– Сашенька, если бы ты только знал, как я раскаиваюсь, что не дождалась тебя из армии. Сейчас моя жизнь была бы совсем иная!.. – запричитала она, а он обнял её, стал успокаивать нежными словами и ласкою.

Для своих почти двенадцати лет Настя была очень развитой девочкой, и кое-что понимала в генетической наследственности. Ей стало ясно, что её папочка является не только их с Павликом кровным отцом, а и Светиным тоже, что они с мамой-Соней держат это в строжайшем секрете ото всех окружающих. И в первую очередь от её родной мамы!

Незаметно выйдя на улицу, Настя пошла в сторону своего дома, роняя слёзы. У неё в голове не укладывалось как такое возможно: её папочка и родная сестра её мамочки – любовники! И они имеют общую дочку!

А Софья тем временем продолжала рыдать на груди у зятя.

– Ну, всё, всё… не рви мне душу. Я не могу видеть, как ты плачешь, – приговаривал Александр, гладя её светло-русые волосы.

– Саш, я была такая дура!.. Угораздило ж меня влюбиться в твоего брата!

– Мы все не властны над своими чувствами. Я думаю, что с ним ты познала истинную любовь. Да и я понял, как это любить по-настоящему, лишь когда вернулся из армии и стал встречаться с Наташей. Наши с тобой чувства оказались не столь глубокими, как мы себе воображали. Мы были совсем зелёные! Не понимали этого.

– Как знать, как знать. Я уже ни в чём не уверена, – проговорила Софья полушёпотом.

Александр взглянул на часы: было начало одиннадцатого.

– С минуты на минуту Настя должна прийти. Вы с ней вроде как к Светочке в больницу собирались, – напомнил он свояченице. – Тебе не следует показываться ей на глаза такой зарёванной.

А девочка, пройдя половину пути, в нерешительности остановилась. Она вдруг осознала, что не может не навестить сестру, у которой оказывается настолько больное сердце, что она может умереть в любую минуту. «Если не пойти к ней сейчас с мамой-Соней, Света расстроится, а волновать её нельзя ни в коем случае», – подумала Настя и повернула назад. Заходя во двор, она посильнее хлопнула калиткой, чтобы не застать отца и тётушку врасплох. Настя решила до поры до времени хранить их тайну, наблюдая за ними.

– Ты плакала?! – удивилась и встревожилась Софья, заметив следы слёз на лице племянницы.

– Что случилось, детка? Дома всё в порядке? – всполошился отец, собирая свои инструменты.

– Всё нормально. Просто я с задавакой одним повздорила, – придумала Настя.

– Опять Димка Смирнов достаёт?.. Сама справишься или требуется моё вмешательство? – поинтересовалась тётушка.

Она знала, что этот мальчик увлечён Настей и частенько цепляется к ней, чтобы привлечь её внимание.

Девочка отрицательно мотнула головой, не проронив ни звука.

– Тогда умойся, а потом пойдём к Свете.

Настя нашла в себе силу воли хранить секрет отца и крёстной, но их тайна запала ей в душу и волновала её постоянно, не давая покоя. Она стала прислушиваться к разговорам взрослых. Ей очень хотелось разобраться в сложных отношениях межу близкими ей людьми. Учась уже в одиннадцатом классе, Настёна со Светой стали однажды свидетельницами беседы Натальи с приехавшей из далека престарелой родственницей. Их разговор мог показаться странным Светлане, но не Насте.

– Ох! Тётя Лиза!.. Здравствуйте!.. Сколько лет, сколько зим мы не виделись! – воскликнула обрадованная Наталья, впуская в дом пожилую женщину.

Она обняла её, поцеловала в щёчку.

– Да, милая. Почитай восемнадцать годков здесь не была: с тех самых пор как нелёгкая дёрнула меня отправиться с мужем на Камчатку. Ужас как боюсь летать на самолётах. Эти адские аппараты то и дело разбиваются! Я уже и не чаяла побывать в родных краях, но дочка с зятем, выйдя на пенсию, вдруг надумали в Казань переехать. Мне пришлось отправиться с ними!.. Не оставаться же там одной из-за боязни летать.

Наталья помогла старушке снять верхнюю одежду, провела её в гостиную, где Настя со Светой готовились к выпускным экзаменам.

– Девочки, у нас гостья! Это родная сестра вашей бабы Вали, Елизавета Кирилловна, – представила она им свою тётю.

– Какие красавицы твои доченьки. И обе почти на одно лицо! Сестрица не писала, что у вас с Сашей двойняшки народились, – изумилась пожилая женщина, приходя в восторг.

– Неужели девочки так похожи? – спросила Наталья.

– Очень. Ну, внучки, сказывайте кто из вас кем является.

– Одна из них Сонина дочка, а другая моя, – пояснила племянница.

– Надо же! А ведь как похожи! Они, словно как родные сёстры! Валюша покойная писала, что у Сонюшки родилась девочка. Ну-ка, попробую определить, которая из них чья, – сказала Елизавета Кирилловна, шаря по своим карманам в поиске очков.

Девочки и Наталья застыли в ожидании её умозаключения.

– Эта красавица твоя дочь, а эта Сонина, – заявила бабка, указав сначала на Свету, потом на Настю и, конечно же, ошиблась.

– Насть, поставь, пожалуйста, чайник кипятиться, тетю Лизу угощать будем, – попросила Наталья дочку, усаживая гостью на диван и присаживаясь с ней рядом.

– Неужели ошиблась?! – изумилась пожилая женщина, приглядываясь к висящему на стене свадебному фото Натальи и Александра.

– Да, тёть Лиз. Дали вы маху!.. С чего вы взяли, что Света – моя дочь?

– Показалось, что эта девочка на мужа твоего больше походит, чем Настя, хотя и она тоже на него смахивает. А это не сынок ли ваш на снимке? – спросила Елизавета Кирилловна, поднимаясь с дивана и подходя к стене с семейными фотографиями.

– Да. Это наш Павлуша, – подтвердила племянница.

– Он – копия Александр! – сказала тетушка, сравнивая недавно присланный снимок Павла в армейской форме со старой фотографией его отца, где тот не на много старше сына. – У него волосы Сашины: светлые с золотистым отливом, собственно говоря, как и у Светы. Это и ввело меня в заблуждение. Ба! Да у них даже веснушки на носу одинаковые!.. Я твоего благоверного на пути к вашему дому встретила. Распознала его, но останавливать и заговаривать с ним не стала. Он меня, как видно, не помнит. Подумать только, столько лет его не видела, а даже без очков узнала!.. Вы с Соней до замужества похожи были. Да и у Саши с его братом по отцу имелось некоторое сходство, только у того волосы более тёмного, как мне помнится, русого цвета. Ваших девочек, не перепутали ли в роддоме? – пошутила бабка, не ведая, до чего может договориться.

– Сестрица на месяц позже меня рожала. Светочка появилась на свет семимесячной. Такая кроха была! Мама думала, мы её не выходим. У Сони ведь молока совсем не было, благо у меня его к тому времени стало более чем достаточно – вот я и выкармливала обеих малышек. У них волосёнки тогда были одинаково белые, но сами они совершенно отличались. Света росла худышкой, а Настя до трёх лет была пухленькой, потом худеть начала, стала шустренькая как живчик. Со временем у девочек стали схожие фигурки.

– В кого же Светочка уродилась?.. Я семейство Майоровых неплохо знаю. В их роду вроде бы все русоволосые да чернявые были, да и в нашем – златовласых предков вроде как не было.

– Софья сказала, что Света в Колину бабку по материнской линии пошла; говорит, что у неё рыжеватые волосы были.

– Видимо, так оно и есть, – произнесла в заключение тётка.

– Мама-Ната!.. Бабушка Маня торт несёт, – выглянув в окно, сообщила Светлана.

– Вот и славно. Как раз ко времени, – обрадовалась Наталья, – сейчас чай пить будем.

– Насть, как обстоят дела с заваркой? – поинтересовалась она у дочки.

– Настоялась, – сообщила девочка, выходя из задумчивости.

Разговор матери с бабой Лизой растревожил её. Уж она-то знала в кого уродилась сестричка, и это понимание вновь вывело её из душевного равновесия.

Девушки почаёвничали с Натальей и с двумя бабушками, затем Настя отправилась провожать домой Свету.

– Насть, как ты думаешь, а не может ли твой папа быть и моим кровным отцом тоже? – задала ей вопрос сестрица.