в себя (судя по всему, не скоро они оклемаются), Ярослав попытался установить контакт с третьим, оставшимся на месте, но тот, воспользовавшись заминкой попытался таки удрать.

– Да уж, доблесть явно не его конёк, – пробормотал Ярослав.

Тем временем, неудавшийся грабитель развернулся на 180 градусов, но запутался в ногах и рухнул на землю. Ярослав же неспешно продолжил свой путь, почёсывая затылок.

Он пытался свыкнуться с мыслью, что эти оборванцы вряд ли аниматоры. Либо дикие старообрядцы, либо…

– Слышь, земляк, а ты вообще кто? – спросил Соколов, присев на корточки недалеко от мужичка, что пытался взять себя в руки. Парень старался говорить как можно спокойнее.

– Кто? Я? – непонимающе спросил мужик, замерев на месте изображая опоссума. В его голове происходили какие-то мыслительные процессы и Ярослав решил не мешать, даже несмотря на тупые вопросы. Тем временем, мужчина продолжил изображать недееспособность. – Так кого ты спрашиваешь?

– Тебя спрашиваю, – устало пояснил Ярослав. – Друзья твои в отключке, а других собеседников я поблизости не вижу.

– А земляк – это кто? – задал новый вопрос неудачливый разбойник.

Ярослав мысленно вздохнул.

Он размышлял, взвешивая за и против. У него был очень непростой день, но и спугнуть этого молодчика нельзя. Всё же Ярославу нужна помощь…

Вот тип! – думал он. – Мало того, что вырядился, как Иванушка из сказки, так еще и слов человеческих не понимает. Или он делает вид, что не понимает? Под дурака косит или так в образ вошел? Леща бы этому Ивану прописать, чтобы не симулировал амнезию. Нет, с рыбой в русской сказке Емеля был. И у него не лещ, а щука в друзьях была. Хотя, может, он и не придуривается? Если разобраться, то какой он земляк?

Усилием воли взяв себя в руки, Ярослав пояснил:

– Земляк, потому что мы с тобой на одной земле живем, верно?

– Ага, – кивнул мужик. – А на земле-то мы на одной, только я тебя все равно не знаю. Чужак ты.

– Тогда можно и познакомиться, – кивнул парень. Решив, что раз незнакомец его старше лет на двадцать, то нужно проявить хоть какую-то вежливость, (даже несмотря на то что между ними произошло), и обращаясь к нему на вы, спросил: – Вот вас, например, как зовут?

– Нас? – переспросил мужик. Пожав плечами, сказал: – Меня, например, Вторак зовут. А вон те, которых ты убил, их Неждан и Зозуля.

– Значит, вас Втораком зовут, – констатировал Ярослав.

– Почему нас? Меня Втораком звать, а их по-другому.

– Так я понял, как их зовут. Я говорю, что лично вас зовут Втораком, а ваших товарищей – одного Неждан, а второго Зозуля, – смиренно сказал Ярослав, понимая, что человек в странной одежде и еще более странной обуви так прочно вошел в историческую реконструкцию, что по-нормальному разговаривать не может. И, кажется, раньше было не принято обращаться на вы. Да, точно. В фильмах же обращались к царю – не прогневайся, государь, не вели казнить! Неудобно, конечно, к старшим обращаться на ты, но, с другой стороны, когда он на стройке шабашил, то все были на ты не зависимо от возраста. На вы лишь к начальству обращались.

Ярослав смирился с тем, что ему не удалось блеснуть хорошими манерами.

– Да понял я, понял, – сказал наконец парень. – Тебя Вторак звать, а товарищей твоих – одного Неждан, а второго Зозулей. Скажи лучше, а как мне до города добраться? Или до какого-нибудь села?

– До города, парень, у нас далеко. Если по дороге, так дня три-четыре, а по лесу – так и все семь. – Почесав затылок Вторак-реконструктор задумался, потом изрек: – Не, по лесу не семь, а все восемь. Но это если просто по лесу, но там болота кругом. Болото обойти – еще клади дня три, а прямиком ближе, но там болотники в трясину утянут. Или вурлак в свою нору не утащит. Вурлаки как раз на охоту вышли, им свежатинка нужна.

Ярослав смотрел в упор на бородатого и держался чтобы не взорваться. Болотники. Вурлаки какие-то. Может, стоит дать в ухо, так сразу перейдет на нормальный разговор?.. Но было кое-что, заставляющее призадуматься. Тот дух лесной, да и Якош Святославович чего только стоит…

Соколов мысленно примерился, а Вторак, словно почувствовав закипавшую злость чужака, слегка отодвинулся:

– Ты это, не балуй. С двумя справился, со мной справишься, а как все наши из деревни придут – забьют тебя. Не поглядят, что ты двух самых сильных мужиков из нашей деревни убил.

– Не драматизируй, кого это я убил? – возмутился Ярослав. Кивнув на поверженных соперников, уже начавших шевелиться и пытаться встать, сказал: – Вон, живые они.

– Так я и не говорил, что ты их насмерть убил.

Вот как. Значит, убить можно насмерть, а еще и не насмерть? Мысленно сосчитав до десяти, спросил:

– А что, дорог здесь вообще нет?

– Так вот по лесу-то дорога и будет. Охотники по ней ходят, продавцы соли еще. Иной раз и вурлаки, или обменыши идут.

– А нормальная дорога есть? Может, автобусом можно доехать? Или машину нанять? Три дня пути – это пара часов езды.

– Авто – бус? Это что, птица такая? А машина?

Ярослав был готов зарычать. Да что же так не везет-то! То ли этого слабоумного растили в дикой природе как Маугли, либо его вообще ничему жизнь не учит, и он верит, что Ярослав ему не надаёт.

Но было что-то, заставившее парня призадуматься. То какие-то странные существа в лесу нападают, то мужики-реконструкторы, способные довести до белого каления любого нормального человека. Нет, кое с кем из реконструкторов Ярослав был знаком. У него на курсе учится один такой «повихнутый» на наполеоновской эпохе. Фамилия у него Марьин, зовут Сашкой, но он от всех требует, чтобы его называли Маран, а каждый сентябрь ездит на Бородино, участвует в представлении. Еще куда-то ездил, но куда Ярослав не помнил. Марьин рассказывал, что у них существует целый полк, который изображает наполеоновских солдат. У него дома вся комната забита французскими мундирами и оружием. Полиция Марьина уже раза два задерживала, но выяснив, что оружие бутафорское отпускало.

Но кроме того, что Сашка требует, чтобы его именовали Мараном, он вполне вменяемый человек. И лекции дает почитать, и на семинарах подсказывает. А этот… Будто действительно такой всю жизнь. Ну нельзя так убедительно играть.

– Тебя-то как звать? – поинтересовался вдруг Вторак.

– Ярославом зовут, – задумчиво отозвался парень.

– Ярослав? – мужик оглядел парня с ног до головы. – Да иди ты! Врешь ведь.

– Почему это вру? – нахмурился парень. – Как в детстве родители назвали, так и зовут. Документов с собой нет, доказать не могу, да и не буду.

– Тукаментов нет? А что это – тугаменты?

– Слышь, Вторак, – с угрозой в голосе произнес парень, предприняв ещё одну попытку вразумить мужика. – Ты играй, но все-таки не заигрывайся. Прекращай дурку гнать.

Но вместо того, чтобы испугаться, этот самый Вторак вполне серьёзно заинтересовался:

– А играть – это на чем? Я ни на дуде не играю, ни на гуслях. А ты что – игрун?

Нет, но это уже слишком. Рука Ярослава сама собой сжалась в кулак. Но тут отчего-то вспомнился лес, странный силок (или петля?), сплетенный из загадочного материала. А еще – этот невидимка, который его и шишками закидал, и пинка дал под зад. Но зато вывел из леса, и посоветовал быть поласковее. Плюс было ещё что-то. Будто далёкое воспоминание, принадлежащее кому-то другому…

– А почему ты считаешь, что меня нельзя Ярославом звать? – выдохнув, решил спросить Ярослав.

– Да потому что это княжеское имя, – убежденно сказал Вторак. – Ярослав – Ярый в славе. А какой же ты князь, если ты в простых портах, в лаптях да еще и пеший? Ни мехов на тебе, ни сапог красных… Не, одежда на тебе ладная, но простая.

– Почему это я в лаптях? – удивился Ярослав. Вытянув ногу, продемонстрировал свою кеду: – Не фирменные, конечно, но лицензионные.

– Вот я и говорю, что лапти на тебе, а не сапоги. А князья ходят не в лаптях, и не в постолах, как мы.