– Вы правы, молодой человек, – в дверях показался знакомый им профессор в строгом деловом костюме, – афганская война закончилась в 1989 году, СССР вывел свои войска с территории Афганистана, кстати, Виктор Пелевин, спортивную карьеру вы закончили в футбольном клубе «ЦСКА», вы продолжили военную службу в звании капитана ВДВ в составе 7-й гвардейской десантно-штурмовой дивизии и принимали непосредственное участие во второй Чеченской войне.
– Что, какая Чеченская, да ещё вторая, это же…на территории СССР?
– Полная память к вам вернётся через сутки, а пока присаживайтесь ко мне поближе, я вас осмотрю. На все интересующие вас вопросы чуть позже ответит ваш новый куратор Надежда Николаевна, кстати, а вот и она.
В дверь вежливо постучали и на пороге, в сопровождении уже хорошо им знакомой Надежды Николаевны, в кабинет вошел Сашка Ярцев. Татьяна аж привстала от удивления, – Сашка ты ли это? Да ты изрядно похорошел дружок, куда делась твоя робость, несуразная угловатость, появился уверенный взгляд, а глаза изменили цвет. Хорош, нечего сказать!
– Так, над всеми произошедшими изменениями, вы поговорите между собой позже, хотя и, если вам так интересно я могу озвучить некоторые факты вашей дальнейшей жизни, и она будет весьма богата всевозможными событиями.
– Вы сеньора Татьяна, со временем оставите спорт и полностью посвятите себя медицине, вы закончите с отличием Московский государственный медицинский университет имени И.М. Сеченова, в… 199…, а, впрочем, это неважно и станете хорошим практикующем врачом, кандидатом медицинских наук. Врач – благородная и востребованная профессия во все времена, так что вам с легкостью удастся присматривать, за предполагаемым нами, объектом.
– Александр Ярцев, вы с успехом закончите старейшую в России Санкт-Петербургскую консерваторию им. Н.А. Римского-Корсакова, образованную по инициативе пианиста, композитора и дирижера Антона Рубинштейна. где в своё время учились Петр Чайковский, Антон Рубинштейн и сам, его величество, Римский-Корсаков.
– Вы хотите сказать, Ленинградскую консерваторию? Именно туда я и хотел поступать.
– Нет, Ленинград в 1991 году, будет переименован в Санкт-Петербург!
– Ну, а вы сеньор Пеле, оправдаете это выдающиеся имя, вас примут в школу московского Спартака, которая в последствии станет Академией футбола, где вы уже через год будете переведены в основной состав и через некоторое время будете играть за сборную России.
– Хочу напомнить вам, что в этом эксперименте, мы вас почти ничему не учили, все эти знания, вы приобрели сами на протяжении всей вашей жизни, мы вас лишь чуточку подкорректировали и ввиду сложившихся обстоятельств вернули эти знания вам авансом. Вам сейчас не 17, а 37 лет, но тела ваши по-прежнему биологически соответствуют вашему настоящему возрасту. Не думайте, что эти знания останутся у вас навсегда, по окончанию этой миссии, мы вернём вас в прежнее состояние и все этапы обучения вам придётся проходить самим в своём времени.
– А сейчас вам предстоит немаловажная прогулка по нашему городу, – вновь раздался приятный женский голос, – вашим гидом любезно вызвалась быть, уже знакомая вам, Надежда Николаевна. Во всём её слушайтесь и как можно меньше удивляйтесь и не задавайте лишних вопросов. Хотя, сдаётся мне, что вопросов будет предостаточно. Через два часа мы вас ждём на базе. Вас необходимо отправить назад как можно скорее. Прошу всех на выход.
– Тань, – мимоходом шепнул Сашка ей на ухо, – мне показалось, что этот женский голос, который мы слышали до превращения из динамиков, сейчас будто звучит у нас в голове?
– Я тоже Санька, это заметила, ощущение такое, как будто этот голос идёт из ниоткуда, но прекрасно слышен.
– Надежда Николаевна, – остановил куратора профессор, – задержитесь пожалуйста. Он что-то сердито стал ей выговаривать и не закончив фразу, отвернулся и собрался уходить.
– Простите господин профессор, – Татьяна вопросительно вздёрнула брови, – не будете ли вы так любезны объяснить нам, чем отличается поздний СССР от сегодняшнего времени?
– Простите, но у меня есть неотложные дела, вот Надежда Николаевна, она ответит на все ваши вопросы. Прощайте, больше в этой жизни мы с вами никогда не встретимся.
– А нет сейчас уже никакого СССР, уже тридцать лет как его нет, – сходу ошарашила друзей Надежда Николаевна
– Не может быть, – почти одновременно, то ли с ужасом, то ли с сожалением, прокричали все трое.
– А что сейчас вместо такой огромной страны?
– Была огромная, сейчас здесь только Россия, остальные соц. республики живут сами по себе и порой, позабыв всё хорошее, обвиняют нас во всех смертных грехах.
– А кто руководит Россией – Генеральный секретарь КПСС?
– Нет, КПСС разогнали в 1991 году, а Россией сейчас руководит Президент.
– Понятно, ну и дела – ошарашенные друзья не знали, что сказать.
– Долбанный Экибастуз… страна развалилась и всем наплевать!
– Да не расстраивайтесь вы так, – взбодрила их Надежда Николаевна, – худшее бульдозерное время уже прошло, правда, капитализм еще не наступил, но мы к нему продвигаемся. Не сказать, что стало хуже, но кое-что я бы конечно изменила.
– И что вы хотите нам показать? – задал вопрос, как всегда невпопад Сашка Ярцев, – мы после такой умственной и физической встряски, еще с утра, не жравши и вообще, когда вы намерены нас отправить назад?
– Скоро узнаете и хочу заметить, что мы вас не наделяем какой-то сверхсилой или сверхзнаниями, но кое-что мы вам переделали на генетическом уровне и подкинули некоторые навыки. Они нужны будут для вашей собственной безопасности. Вы не должны поступаться своей личностью и не переставать быть собой. Вы обыкновенные люди. Главное, будьте осторожны, никакого обмена разумами с людьми из другого века, здесь попросту произойдёт, это будет простой обмен между временами и не больше. Вам запрещается упоминать и рассказывать о нашем времени, все электронно-технические изобретения человечества 20 века, вам придётся забыть, как будто их не существовало.
Пеле с интересом стал разглядывать незнакомые ему приборы, разгонные центрифуги, огромные мерцающие мониторы с непонятными знаками на экране, за которыми сидели операторы и что-то бубнили в головные гарнитуры. Удивившись такому большому количеству всевозможных приборов, он, потоптавшись на месте задал вопрос Надежде Николаевне, – И что, всё это изобретено здесь, в 2020 году?
– Нет, дорогие мои, наши возможности не безграничны, все Мироходцы нашего тысячелетия, имеют возможность перемешаться только на двести лет в обе стороны – в будущее и прошлое, но есть отделы, которые курируют гораздо позднее время, вплоть до первого появления человека на земле, но это вне нашей компетенции.
– Выходит, что это всё прибыло из… – Сашка остановился на полуслове и вопросительно взглянул на куратора, – Вы наблюдательны, молодой человек, чтобы беспрепятственно перемещаться между временами, нам понадобились Мироходцы из четырёх временных измерений, надеюсь, в математике вы так же сильны, как и в музыке и соответствующие выводы сделаете сами, а сейчас, попрошу всех пройти на стоянку.
Сашка быстро в уме посчитал и поразился – этого не может быть! Восемьсот лет вперед и назад, это что-то невероятно-пугающее и в тоже время обнадёживающее. Всё же здорово, шнырять на тысячу лет взад и вперед, меняя время, цивилизации и эпохи, это даёт надежду всему человечеству, забыть про эпидемии, унесшие миллионы человек, прекращать бессмысленные войны, предотвращать разрушительные катаклизмы матушки природы и вывести человечество на новый, более прогрессивный уровень жизни. Надежда Николаевна, как будто угадав его мысли, мигом спустила его на землю, – Не обольщайтесь Ярцев, мы не имеем права вмешиваться в ту или иную цивилизацию, за это нас всех ждёт пожизненное забвение с последующей аннигиляцией.
Переодевшись, друзья в сопровождении Надежды Николаевны, покинули стены подземной лаборатории. Они прошли на стоянку, где прямыми рядками стояли, незнакомые нашим друзьям, автомобили. Открыв с пульта двери просторного микроавтобуса с огромными окнами, она любезно пригласила их занять места, сама обошла машину и уселась на сиденье водителя.
