Я вышла из прохладного помещения на жару. Несмотря на резко поднявшийся ветер и затянувшееся тучками небо, было душно и невыносимо. До остановки идти три минуты небыстрым шагом, но они растягивались в мучительные пять. И все потому, что я с открытым ртом смотрела на крышу. Крышу, которую сорвало ветром. Сама конструкция остановки подозрительно покачивалась, и с моим везением я решила отойти от нее подальше. Как выяснилось позже, Вселенная задумала поиздеваться надо мной особенно извращенно. Сначала я в одиночестве ждала чертов автобус и израсходовала все запасное время. Каждая минута теперь приближала меня к увольнению. Босс, настоящий подонок, который менял девчонок, стоило им допустить малейшую оплошность. Мне и опаздывать не нужно, чтобы он меня уволил. Во всяком случае, я с превеликим наслаждением дам ему между ног. Хотя, падла, платит хорошо. Никогда не думала, что с мойки можно выйти грязной.
– Серьезно?
Ударила молния, и полил дождь такой силы, что я вымокла насквозь за несколько мгновений, словно кто-то просто подошел и перевернул на меня ведро с водой. Я обхватила себя руками, молясь, чтобы мой телефон не сдох от внезапного душа. Часть бывшей крыши полетела по дороге. День не мог стать хуже. Уверена, стоит мне доехать до работы, как ливень прекратится и сотни машин выстроятся в очередь. А завтра смена в баре. Придется намазаться дешевым тональником, чтобы не быть похожей на мертвеца. Главное, не заболеть. Болеть сейчас вообще нельзя.
– Ну и дождик, да?
Раздался рядом знакомый, низкий, самоуверенный голос. Он пропитан сарказмом, как моя майка водой. Какой, мать вашу, дождик? Небо прорвало! Но я не успела разозлиться на приставучего хоккеиста, потому что на мои плечи опускается его кожанка. Запах дорогой кожи, несмотря на стену из воды, бьет в ноздри. Его руки, словно не пытаются меня обнять, не пытаются задержаться на моей талии, исчезают. Хочу посмотреть в его наглые и бесстыжие глаза и уже собралась развернуться, как он сам обошел и встал передо мной. Я в поиске тепла инстинктивно укуталась в куртку.
– Джин, зонтик забыла?
– А я вижу, глаза солнце слепит?
– Боюсь ослепнуть от твоей красоты, Джи…
Если честно, я бы тоже надела солнцезащитные очки.
Тео стоял передо мной в белой футболке без рукавов. Мне кажется, у этих хоккеистов манера покупать вещи на пару размеров меньше. Я подняла голову и прищурилась, разглядывая лицо Теодора. Красивый, черт, и слов не подобрать. Я, вероятно, стояла, как крыса мокрая, а ему все на руку. Волосы спадали черными волнами по бокам, мокрая футболка не скрывает немного узкую для хоккеиста талию с кубиками пресса. Теодор скрестил руки на груди, и его без того огромные руки напряглись, показывая линии вен, демонстрируя силу, уверенность. Футболка приподнялась, демонстрируя резинку его трусов. Он умел в любой ситуации выглядеть хорошо, не злился и вел себя обворожительно. Какой еще парень в солнцезащитных очках под ливнем выглядит так, будто сбежал со съемок для «The Times»? А еще эта его манера гасить мой сарказм за пару секунд какой-нибудь фразой. Нарочито для меня он снял свои очки, повесил их на футболку, запустил руку в волосы, зачесывая назад.
Он изучал меня.
Он пялился на меня.
От его взгляда мне не хотелось скрыться или убежать, но попытка укутаться в куртку вызвала на его выразительных губах победную улыбку. Я не сразу сообразила, что на мне его кожанка. Теодор подошел ко мне и бесцеремонно заправил пару прядей за ухо. Он делал все так, как хотел, как желал этого, при этом не переступая черту. Этот флирт на острие ножа вызывал во мне смешанные эмоции. Хотелось схватить эту лапищу, сжать и… Отвести? Прижать к себе? Одна наглая прядка волос упала ему на лоб, и по ней я поняла, дождь потихоньку заканчивался. Капли бежали по его скулам, стекали по шее, какие-то завершали свой путь в ложбинке его ключиц, какие-то продолжали путь до вымокшей футболки. Он потянулся ко мне, и я уже напряглась, понимая, что отбиться от него не смогу при всем желании. Однако он просто застегнул куртку.
– Заболеешь, Джи.
– Крышу сорвало.
– Кому?
Немногочисленные разговоры с Теодором не содержали никакого смысла, лишь эмоции: желание, злость, возбуждение. Они перетекали одна в другую, приобретали разные оттенки, искрились на кончиках наших пальцев, обретали форму острого лезвия фраз. И при всем при этом в тишине все обострялось во сто крат. Дождь окончательно прекратился. Кажется, над головой Тео я увидела радугу. Слишком высокий для лепрекона.
– Ты ждешь автобус? Судя по приложению, он будет минут через семь. Если хочешь, могу подбросить куда нужно, – он указал себе куда-то за спину. – Без какого-либо подтекста. Могу даже замолчать с этого самого момента.
– Черт, – я вытащила телефон и с ужасом поняла, через тринадцать минут опоздаю. И этот мудак-босс пройдется по мне катком, а потом уволит. – Я… – Хотела бы я вызвать такси, но, во‑первых, это лишняя потеря времени, а во‑вторых, денег. – Я соглашусь поехать, если ты замолчишь с этой самой секунды.
– Хорошо.
Тео, как ребенок, решил превратиться из хоккеиста в мима. Он изобразил, как закрывает рот на замок, и, когда я уже хотела сказать пару колких фраз о его поведении, он положил воображаемый ключ мне в руку. Его горячая ладонь обожгла мою, и я как последняя дура уставилась на собственную раскрытую руку, где якобы лежал ключ. Тео решил, раз говорить ему нельзя, то по-другому, как за руку, он меня до своей машины довести не способен. Я попыталась вырвать руку, но легче было отгрызть ее, подобно койоту, чем пересилить этого здоровяка. Тео и правда скала. Он источал такую силу, что это пугало.
– Подождите, подождите, подождите! Мы так не договаривались! – я начала тормозить и упираться ногами, как собака, не желающая возвращаться домой с прогулки. А Тео продолжал меня тащить за собой. – Тео, какой, к черту, байк? Ты чего? Я думала, у тебя машина! Я не сяду на байк!
Он развернулся ко мне. Его лицо изображало наигранное недовольство и раздражение. Следуя своему обещанию, он, видимо, теперь будет использовать весь потенциал своей мимики. Нормально, что это бесило меня еще сильнее? Мы секунд пять переглядывались, и он вновь потащил меня к байку. На нем лежал один шлем, который Тео тут же вручил мне. Пока я искала взглядом другой, он вытирал сиденье тряпкой, надевал перчатки и готовился к короткой поездке. Ездить без шлема опасно и незаконно. Надеюсь, нас за эти пятнадцать минут не выловит полиция. Заголовки в газетах будут сногсшибательными. Я схватила его за руку, решив немного поунять свою гордость.
– Тео, без шлема ездить опасно. Я понимаю, что до мойки «У Чарли» тут ехать пятнадцать минут на автобусе, но это не повод рисковать.
Он повернулся ко мне и перед тем, как начать гримасничать, опустил взгляд на мою руку. Я резко отдернула ее. Многие люди не любят, когда их трогают, а по внимательным глазам Тео можно сделать вывод, что ему это явно нравилось. На мой вопрос он пожал плечами.
– Не выделывайся, работа того не стоит.
Он игнорировал мои доводы. Даже не паясничал. Он играл свою любимую роль – хоккеист-модель. В очередной раз Тео зачесал рукой непослушные волосы назад, поправил мокрую футболку, проверил уведомления на телефоне и под конец надел свои «авиаторы», сообщая о готовности двигаться. Конечно же, он не мог не посмотреть на меня и не улыбнуться. Я колебалась еще полминуты и все же надела шлем и просунула руки в куртку. В конце концов, я ему не мамочка, чтобы читать нотации. А мы, может, уже не увидимся после этой совместной поездки. Хотя с его настойчивостью тень сомнения все же упала на мои надежды.
Он завел байк и аккуратно, плавно тронулся с места. Я не знала, куда деть руки. Единственный раз я каталась на мотоцикле шесть лет назад со своим другом, этим мой скудный опыт и ограничился. Если мне не изменяла память, то я держалась за плечи. Но Тео все решил сам. Неудивительно. Перед тем как набрать скорость, он схватил мои руки и потянул вперед, чтобы я обхватила его за талию. Слишком интимное предложение с его стороны, но свалиться с байка перспектива похуже, чем обнять Тео. И, о господи, ему срочно нужно к врачу, иначе я не понимаю, почему он такой горячий. И совсем не в фигуральном смысле! Он как кипяток! Даже через футболку я чувствую его жар и стальные мышцы. Тео будто специально ускорился, вынуждая прижаться к нему всем телом. Готова спорить на все, что у меня осталось, он довольно ухмылялся. Я невольно оглядываюсь по сторонам. Солнце только-только начало выглядывать из-за облаков, и на Торонто водопадами пролился свет. Красивое зрелище, особенно в сочетании с дорожными виражами и скоростью под сто километров. Таким мой автобус похвастаться не мог. Я заметила ненавистную мойку через пару минут, и впервые за два года мне захотелось все бросить.
