(10) Другому же действия сил. Сие дарование нередко налагало и наказания, как на Елиму — лишение света (Деян. 13, 11), а на Ананию и Сапфиру — преждевременную смерть (Деян. 5, 1–11).

Иному же пророчество. И сего дарования были причастниками многие, не только мужи, но и жены. И сему ясно научает история Деяний.

Другому же разсуждения духовом. Поскольку в то время были и прорицатели, обольщающие людей, то иным подаваема была Божественным Духом и таковая некая благодать, чтобы обличать одержимых сопротивным духом.

Иному же роди языков. О сем даровании, что надлежало, сказали мы прежде. Апостол дарованию сему дал последнее место, а дарованию учительства — первое, потому что для обоих сих дарований даны и прочие, чтобы проповедь принимаема была с верою.

Другому же сказания языков. И это было духовное дарование. Ибо нередко знающий один только эллинский язык, когда другой беседовал на языке скифском и фракийском, переводил это слушающим. Между тем Апостол повсюду присовокупил слова: о томже Дусе, темже Духом, научая сим, что потоки различны, но источник, несомненно, один. Но и сего не признал достаточным, а присовокупил:

(11) Вся же сия действует един и тойжде Дух, разделяя властию коемуждо якоже хощет. Всем этим Апостол утешает принявших меньшие дарования, научая их, что и это — дары Божия Духа, а Дух Божий подает, как Ему угодно; угодно же Ему полезное. Ибо сие говорил Апостол выше: Комуждо же дается явление Духа на пользу. Потому не сказал просто: «Дух», но: един и тойжде Дух, научая, что не одного — одни, другого же другие дарования, но те и другие единого Духа. Потом употребляет сравнение, видимым показывая невидимое.

(12) Якоже бо тело едино есть, и уды имать многи, вси же уди единаго тела, мнози суще, едино суть тело: тако и Христос. Христом назвал здесь Апостол общее Тело Церкви, потому что Глава сего Тела есть Владыка Христос. Посему Апостол повелевает обратить взор на тело и познать, что хотя слагается оно из разных

членов, однако же одно есть тело и называется одним, а из сего познать и то, что и Церковь хотя называется Телом Владыки Христа, однако же имеет многие и различные члены, и из них одни важнее, другие менее важны, одни превосходнее честью, другие ниже, впрочем, все необходимы и полезны. Но научает также, почему все мы, верующие, называемся одним Телом.

(13) Ибо единем Духом мы вси во едино тело крестихомся, аще Иудеи, аще Еллины, или раби, или свободни: и вси единем Духом напоихомся. Единым Духом все мы обновлены, одного и того же дара все сподобились в Крещении, равно приняли отпущение грехов, одинаково причащаемся Божественных Таин. Поэтому одно составляем Тело, хотя и различные имеем в нем члены. Ибо сие сказал Апостол словами: во едино тело крестихомся, то есть для того крестились, чтобы составить одно Тело.

(14) Ибо тело несть един уд, но мнози. Тело есть не простое нечто, но сложенное из многих частей.

(15) Аще речет нога, яко несмь рука, несмь от тела: еда сего ради несть от тела? (16) И аще речет ухо, яко несмь око, несмь от тела: еда сего ради несть от тела? Апостол снова принявших меньшие дарования вразумляет сим не огорчаться, но любить дарованное. «Ибо, если исполняешь ты должность не руки, а ноги и проходишь служение не глаза, но слуха, надлежит тебе знать, что и это необходимо телу».

(17) Аще все тело око, где слух? Аще же все слух, где ухание? Если все тело станет иметь один член самый досточестный, то оно, без сомнения, будет ни к чему не годно, как лишенное прочих членов.

(18) Ныне же положи Бог уды, единаго коегождо их в телеси, якоже изволи. И сего достаточно было, чтобы убедить огорчающегося возлюбить дарованное. Ибо если Бог разделил частям Тела действенные силы, то не остающийся в положенных пределах прямо идет вопреки Положившему сии пределы. Впрочем, и сим Апостол показал равночестность Бога и Духа; потому что и о Духе сказал: вся сия действует, якоже хощет, и о Боге: положи уды, якоже изволи.

(19) Аще ли быша вси един уд, где тело? (20) Ныне же мнози убо удове, едино же тело. Ибо ни к чему не годным было бы тело, не имея разности в членах. После сего Апостол учит уже принявших высшие дарования не презирать прочих, но почитать и их, как необходимые члены.

(21) Не может же око рещи руце: не требе ми еси: или паки глава ногама: не требе ми есте. (22) Но много паче, мнящиися уди тела немощнейши быти, нужнейши суть, (23) и ихже мним безчестнейших быти тела, сим честь множайшую прилагаем. Самые немощные и нужные части тела суть печень и мозг, потому что кости гораздо их тверже; зато они приведены в большую безопасность Творцом. А всего бесчестнее также из телесных частей, по-видимому, ноги, но и о них прилагаем великое попечение, прикрывая их обувью.

(24) И неблагообразнии наши благообразие множайше имут: а благообразнии наши не требе имут. Ибо лицо не имеет нужды в покрове, а срамные части и сами прикрываем одеждою, и природа как бы некое покрывало возложила на них, закрыв волосами. Ибо сие присовокупил апостол:

Но Бог раствори тело, худейшему болшу дав честь. Так, часть, служащую к испражнению, прикрыл ягодицами. Неблагообразными же члены сии назвал Апостол по общепринятому мнению.

(25) Да не будет распри в телеси, но да равно един о друзем пекутся уди: (26) И аще страждет един уд, с ним страждут вси уди: аще ли же славится един уд, с ним радуются вси уди. Сие тесное общение, как можно находить, преобладает в частях тела. Ибо, когда претыкается нога, все тело бывает в беспокойстве; когда ноготь обрезан сверх потребности, тогда всюду распространяется ощущение боли; когда язык хулит или лжет, глаза плачут, а также, когда витийствует, они улыбаются, выражая веселие. Так во многих чертах представив подобие, Апостол переходит к своему предмету.

(27) Вы же есте тело Христово, и уди от части. Ибо не вы одни составляете Тело сие, но все уверовавшие во вселенной. Потому Апостол и прибавил: от части. Потом описывает чины церковные.

(28) И овых убо положи Бог в Церкви первее Апостолов. Разумеет не двенадцать только, но и семьдесят, и впоследствии сподобившихся сей благодати. Ибо и сам, будучи впоследствии призван, принял сие поставление, также блаженный Варнава, а кроме них, и многие другие. И Епафродита называет апостолом филиппийцев, ибо говорит: вашего посланника (π²στολον) и споспешника потребе моей (Флп. 2, 25).

Второе пророков. Разумеет бывших не прежде [новозаветной] благодати, но под благодатию. Из числа их были Агав (Деян. 11, 28; 21, 10), пророчествовавшие в Антиохии (Деян. 13, 1) и сам божественный Апостол.

Третие учителей. Ибо и они, вдохновенные Божественною благодатию, предлагали учение Божественных догматов и делали нравственные наставления.

Потом же силы, таже дарования изцелений. Апостол предпоставил им учение не просто, но научая тем, что дарования сии ради учения, а не оно ради них, потому что учение споспешествовало спасению. Поскольку же не принимали оного без знамений, то по необходимости для приходящих, как бы в некое поручительство, творили чудеса.

Заступления, правления. Сим Апостол изобразил попечение о церквях.

Роди языков. Дарование сие поставил Апостол на последнем месте не просто, но потому, что коринфяне высоко о нем думали и неумеренно пользовались им напоказ, а не по мере нужды. Ибо поэтому Апостол представил и порядок дарований и сказал, которое из них есть первое, которое — второе и которое — третье, чтобы прилагали попечение о более нужном.

(29) Еда вси Апостоли? Еда вси пророцы? Еда вси учителе? Еда вси силы? (30) Еда вси дарования имут изцелений? Еда вси языки глаголют? Еда вси сказуют? Сим Апостол снова утешил принявших дарования, по мнению их, меньшие и ясно научил, что невозможно всем иметь одни и те же дарования и что они имеют нужду друг в друге и, как члены телесные, имеют нужду во взаимной помощи.