Все персонажи и названия в произведении вымышлены, все совпадения с реальностью случайны. В тексте присутствует ненормативная лексика и сцены насилия. Роман не предназначен для чтения несовершеннолетними.

Антон потер слезящиеся от усталости глаза и, откинувшись на спинку кресла, потянулся. Сквозь приоткрытое окно в кабинет проникали звуки автомобильных гудков, неразборчивые выкрики водителей, застрявших в пятничной пробке на проспекте, и приглушенная музыка, льющаяся с открытых террас модных кафе и ресторанов, которых на главной улице города понастроили в избытке.

Мужчина бросил взгляд на часы: девятнадцать ноль-ноль. Все сотрудники наверняка уже разошлись по домам, ведь сегодня, в преддверии майских праздников, – короткий день, и только он, как всегда, задержался в офисе, позабыв о времени.

Ну а как иначе? Отдых для человека его положения частенько был непозволительной роскошью. Ведь Антон Павлович Буров являлся владельцем крупнейшей в их городе транспортной компании «Спринт». Название, по мнению самого Антона, не самое удачное, но для клиентов оно давно стало синонимом благонадежности, многие из них сотрудничали со «Спринтом» уже не один год и активно рекомендовали фирму Бурова коллегам.

Изначально Антон и не думал, что из его идеи заняться собственным бизнесом выйдет что-то действительно стоящее. Тем более отец всеми силами его отговаривал от подобной затеи, ссылаясь на слишком юный возраст сына и отсутствие какого-либо опыта.

– Ишь, какой прыткий, – ворчал Павел Сергеевич. – Ты сначала поработай где-нибудь годик-другой, ума наберись, а потом уж свое дело начинай. Жизнь – не спринт, сынок, а марафон. Поспешишь, наломаешь дров, и все пойдет под откос.

Павел Сергеевич вообще любил бурчать по любому поводу, предпочитал стабильность и всеми силами старался избегать перемен и рисков. Проработав больше тридцати лет инженером на заводе, он так и не решился уволиться оттуда и поискать что-то получше, даже когда предприятие пришло в упадок, а зарплаты сотрудникам урезали вдвое. Теперь Павел Сергеевич был на пенсии, и только благодаря стараниям сына, они с женой Тамарой Геннадьевной ни в чем не нуждались и жили припеваючи.

– Прыткий не прыткий, – отвечал тогда Антон отцу, намеренно копируя его манеру говорить старомодными словечками, – а под лежачий камень вода не течет.

И оказался прав. За восемь лет, прошедших с того дня, как он объявил отцу о намерении открыть собственное дело, всякое случалось. Были и взлеты, и падения, и угроза банкротства, но упертый Антон не сдавался и в конце концов смог добиться многого. А название «Спринт» мужчина выбрал, памятуя о словах отца. Пусть Павел Сергеевич и не поддержал сына в его начинаниях, но в остальном они с Тамарой Геннадьевной были просто чудесными родителями, подарившими своему ребенку беззаботное детство, наполненное любовью и семейным теплом.

Теперь Буров и сам был отцом. Женился он довольно рано на соседской девчонке Иринке, ровеснице, по которой сходил с ума еще в детском саду. Не так давно им обоим исполнилось по двадцать восемь, а их дочка Вероника уже заканчивала второй класс.

И Ирину, и Нику Антон обожал до беспамятства. С горечью он подумал о том, что наверняка расстроил своих девочек, когда снова был вынужден задержаться на работе. Хотя обещал приехать сегодня пораньше, заказать на дом побольше всякой готовой еды и посмотреть с ними новый фильм, о котором постоянно трещала Ника. В субботу же они собирались отправиться на дачу к родителям Антона, насладиться дивной природой в небольшом поселке в полутора часах езды от города и отдохнуть от каждодневной рутины.

Кто ж знал, что новый клиент окажется настоящим занудой и обсуждение условий сотрудничества в предпраздничный день затянется аж до вечера. Даже если Антон выйдет из офиса прямо сейчас, то по таким пробкам доберется до дома в лучшем случае часа через два. Ведь жили они на окраине города, в небольшом коттеджном поселке, куда переехали пару лет назад из центра. У Ирины было слабое здоровье – проблемы с сердцем после родов, – и Антон не хотел, чтобы она томилась в квартире. Свежий воздух и ежедневные пешие прогулки шли ей на пользу. И пусть теперь Буров тратил на дорогу до офиса куда больше времени, он ни о чем не жалел. Комфорт Ирины и ее самочувствие для него всегда оставались на первом месте.

Антон снова взял в руки смартфон и уже собирался набрать жене, чтобы извиниться и сказать, что только выезжает, как в дверь кабинета тихо постучали.

«И кого, интересно, могло принести в такое время?» – с раздражением подумал Антон.

– Войдите.

К немалому удивлению Антона Павловича, на пороге стояла Эльвира – глава отдела маркетинга «Спринта». Длинноногая, стройная брюнетка всегда выглядела потрясающе и в свои тридцать пять могла затмить любую восемнадцатилетнюю девчонку, несмотря на то, что давно была замужем и родила уже двоих детей. Большинство мужчин, работающих в «Спринте» и сотрудничающих с ним, пускали слюни на Элю, которая неизменно приходила в офис в строгих, но чертовски соблазнительных платьях-футлярах и туфлях на высоченной шпильке. Однако сам Буров всегда смотрел на сотрудницу равнодушно и ценил исключительно ее профессионализм, а не упругий зад и грудь четвертого размера.

С Эльвирой Антон познакомился два года назад, когда искал временную замену главному маркетологу Анастасии, которая работала в фирме со дня основания, но вышла замуж и ушла в декрет. Эля же с первых минут общения подкупила Антона своим подходом к делу, плюс ее рекомендовал один хороший знакомый. До этого момента директор «Спринта» ни разу не пожалел о решении взять Эльвиру на должность Анастасии.

–– Антон Павлович, – проворковала незваная гостья, сложив руки на груди и прислонившись бедром к дверному косяку. – Я как раз собиралась домой, думала, одна в офисе осталась. Но увидела, что у вас в кабинете свет горит. Вот и решила зайти, пожелать вам хороших выходных. – Она сделала недолгую паузу и обворожительно улыбнулась, заведя за ухо прядь волос, выбившуюся из прически. – А заодно хотела поинтересоваться. Не против ли вы поужинать вместе? Наверняка, как всегда, пропустили обед, а домой попадете еще не скоро. Я тоже сегодня весь день держусь только на кофе, не мешало бы подкрепиться. Что скажете?

– Спасибо за предложение, Эльвира Вячеславовна. – Антон поднялся из-за стола, сунул телефон в карман брюк и направился к вешалке в углу, чтобы взять пиджак. – Я и правда голоден как черт, но поем дома. Жена с дочкой и так уже заждались.

– Вот вечно вы так, Антон Павлович. – Женщина сочувственно вздохнула и шагнула в кабинет. – Весь в делах и заботах, печетесь о других, а о себе совсем не думаете.

– Почему не думаю? – Он надел пиджак, одернул рукава и ослабил галстук, с тоской размышляя о злосчастных пробках. – Вы просто плохо меня знаете, Эльвира Вячеславовна. Любому ресторану я предпочту ужин в тихом семейном кругу. Ни одно изысканное блюдо не сравнится с тем, что готовит моя жена. Только дома я и могу забыть о делах и по-настоящему расслабиться.

Антон окинул взглядом кабинет, чтобы убедиться, что ничего не забыл, и потянулся к выключателю, но Эльвира неожиданно приблизилась и коснулась ладонью его груди.

– Не хотите ужинать – не надо, – промурлыкала женщина. – Можно иначе снять напряжение после долгого рабочего дня.

– Что вы… – хотел возмутиться Антон, но не успел.

Эля проворно обвила руками его шею и впилась в губы поцелуем. Буров уже схватил ее за талию, намереваясь оттолкнуть, когда услышал до боли знакомые голоса.

– Антон…

– Папа?

Эльвира мигом отпрянула, а у Антона зашумело в ушах, сердце забилось так неистово, что стало трудно дышать. Слова застряли в глотке, по спине пробежал холодок. На ум шло лишь банальное: «Это не то, чем кажется. Я все могу объяснить».

Ирина и Ника стояли в коридоре, держась за руки, и обе смотрели на него с отвращением полными слез глазами. Жена была бледнее снега.