Впрочем, недовольство божественного Юлия враз улетучилось, когда царица Египта Клеопатра, его возлюбленная, во время своего триумфального визита в Рим подарила суровому императору в числе прочих драгоценных сувениров крошечную левретку.

Подарок египетской царицы настолько пришелся по вкусу, что Юлий с тех пор был неразлучен с собачкой. Он брал ее с собой и в военные походы, и на заседания сената, и на пышные торжества по случаю одержанных им боевых побед.

Вся римская знать, в подражание императору, завела в своих дворцах левреток, за которыми снаряжались специальные экспедиции, в том числе и военные.

Однако левретка Юлия Цезаря по-прежнему считалась самой непревзойденной, самой красивой и умной собакой империи.

В Риме поговаривали даже, что император, прежде чем принять какое-либо важное государственное решение, советуется со своей левреткой.

А затем, через несколько лет, накануне его насильственной смерти в зале заседаний римского сената, произошли события, заставившие призадуматься многих, кто был скептически настроен относительно собак-оракулов.

За несколько дней до рокового события Юлий Цезарь узнал, что табуны коней, которых он при переходе Рубикона посвятил богам и отпустил пастись на воле, упорно отказываются от еды и проливают слезы поистине человеческой скорби. Гадатель по имени Спуринна советовал остерегаться опасности, которая грозит императору в ближайшие дни. А в ночь перед смертью его жене Кальпурнии приснилось, что крыша дворца обрушилась и что Цезаря закалывают в ее объятиях.

Однако император пренебрег этими зловещими предзнаменованиями и решил отправиться на заседание сената, где заговорщики уже ждали его, подготовив план убийства.

В то утро любимая левретка громко скулила у ног своего хозяина.

Цезарь время от времени брал ее на руки, ласково поглаживая и предлагая различные лакомства. Hо собачка отказывалась от еды и продолжала жалобно скулить.

Поведение собаки заставило Цезаря вспомнить о других предостерегающих знаках судьбы, и он уже решил было не идти в сенат, но пришедший во дворец Деиум Брут, брат Марка Брута (того самого Брута, который отныне войдет в — мировую историю, нанеся Цезарю предательский удар кинжалом), уговорил его не лишать своего присутствия столь благородное собрание, давно ожидающее героя и кумира народа Италии.

Вырвавшись из рук хозяина, левретка с неожиданной яростью вцепилась зубами в край тоги сенатора-заговорщика, а затем, когда Цезарь встал, чтобы направиться к выходу, собачка бросилась ему под ноги, заливаясь отчаянным лаем.

Юлий Цезарь внимательно посмотрел на нее, вздохнул, покачал головой и вышел из своего дворца, чтобы никогда уже не вернуться назад…

А прусский король Фридрих II, которого за многочисленные батальные и политические победы называли Фридрихом Великим, во все свои блистательные походы неизменно брал с собой любимую левретку по кличке Бише. Как поговаривали злые языки, Фридрих держал при себе левретку, желая подражать Юлию Цезарю, но так или иначе, одно историческое событие доказало искреннюю привязанность короля к своей четвероногой любимице…

Это произошло в июле 1757 года во время осады Праги прусскими войсками.

Армия императрицы Австрии Марии-Теpезии, отступая под натиском воинственного Фридриха, укрылась за мощными стенами Праги — последнего укрепленного рубежа на пути окончательного поражения. Исход войны должен был решиться именно здесь.

Осада носила отнюдь не позиционной характер. Под стенами города постоянно происходили кровопролитные стычки. Грохот орудийной канонады не смолкал даже по ночам.

В этот день австрийцы бросили в бой почти все основные силы, чтобы отбросить прусские войска от города и разорвать кольцо блокады. Подобный отчаянный шаг был вызван еще и тем обстоятельством, что в Праге были на исходе продовольственные припасы, а это грозило голодом и эпидемиями.

Разгорелось яростное сражение.

В ходе его прусская пехота была смята и обратилась в беспорядочное бегство, грозившее лишить Фридриха II2 победных лавров, но стремительная атака гусар прославленного генерала Цитена решила исход сражения в пользу осаждающих.

— Австрийские войска поспешно отступили за мощные городские укрепления.

— Победа, ваше величество! — крикнул еще издали генерал Цитен, подъезжая к королю. — Что с вами, государь? — озабоченно спросил он, увидев, что Фридрих смертельно бледен и едва держится в седле. — Вы ранены?

— Бише, — проговорил дрожащими губами король.

Они ворвались в мою палатку и похитили Бише…

Цитен пожал могучими плечами и закусил длинный ус, чтобы не произнести едкие слова о сравнительной ценности какой-то маленькой хилой собачки и блестящей военной победы.

Кроме своего ремесла и лошадей, старый рубака любил крупных, заросших густой шерстью овчарок и весьма скептически воспринимал пылкую привязанность своего короля к тщедушной левретке, которую, как выражался генерал, «можно признать собакой только с похмелья».

Hо Фридрих был безутешен, хотя скрывал это от своих генералов.

Когда Прага была взята штурмом, состоялось торжественное подписание мирного договора с Марией-Терезией, по условиям которого к Пруссии отошла большая часть Силезии, а лично Фридриху Великому была возвращена Бише, томившаяся во вражеском плену.

После смерти левретки Фридрих воздвиг ей памятник из белого мрамора.

Говоря о придворной карьере породы левреток, нельзя не вспомнить о казни шотландской королевы Марии Стюарт.

Когда ее обезглавленное тело упало на доски эшафота, неожиданно из широкого кармана платья королевы выскочила крошечная левретка, начавшая остервенело облаивать палача, которого эта неожиданная агрессия привела в полное замешательство…

Левретки, впрочем, выполняли не только декоративные Франции. В некоторых странах Европы их успешно использовали для охоты на мелкую дичь.

Более крупные представители арабских борзых, распространяясь все дальше на восток, смешались с косматыми горными собаками, стали родоначальниками так называемых «брудастых» или «бородатых» борзых — монументальных мощных собак, принимавших активное участие и завоевательных походах варваров.