Глава 22.

О еретических епископах, рукоположенных в Антиохии по отбытии святого Евстафия

А вместо него евсевиане рукоположили Евлалия. Но так как Евлалий пожил недолго, то им захотелось переместить сюда Евсевия Палестинского. Когда же и сам Евсевий стал уклоняться от такого перемещения и царь не дозволять его, то они избрали Евфрония, а по смерти последнего, прожившего только год и несколько месяцев по рукоположении, передали епископство над тою церковью Плаценцию. Все эти епископы одинаково таили в душе своей пагубное учение Ария. Поэтому из христиан, державшихся благочестия, весьма многие между духовенством и народом, оставив церковные собрания, собирались отдельно. Их все называли евстафианами, потому что собираться отдельно начали они по отбытии Евстафия. Между тем та женщина, впав в тягчайшую и продолжительную болезнь, обнаружила бывший умысел — всю ту печальную историю, и рассказала о тайных кознях не двум или трем, но весьма многим священникам. Она призналась, что на ту клевету решилась за деньги и что, впрочем, ее клятва не совсем лжива, ибо дитя действительно родилось от Евстафия, ремеслом медника. Такие-то дела совершены были в Антиохии этим прекрасным собранием.

Глава 23.

Об обращении к вере индийцев

В это время свет богопознания воссиял у индийцев^[33], ибо, когда слава о мужестве и благочестии царя пронеслась всюду и окрестные варвары самым опытом научились предпочитать мир войне, тогда все стали безбоязненно входить во взаимное общение и многие частью из любопытства, частью по видам торговли начали предпринимать дальние путешествия. При этих-то обстоятельствах один сведущий во внешней философии тирянин пожелал видеть крайние пределы Индии и отправился туда с двумя юношами, родными братьями. Удовлетворив своему желанию, он сел на корабль и возвращался назад. Когда же корабль зашел в одну гавань, чтобы запастись водою, на мореплавателей напали варвары и одних потопили, а других забрали в рабство. Тирянин находился в числе умерших, а юноши приведены были к царю. Одного из них звали Эдесием, а другого — Фрументием. Владетель той земли долго испытывал их и, нашедши умными, поручил им управление своим домом. Кто не верит этому рассказу, тот пусть посмотрит на Иосифа и на царство египетское, да еще вспомнит о пророке Данииле и о тех трех подвижниках благочестия, потому что и они, быв пленниками, достигли начальства над вавилонянами. По смерти царя, два брата оставались при его сыне и пользовались еще большею честью^[34]. А так как они были воспитаны в благочестии, то людей, приходивших в Индию для торговли, убеждали собираться по римскому обычаю и совершать божественную службу. Потом, по прошествии долгого времени, они приступили к царю и, в награду за свои услуги, просили у него дозволения возвратиться в отечество. Получив это дозволение, они прибыли в землю римскую, и Эдесий пошел в Тир, а Фрументий свиданию с родителями предпочел попечение о делах божественных и, отправившись в Александрию, рассказал предстоятелю тамошней церкви, сколь пламенно желают индийцы просвещения духовным светом. В то время кормило той церкви держал Афанасий. Выслушав это, он сказал: кто же лучше тебя может и рассеять мрак неведения упомянутого народа и просветить его сиянием божественной проповеди? Сказав таким образом, Афанасий сообщил ему благодать епископства и отправил его для просвещения индийцев^[35]. Фрументий оставил отечество и, не обращая внимания на обширность моря, отправился к тому необразованному народу и при помощи божественной благодати усердно просвещал его. Совершая чудеса апостольские, он уловлял людей, пытавшихся противоречить его учению, и сила знамений, подтверждая его слова, ежедневно пленяла тысячи.

Глава 24.

Об обращении иберийцев к благочестию

Итак, индийцев привел к Богопознанию Фрументий, а иберийцам в то же время указала путь к истине жена-пленница^[36]. Она непрестанно упражнялась в молитве: разостланное на полу вретище было для нее ложем и мягкою постелью, а пост считала она высшим наслаждением. Такого рода подвигами приобретены ею апостольские дарования. Так как варвары, по недостатку врачебных познаний, имеют обычай во время болезни ходить друг к другу и от тех, которые были больны, а потом выздоровели, узнавать о способе лечения, то и к этой достохвальной пленнице пришла одна женщина с больным дитятею и просила сказать, что надобно делать. Жена, взяв дитя, положила его на постель и молила Творца всяческих, чтобы Он благоволил разрешить его от болезни. Господь принял ее молитву и даровал дитяти исцеление. С тех пор эта дивная жена стала всем известна, не скрылась даже и от супруги царя, и она вскоре пригласила ее, потому что сама одержима была какою-то тяжкою болезнью. Впрочем, по скромности своего нрава врачевательница отказалась исполнить ее просьбу. Тогда царица, вынуждаемая необходимостью, оставила без внимания царское свое достоинство и сама пришла к пленнице. А пленница, положив также и ее на свое ложе, опять употребила молитву как спасительное врачевание от болезни. За свое исцеление царица предложила ей такую награду, какую считала вожделенною, именно золото, серебро, нижние и верхние одежды, вообще разные дары царской щедрости. Но божественная жена сказала, что она не нуждается в этих вещах, но что сочтет великою для себя наградою принятие благочестия, и в то же время преподала царице, сколько могла, божественное учение и убедила ее построить исцелившему ее Христу святой храм. Выслушав это, царица возвратилась во дворец и изумила своего супруга скоростью своего исцеления. Потом, рассказав ему о силе Бога пленницы, она убеждала его признавать сего единого Бога, построить ему храм и к служению ему привести весь народ. Царь прославлял совершенное над супругою чудо, но храма строить не хотел. По прошествии немногого времени случилось ему отправиться на охоту, и здесь-то человеколюбивый Господь уловил его, как некогда Павла, ибо внезапно объявшая его тьма не позволяла ему идти далее, и между тем, как бывшие с ним на охоте наслаждались обыкновенным светом, он оставался один и связан был узами слепоты. Находясь в таком безвыходном положении, он нашел путь к спасению; ибо тотчас вспомнил о своем неверии и, призвав на помощь Бога пленницы, освободился от мрака, потом, отправившись к той дивной пленнице, просил ее показать образ храма. Тогда Тот, кто некогда исполнил художнической мудрости Веселиила, даровал и этой жене благодать начертания божественного храма. Итак, жена начертывала, а они рыли и строили. Когда же строение было окончено и положена крыша и только нужны были священники, тогда дивная жена легко устроила и это. Она убедила вождя того народа отправить послов к римскому царю и просить его, чтобы он прислал к ним учителя благочестия. Приняв этот совет, вождь действительно отправил к царю посольство, а царь — то был отменный ревнитель благочестия, Константин, — узнав о причине посольства, принял послов с величайшим дружелюбием и, избрав человека, украшенного верою, разумом и доброю жизнию, и удостоенного сана епископского, отправил его к тому народу в качестве проповедника с весьма многими дарами. Такой-то попечительности удостоил он иберийцев по их просьбе^[37]. А о питомцах благочестия в Персии заботился он без всякого внешнего побуждения, ибо, узнав, что преследуют их неверные и что преданный заблуждению персидский царь строит им всякого рода козни, он писал ему и убеждал его обратиться к благочестию, а благочестивых удостоить чести. Впрочем, самое послание лучше выскажет заботливость писателя.

Глава 25.

Послание царя Константина к персидскому царю Сапору о христианах