— Рубиновая марка, конечно — серьёзные деньги, — нахмурился капитан Абос. — Но так подставляться из-за всего одной. Господин, вы уверены, что причина в том споре? По мне, так ставка не стоит того.

— Естественно, дело не в деньгах, — скривился лорд Мехмед. — Верхан опозорен на торге за предзов, и теперь хочет смыть свой позор победой в нашем споре. Он запросто потратит на найм убийц больше, чем стоит на кону.

— Так, может быть, убрать парня из отряда на эти три месяца? Спрячем где-нибудь, и пусть себе сидит, пока срок не выйдет.

Отличная идея! Поддерживаю капитана всеми руками. Я не против любой дыры — даже тюрьма подойдёт. Мне без разницы, где ждать Ло. Жаль только, что товарищей по отряду подставлю. Без меня им сложнее будет.

— Исключено, — разбил мои мечты лорд. — Если юный талант не ходит за стены, то пропадает суть спора. Я не позволю Верхану избежать унижения. Я хочу видеть его глаза, когда я потребую свой выигрыш. Это произойдёт на приёме, устраиваемом нашим Домом. Там будут все. Этот синюшный шакал побелеет, когда я притащу туда того безногого, которого он посылал разобраться с мальчишкой. Специально сохраню ему жизнь. Молодцы, что поймали.

— У нас не было выбора, господин, — развёл руки Матвей. — Нужно было узнать, кто стоит за всем этим. Надеюсь, исчезновение отвечающего за устранение парня слуги будет правильно воспринято лордом Верханом.

— Верхан не отступится, — покачал головой лорд Мехмед. — До истечения срока приказываю следить за мальчиком день и ночь. Никаких больше выходов за пределы расположения кулака. Выходные пусть проводит в казарме или возле неё. За стенами же никакого геройства. Я пойму, если отряд будет брать меньше добычи. Лучше ищите норы, а не старого зверя. И смотри, малыш, — повернулся красноволосый ко мне, — даже в белые больше не лезь. Ты мне нужен живой.

— Хорошо, господин, — кивнул я.

— Думаю, тебе понятно, — перевёл лорд Мехмед взгляд на Матвея, — что в походах моего мальчика надо беречь, как себя самого.

— Это само собой, господин. Глаз с него не буду спускать.

— Этого мало. Приставлю к таланту одного из своих охранников. Пусть немного походит опять в безымянных. Там как раз подходящий дар.

— Добавление лишнего одарённого в и так сильный отряд будет тяжело объяснить остальным командирам, — нахмурился капитан Абос.

— А ты и не объясняй, — отмахнулся от него лорд Мехмед. — Пусть и в вашем отряде не знают, что новичок одарённый. Может, ему и не понадобится применять дар. Мой юный талант, как я понял, умеет за себя постоять. Да, малыш?

На последнем вопросе благородный положил мне руку на спину и провёл пару раз по рубахе ладонью вверх-вниз.

— Умею, господин.

— Вот и замечательно, — улыбнулся красноволосый. — Ты мне нравишься, мальчик. Не дай себя убить в эти три месяца, и твоя служба здесь на этом закончится.

Я округлил глаза. О чём это он?

— В моей власти досрочно перевести тебя в вольные. Выживешь — пойдёшь служить мне. Такому талантливому и красивому мальчику не место в обычных добытчиках.

Рука лорда коснулась моих волос. Снова гладит. Сыновей у него что ли нет?

— Всё. Я сказал, что хотел. Вы услышали. Не подведите меня.

* * *

Шапка не выделялся, ни ростом, ни статью. Во всём средний, с невыразительным обычным лицом, с короткими чёрными волосами и с полным отсутствием отличительных черт, за которые можно было бы зацепиться, описывая его внешность. Молчаливый, угрюмый и замкнутый он за весь первый вечер не проронил и десятка слов. Или по жизни такой, или его так расстроило новое назначение. Сидел себе спокойно при лорде во внутреннем городе, бед не зная, и нате вам — иди в безымянные, охраняй какого-то мальчишку.

Знать бы ещё, как он собрался меня охранять. Вопрос в лоб, заданный, когда я его подловил по дороге в нужник, ничего не дал. Пробурчал, что защитный дар есть, и на этом всё. Мол, большего тебе знать не надо. Не хочет, чтобы я расслаблялся, зная, что в любой момент… Может быть, он и прав. Не буду пока его дар смотреть. Нужно только на свои возможности полагаться, а то ещё дурную службу сослужит.

Утро выдалось радостным. Произошедший на рассвете прыжок перенёс полис в холмистую местность, называющуюся Закатным взгорьем и считающуюся среди безымянных одной из самых безопасных областей Земли.

Через седмицу я полностью разделял это мнение. В походе, который продлился шесть дней, нам ни разу не встретился по-настоящему опасный зверь. Как и в степи, отсутствие пышной растительности не позволяло достаточно крупному хищнику устроить засаду, а зворов здесь не было. Мелочовку же, вроде шакалов, волков и пятнистых котов мы били легко. Правда, чаще те и не пытались на нас нападать. Отряд из трёх десятков охотников может представляться добычей лишь совсем уж огромной стае.

Такие здесь попадались, но редко. Всего дважды хозяева травянистых холмов пытались нас проверить на вшивость. Один раз посреди бела дня волчья стая в полсотни голов окружила отряд в котловине, зажатой сходящимися в том месте увалами. В другой, уже ночью, на лагерь налетели шакалы. Сколько их было неведомо, но утром мы насчитали почти сорок тушек.

Несерьёзный противник. Оба раза мы справились в лёгкую. Среди нас даже не было раненых — царапины, синяки и укусы не в счёт. Единственные, кто представлял здесь опасность — пернатая родня орлов, что встречалась в холмах сразу в нескольких разновидностях. Из-за них нам весь день приходилось следить за небом. Но и тут обошлось без жертв, так как один молодой одарённый хорошенько набил руку в долине Оргаров, охотясь на птиц.

Но всё это — помеха, а не добыча. Семена, бобы в холмах брали не из сердец мелких хищников. По долинам и склонам здесь бродили стада диких коз, лошадей и баранов. Среди этих копытных нет-нет попадалось такое старьё, что не всякий охотник осилит. В одиночку. Толпой же мы справлялись со всеми, кого удавалось поймать. Теперь знаю, что облаву возможно провернуть и всего тремя десятками человек. Кто-то на забое, а большинство загоняет. Каждый день приходилось призывать клинки не по разу.

Ну, а самым ценным трофеем Закатного взгорья, если не считать нор в Бездну, которых нам встретить не довелось, по праву считался Мечезуб — огромный жёлтый котяра с клыками в локоть длиной, сильный, быстрый, а главное: очень выносливый. Если выбрал жертву — конец ей. Будет гнать хоть весь день. Жаль живёт одиночкой и оттого не рискует нападать на людские отряды. Одного лишь взять вышло.

Да и в целом добычу с той, что взяли в Великой степи, не сравнить. Наградных — курам на смех. Но зато потерь нет, и ещё одна седмица долой. От заветных трёх месяцев я шестую часть продержался. Прав был лорд — мне сейчас безопаснее за пределами лоскута. Отдохнём один вечер, ночь поспим на кроватях — и снова в поход. Что нам новый рассвет принесёт?

* * *

— Это где мы?

Нахмуренные брови Глиста, как и сам прозвучавший вопрос, совершенно не радуют.

— Мёртвый лес?

— Не. Там деревья погуще стоят. И пониже они.

— Зато мох один в один тамошний.

Это что ли Медведушка называет мхом эту паклю? Разве же это мох? Свисающие с древесных ветвей огромные зелёные тряпки похожи на рваные паруса. Вся округа в такой «красоте».

— Командир, узнаёшь места?

— Неа, — сознаётся Матвей. — Может, какая окраина Гнилых болот, может, такая часть Мёртвого леса, куда наш лоскут не заносило при мне. Ждём, что капитан скажет. Вон, пошёл уже к лордам. Совет будут держать.

Ожидание тяготит. По ту сторону канала подлинно другой мир. Начиная от вида высоченных, по три-четыре сотни локтей, деревьев и заканчивая долетающими до нас звуками и запахами — всё чужое, незнакомое, непривычное. Причём, не только нам, предзам. Местные безымянные тоже хмурятся, не узнавая странного леса, обступившего полис.

А вон и первые обитатели здешних мест показались. К краям толстых веток, срезанных переносом лоскута, от стволов подбегают мохнатые, длиннохвостые звери. Какая-то родня хортов с более тёмным мехом и меньших размеров, но с сильно выступающими вперёд челюстями, делающими их морды похожими на волчьи. Средняя особь размером с меня. Волосатые недочеловеки молча скалятся, подтверждая, что и зубы у них под стать серым хищникам.