Не в лукавствии ходяще, ни льстяще словесе Божия, но явлением истины представляюще себе ко всяцей совести человечестей пред Богом. Снова обличает их в том, что примесью Закона искажают Божественную проповедь, прибегают к лукавству и не простодушно излагают учение. «А мы, — говорит Павел, — имеем свидетелями истины людей здравомыслящих и Самого Назирающего совесть». Потом, поскольку сказал: мы вси откровенным лицем славу Господню взираем, но весьма многие были ослеплены гноем неверия и не могли созерцать Божественного, то по необходимости присовокупил:

(3) Аще ли же есть покровено благовествование наше, в гибнущих есть покровено. Сие Апостол сказал и выше: овем убо воня смертная в смерть, овем же воня животная в живот (2 Кор. 2, 16).

(4) В нихже Бог (здесь должно поставить знак препинания), века сего ослепи разумы неверных, во еже не возсияти им свету благовествования славы Христовы, иже есть образ Бога. Апостол показал, что неверие ограничивается настоящим веком, ибо в будущей жизни всем открыто является истина. Ослепил же их Бог, не Сам вложив неверие, но когда увидел их неверие, не попустив им видеть сокровенные тайны. Не дадите, — сказал, — святая псом: ни пометайте бисер ваших пред свиниями (Мф. 7, 6); и еще: Сего ради в притчах глаголю им, яко видяще не видят, и слышаще не разумеют (Мф. 13, 13). Ибо нужны разумение и вера, чтобы приобщиться света, а слабым глазам солнце враждебно. Образом же Бога назвал Апостол Христа, как Бога от Бога, потому что Христос в Себе показывает Отца, почему и говорит: видевый Мене виде Отца (Ин. 14, 9).

(5) Не себе бо проповедуем, но Христа Иисуса Господа: себе же самех рабов вам Иисуса ради. Сие написал он и в Первом Послании: Тако нас да непщует человек, яко слуг Христовых и строителей таин Божиих (1 Кор. 4, 1). А здесь сказал о себе еще смиреннее, ибо назвал себя рабом не только Христу, но и всем верующим, из любви ко Христу, ибо сие значат слова: Иисуса ради.

(6) Яко Бог рекий из тмы свету возсияти, Иже возсия в сердцах наших, к просвещению разума славы Божия о лицы Иисус Христове. То есть Кто древле словом в бытие привел естество света и изрек: Да будет свет (Быт. 1, 3), Тот и ныне не тем, но собственным Своим Светом осиял наши умы, чтобы нам через Самого Христа увидеть славу Его. А сие: о лицы Иисус Христове — имеет такой смысл: поскольку естество Божие невидимо, то делается оно, сколько возможно, видимым через воспринятое человечество, озаряемое Божественным светом и издающее молниеносное сияние. Но также и из сего явствует, что в неверных вложил неверие не Бог, щедро даровавший всем сияние разумного света, но сами они возлюбили неверие, Бог же не послал им луча света, так как сами не пожелали видеть.

(7) Имамы же сокровище сие в скудельных сосудех, да премножество силы будет Божия, а не от нас. Поскольку сказанное о проповедниках Нового Завета было важно — проповедники же сии, как всякий видел, оставались в самых трудных обстоятельствах, — то Апостол по необходимости объяснил, что и это проповедует Божию силу, и дарованную благодать Духа уподобляет сокровищу, а естество тела — глиняному сосуду. Величайший же признак силы Божией — то, что естество сие, приемля на себя тысячи ударов, не утратило сокровища. Потом Апостол перечисляет самые искушения и показывает соразмерную им Божию помощь.

(8) Во всем скорбяще, но не стужающе си: нечаеми, но не отчаяваеми: (9) гоними, но не оставляеми: низлагаеми, но не погибающе. Если бы не приключилось с нами все это, не сделалось бы явным и величие Божией силы. Но поскольку уподобляемся мы как бы растениям, которые цветут в огне, то сим-то самым, что, страдая, сохраняемся невредимыми, проповедуем силу защищающего нас Бога. А сие: нечаеми, но не отчаяваеми — значит: в обстоятельствах безвыходных находим для себя спасительные исходы.

(10) Всегда мертвость Господа Иисуса в теле носяще, да и живот Иисусов в теле нашем явится. Так Апостол и в другом месте говорит: понеже с Ним страждем, да и с Ним прославимся (Рим. 8, 17).

(11) Присно бо мы живии в смерть предаемся Иисуса ради, да и живот Иисусов явится в мертвенней плоти нашей. «По сему-то самому с любовью встречаем за Владыку смертоносные опасности, чтоб стать причастниками жизни Его и, жертвуя жизнью временною, воспринять за то нетление плоти». Сказано же: присно — для точности словосочинения, потому что Апостолу хотелось сказать: мы бо живии.

(12) Тем же смерть в нас действует, а живот в вас. «Ибо ради вашего спасения подвергаемся мы опасностям, потому что с опасностью для себя преподаем вам учение. Но, поскольку мы бедствуем, вы наслаждаетесь жизнью». А так как упомянул о жизни бессмертной, а она же только в уповании, но уповаемое невидимо, — то напоминает пророческое слово, показывая, что и древле бывшие святые озарены были верою.

(13) Имуще тойже дух веры, по писанному: веровах, темже возглаголах (Пс. 115, 1), и мы веруем, темже и глаголем. Апостол весьма кстати привел свидетельство, ибо блаженный Давид, сказав в предыдущем псалме: яко изъят душу мою от смерти, очи мои от слез, и нозе мои от поползновения. Благоугожду пред Господем во стране живых (Пс. 114, 7–8), так как самая страна не была им видима, начиная следующий псалом, сказал: Веровах, темже возглаголах. «Но Тот же Дух, говорит Апостол, вещал и через них, вещает и через нас».

(14) Ведяще, яко воздвигий Господа Иисуса и нас со Иисусом воздвигнет и предпоставит с вами. Владыка Господь принял смерть за всех, чтобы все мы стали с Ним причастниками воскресения. Посему веруем, что Бог через Него и нас сделает победителями смерти и вместе нас и вас представит страшному престолу.

(15) Вся бо вас ради, то есть верующих, ибо сказал не об одних коринфянах, но о всех принявших проповедь. Да благодать умножившаяся, множайшими благодарении избыточествит в славу Божию. Бог, промышляя об общем всех спасении, совершил Домостроительство Владыки Христа. Посему надлежит нам непрестанно воздавать ему [благодарственную хвалу] песнопениями.

(16) Темже не стужаем си, то есть не печалимся, не предаемся малодушию, но переносим все мужественно.

Но аще и внешний наш человек тлеет, обаче внутренний обновляется по вся дни. Самую великую пользу приобретает душа, водясь мужеством. Потом Апостол с ожидаемыми благами сравнивает скорби настоящей жизни.

(17) Еже бо ныне легкое печали нашея по преумножению в преспеяние тяготу вечныя славы соделывает нам. Апостол словом ныне показал непро́должительность и временность. Тому же, что ныне, противопоставляет вечное, а легкому и удобосносному — тяжкое, то есть многоценное; тому, что по преумножению, — то, что в преспеяние; печали — не отраду, но славу, что гораздо важнее. И поскольку одно было видимо, а другое не сделалось еще явным, то по справедливости прибавил:

(18) Не смотряющым нам видимых, но невидимых; видимая бо временна, невидимая же вечна. Временны же не одни печали, но и отрады настоящей жизни. Посему надлежит не к скорогибнущему пригвождать себя, но ожидать наслаждения вечными благами.

Глава 5

(1) Вемы бо, яко аще земная храмина тела разорится, создание от Бога имамы храмину нерукотворену, вечну, на небесех. Апостол земною храминою называет продолжение настоящей жизни, а скиниею^[121] — тело. Посему говорит он: «Если настоящее восприимет конец, то имеем нерукотворенную храмину, вечную, небесную; ибо земной противоположил небесную, разоряемой — вечную, уготовляемой людьми — нерукотворенную».

(2) Ибо о сем воздыхаем, в жилище наше небесное пооблещися желающе. Апостол здесь жилищем назвал нетление; наименовал же оное небесным, потому что оттуда ниспосылается нам дар. Не сказал: «облещися», но пооблещися, потому что не в иное облекаемся тело, но сие тленное облекается в нетление (ср. 1 Кор. 15, 53–54).