Думаю, годик назад она за такое обращение попыталась бы вцепиться в горло. А сейчас — ничего. Терпит. Кайфует.

Когда я в нее вошел, Луна уже находилась в каком-то совершенно неадекватном от экстаза состоянии. Хорошо, что не попытался залезть на нее сверху, а пристроился сзади. Через пару секунд раздался треск ткани. Разгоряченная полусирена в клочья порвала одеяло под нами и даже умудрилась повредить кровать. Не хочется даже думать о том, что на их месте могла быть моя спина.

Однако в целом мероприятие всем участникам понравилось. Никто серьезно не пострадал, и слава богам. Однако общая тенденция мне нравится. Вполне вероятно, что Луна таки сможет преодолеть свои страхи и снова присоединится ко мне. Неплохая замена с учетом потенциального ухода Децималы и даже Касс на «пенсию». За Луну мне не так страшно. Она все же намного живучее обычного и даже необычного человека.

Утром ливень стих. Последняя защита текущей власти Канртега пала. До бунта оставалась считанные часы, и мы с Фальвусом в последний раз обсуждали планы.

— Красные кварталы — самое ценное, что есть в этом дрянном городе после древнего золота из подземелий, — произнес Осьминог. — Там проживает несколько очень искусных мастеров и много ремесленников похуже. Отдавать их на растерзание толпе — расточительство. Некоторых я хотел бы забрать. Других стоит защитить на время бунта. Хотелось бы забрать всех, но если подорвать экономику города, из него потом ни медяка не вытянуть. Заберем лучших, а остальных оставим. Пусть дальше тут плодятся и обучают других. Не стоит срывать все грибы с поляны, чтобы собрать потом ещё не один урожай.

— Меня интересует гильдии алхимиков. Кого-то из них я тоже заберу. Сейчас ими занимается Гинд Тобин.

— Протеже Доктония? Забавный малый. Станет великим воином однажды, если глупость и вспыльчивость не погубят его раньше.

Или не погубит нахождение рядом со мной.

По итогам план был достаточно прост. Перед началом кипиша легионы возьмут под охрану часть красных кварталов. Кроме того, нам надо будет занять здания Царственных Близнецов, чтобы забрать оттуда городскую казну. Затем бунтовщики вершат свою справедливость, жгут, грабят и насилуют. Далее… Все зависит от того, насколько жизнеспособной будет новая власть. Если молодцы Орины начнут грызню или беспредел, у нас есть альтернатива в виде сулимского квартала и бывших наемников Гастоса. Если же северянке удастся удержать ситуацию под контролем, то оставляем город под новой властью.

При этом уже готов торговый договор, полный самых приятных для Империи условий, плюс договор с обязательствами не заключать союза с Шаддом. Следить за этим останутся агенты Фальвуса.

В случае нарушения договора вспоминаем про сулимский квартал и наемников. Они останутся в городе как третья сила. Фальвус уже провел переговоры с их главарями и, как я понимаю, добился некоего уровня взаимности.

Вот в такую оболочку рациональных политических замыслов будет обряжена предстоящая бойня. А на знамени у нас Справедливость и юная дева с чистым сердцем, готовая бороться за все хорошее.

Мы же с Фальвусом тут на правах циничных козлов, которые вроде бы союзники, но только и делают, что ставят условия. Пытаются загнать бушующий азарт борьбы за справедливость в узкое русло своих низких выгод.

— Мы поставим баррикады, вывесим на крайних домах красные полотна, — объяснял я при личной встрече формат предстоящего мероприятия. — И будем атаковать всех вооруженных людей, которые попытаются войти в подконтрольные нам кварталы.

Орина, стоявшая передо мной в зале бастиона, кивнула и после короткой паузы добавила:

— Хотелось бы обойтись без лишних жертв.

— Ну так обойдитесь без них. Мы берем часть кварталов под защиту, чтобы их не спалили за компанию.

— А также городскую казну, — добавила девушка.

— Твои друзья сами обещали мне все сокровища города. Я понимаю, что заглянуть под каждый матрас нереально. Большую часть богатств знатных семей расхитят и пропьют борцы за свободу. В этом не сомневаюсь. Потом ценности осядут в публичных домах, тавернах и прочих увеселительных заведениях. У тебя нет желания взять парочку из них под крышу?

— Под крышу? — нахмурилась Орина.

Неужели система некорректно донесла до девушки смысл моих слов?

— Я не сведуща в подобных делах и облагать данью людей без согласия нового Совета не собираюсь.

А, все же корректно. Это просто Орина чуток оскорбилась. Пытаюсь тут замарать справедливость денежным вопросом. Некоторое время назад, когда я собирался воевать под Масену, Фальвус задал важный вопрос: «А зачем это вам?»

— Даже если сейчас восстание победит, где гарантия, что потом лично ты не проиграешь?

— О чем вы?

— У меня складывается впечатление, что ты не пытаешься захватить и удержать власть. Это так? Лишь выступаешь посредником и организатором всего праздника, но за реальные рычаги влияния держатся другие люди.

— Они знают Канртег лучше меня. Это их город. Если попытаюсь слишком вероломно ухватиться за власть, то придется бороться против всех. Город погрязнет в смуте.

Вроде бы звучит разумно. И, заглядывая в решительные серые глаза, даже хочется поверить, но… что-то отвратительно взрослое в моей потрепанной душе шепчет:

«Город погрязнет в смуте почти при любом раскладе».

— Мне просто интересно, чем лично ты займешься после победы над плохими угнетателями?

Орина немного замешкалась, но потом выдала довольно предсказуемый ответ:

— Пираты едва ли переведутся в морях. И городу, и морским просторам вокруг него будет нужна защита. Я готова продолжить работу. Уже не как часть Гильдии наемников, а как стратег на службе Канртега.

— Это если ему будет нужна твоя служба, — добавил я с не самой приятной улыбкой.

— Других своих стратегов здесь нет. Разве разумно отказываться от единственной?

Разумно? Да. Конечно же разумно, если речь идет о дележе власти. Мне вспоминалась история ти-шадайского стратега, репрессированного из-за придворных интриг. Его кинули на плохо защищенную границу, обвинили во всех бедах, а закончил он, воюя против государства, которому когда-то служил. В Империи самых лучших стратегов какое-то время убивали с помощью супер-демонов. Только шаддинское восстание кое-как изменило ситуацию. А тут блин Канртег.

«Эти люди не могут спать, пока не сделают зла. Они едят хлеб чужого горя и пьют вино беззакония».

Да, все верно. Только вот не факт, что после смены власти новое поколение элит Канртега будет иным. Можно ли поверить, что люди, выросшие во тьме, сразу привыкнут к свету? Но все это не мои проблемы. Я сражаюсь за своих людей и другие знамена. Главное, чтобы новая власть Канртега соблюдала договор. Это я обеспечу. Любой, кто сегодня нарушит наши условия, расплатиться за это жизнью. Местные должны понять, что с легионами Империи надо считаться.