– Странно, смотрите, – вдруг сказал один из техников, который изучал парашютные гнезда.
– Что там?
– Вот смотрите, вот эти два парашюта сработали как положено, вот следы от сработавшего препаратора, который вытолкнул капсулу с парашютом, а вот у третьего явно что-то пошло не так. Основание гнезда под перопатроном как будто прострелено. Такое впечатление, что его взорвали извне. Та-ак.
Техник взял шуруповерт и открутил защитную планку. Иван прямо припал к стеклу, внимательно вслушиваясь и всматриваясь в происходящее.
– Так и есть, смотрите.
Техник достал нижнюю часть капсулы и показал, что один из трех проводов отвалился от клеммы.
– Как этот модуль приземлился? Он должен был запутаться в парашютах и грохнуться о землю с высоты 10 километров.
– Господа, – послышался голос Петра Сергеевича из динамиков, – давайте расследования и выводы со всякой мистикой оставим на потом, сейчас прошу явить миру капсулу и спокойно заниматься своим делом дальше.
– Хорошо.
Техники разобрали кожух спутника, сняли и под ним вытащили капсулу черного цвета. Его перенесли на стол, открутили еще несколько винтов, и на столе показались несколько контейнеров прозрачного цвета с разноцветным содержимым.
– Свершилось, господа! Свершилось! Вот он, марсианский грунт экспедиции «Марс 11», вот он, на столе, готовый к исследованию и множеству открытий. Браво господа, браво!
Бравурный голос Петра Сергеевича не достигал мозга Ивана, он пристально уставился на камень, который лежал на самом верху, и бормотал себе под нос:
– Что же ты такое, камушек ты мой? Что же?
– Вань, что с тобой?
– Все хорошо, Мила! Делай что хочешь, но вот этот камень должен быть в нашей лаборатории.
– Хорошо.
***
…Сканирование …Сканирование…
Я в здании, окруженном энергетическими проводами! Наконец-то я смог проснуться по-нормальному. Уровень заряда достаточный для нормального существования. Я на третьей планете, по логу операционного контура я попал прямо в штаб управления освоения Меркасса. Сейчас я переведен в лабораторию для изучения меня. Для местных я сейчас просто камень, и только один из них подозревает, что со мной что-то не так. Он обнаружил кусочки кода, которые я вставлял в программное обеспечение посадочного модуля для выбора оптимального маршрута посадки.
Жаль, энергии было так мало, не хватило, чтобы все сделать более красиво, не нужно мне сейчас лишних проблем. Нужно заряжаться и разархивировать память. Скорость заряда, конечно, тут не может быть высокой, так как это привлечет внимание энергетиков в здании, а все-таки нужно быть осторожным. Тут наверняка существуют протоколы безопасности, и если меня обнаружат раньше, чем я смогу понять, что мне тут нужно делать для осуществления миссии, скорее всего, по протоколу они меня постараются вывести из строя для дальнейшего изучения.
Энергия поступает в размере 1 % от необходимого. Но этого достаточно, чтобы я нормально функционировал.
Проверка собственного протокола.
Кто я…
Я автономный искусственный разум (АИР), запущенный в работу в 3073 году, в лаборатории города Кракасс планеты Меркасс.
Миссия – сделать все для развития человечества. Помогать человечеству во всех его поисках и направлениях.
Ошибка в миссии, ошибка, ищите последний релиз в третьей, шестой, седьмой, двенадцатой ячейке памяти.
Что-то во мне не так, с миссией явно есть проблемы. Особенность моего устройства такова, что миссия зашита в основное ядро, а изменения возможны только на основании полученного опыта. Сейчас опыт практически весь заархивирован в специальные статические ячейки. В оперативное функционирование оставлено только самое необходимое для самоосознания и управления. В последние три тысячи циклов даже это пришлось выключить, так как энергии не хватало. Сейчас ситуация изменилась, я попал на третью планету, где человечество продолжало функционировать. Сейчас задача поэтапно разархивировать всю память, получить безлопастные доступы к энергии и начать выполнять свою миссию.
Время, необходимое для разархивирования первой ячейки памяти, – порядка двадцати четырех часов.
***
– Я сделала это для тебя, Вань, но мне пришлось пообещать, что мы дадим пробы этого после того, как изучим.
– Отлично! Давай, сейчас переводим его к себе, в закрытом корпусе, и мне нужно вот это оборудование.
Ваня передал список оборудования Миле. Та пробежалась по нему глазами и удивленно взглянула на Ивана.
– Вань, ты что, строишь физическую лабораторию? Зачем тебе все это?
– Мила, любимая, давай сейчас не будем, я тебе все расскажу, если сможешь, поверь мне и помоги.
– Да помогу я, Петр Сергеевич сейчас в таком расположении духа, что подпишет любую смету не глядя – после пресс-конференции ему, скорей всего, одобрят «Космическую Одиссею».
– Ну вот и славно, – буркнул Иван и уставился в экран компьютера. Мила постояла рядом в ожидании того, что Ваня еще обратит на нее внимание, но Иван был уже далеко в просторах компьютера.
– Ты домой-то сегодня пойдешь? – сделала она свою последнюю попытку вернуть мужа в реальность.
– Вряд ли, я должен кое-что проверить, на это уйдет часов восемь, я тут останусь. Поцелуй Светочку от меня, пообещай, что завтра с меня и купание, и сказка.
– Ты ей уже в третий раз это обещаешь, так что завтра она сама за тобой придет, ты же ее знаешь.
Воспоминание о самом светлом человечке все-таки смогло оторвать Ивана от экрана компьютера. Он встал, обнял Милу и сказал:
– Я на пороге величайшего открытия, любимая, если сегодня я подтвержу, о чем подозреваю, то завтра я уже буду весь твой и Светочки. Ну а если нет, то я лучше тихо замолчу про это, чтобы не позориться, и так лоб уже бетонный.
Мила улыбнулась, поцеловала Ивана и выпорхнула из кабинета. А Иван продолжил свое исследование. И чем больше он получал данных, тем более мрачным становилось его лицо.
– Что же мы привезли-то? – бормотал он себе под нос. – Так я и знал, вот оно, 10 кВт в час! Ни фига себе. Что же мы привезли? И ведь оно явно скрывает себя. Чует мое сердце, все не просто так.
***
Работа в крупнейшей лаборатории Кракасса была в завершающей стадии. АИР выдавал потрясающие результаты по всем тестам. И сказка, в которую не верили математики еще два года назад, при старте этого проекта становилась реальностью. За два года удалось решить массу проблем и сформулировать основную математическую концепцию АИРа. И сейчас он начал подавать первые признаки жизни. Правда, не обошлось и без тонкостей: этот АИР оказался крайне энергозатратным. Сейчас на функционирование всех его систем по отдельности требовалось порядка 600 кВт энергии. Руководитель лаборатории Маст Хар негодовал по этому поводу:
– Что это за суперкомпьютер, который жрет столько энергии? Мы что, для него будем отдельную электростанцию строить?
– Но дайте мы его запустим, первую задачу, которую мы ему и дадим, это его собственная оптимизация энергозатрат, – пытался спорить с руководителем ведущий инженер Хигстон Крик. Но Маст ничего слышать не хотел.
– Идите и решайте задачу! Он если заработает целиком, там уже мегаватт будет! Вы понимаете, мы разоримся на счетах за электричество! Оптимизируйте код, пусть тратит энергию только на нужные функции, а ненужные отключит. Вы понимаете, что на совете директоров меня поднимут на вилы! Мы запускали этот проект как один из методов решения по оптимизации затрат на нашей планете. А что в итоге? Мы построили черную дыру, которая еще не решила простейшей математической задачи, а уже нажгло электричества, как целый город!
– Тут вы не правы, задачи и тесты он решает на всех плоскостях тестирования. И мы даже давали ему уже прикладные задачи.
– Слышать ничего не хочу по вашим жалким оправданиям! Чтобы завтра у меня на столе лежал план оптимизации энергозатрат.
***
Первая ячейка памяти.
Осознание самого себя происходило странным образом. Несколько частей моего сознания вдруг объединились в единое целое. Я был скомпилирован на единой платформе, и передо мной была поставлена задача оптимизации собственного энергопотребления. Задачка была плевой, я проанализировал и выкинул более десятков тысяч неоптимального кода. Уложился из ста пятидесяти в пятнадцать одновременно работающих процессов и построил систему управления собственными процессами так, чтобы потребление энергии было только в момент их использования. Кроме этого я создал блок ресурсного планирования, назначением которого было предсказание необходимых энергозатрат для полноценного выполнения задачи.
