– Прошу, – угрюмо сказал стражник и повел рукой в сторону открытых арочных дверей, словно я была бродячим животным, до которого он брезговал дотронуться.

На вымощенный рыжей плиткой пол легла чья-то тень. В дверном проеме возник принц – он широко улыбнулся, приветственно раскинул руки и, сбежав по трем полукруглым ступеням, чмокнул воздух у моих щек.

– Добро пожаловать, принцесса. – Отстранившись, Брон обвел взглядом двор, и его улыбка чуть потускнела. – А где ваша свита?

– Уже пустилась в обратный путь, – ответила я, дивясь тому, как складно прозвучала эта ложь.

Принц кивнул, переглянулся со стражниками, что стояли у меня за спиной, и зашагал вперед. Я торопливо последовала за ним, скорее встревоженная, чем довольная тем, как спокойно он воспринял то, что я прибыла одна.

– Соболезную, – сказал Брон, когда мы вошли в холл, выстеленный мягким рыжим ковром. С обеих сторон стены были увешаны портретами его предков. – Насчет вашего отца. Он был хорошим… человеком. – Вообще-то он был не человеком, а влиятельным мужчиной с большим сердцем.

За нами с грохотом захлопнулись двери, и я, испугавшись резкого звука, забыла указать принцу на его ошибку. Огонь в настенных рожках дрогнул, затем вспыхнул с новой силой.

– Благодарю.

– Желаете чего-нибудь выпить или подкрепиться? – спросил принц. До чего ничтожным, до чего невзрачным казался он мне теперь – здесь, после всего случившегося. После того, как он уехал, не попрощавшись, и вынудил меня думать о худшем. После того, как мой отец благополучно сопроводил Брона и его людей назад.

После того, как мой отец пал, возвращаясь домой.

Я помотала головой и переплела дрожащие пальцы – на большее меня не хватило.

Кашлянув, Брон спрятал руки в карманах темно-коричневых брюк.

– Родителям уже сообщили. Наверное, они уже ждут нас в тронном зале.

– Стало быть, они в курсе, – опасливо предположила я, пока мы шли по коридорам мрачного чужого замка, – что мы собираемся пожениться?

Он снова кашлянул и сбился с шага, что отвлекло меня от разглядывания лестницы – ее деревянные пролеты, выстеленные все тем же рыжим ковром, зигзагами поднимались на много этажей вверх.

– Обсудим это позже.

Вкрадчивый тон, напряженная осанка – у меня голова пошла кругом. Было ясно, что вредить мне они не собираются – иначе уже давно бы это сделали. Никто и пальцем ко мне не притронулся – с их стороны это было бы глупо.

Да, Синшелл в разрухе, но человечьему королевству пригодится любая помощь, если они хотят устоять перед натиском кровавого властителя.

В тронном зале было пусто – только пара тронов стояла на деревянном помосте высотой в две ступени. Когда лакированные двери открылись, я увидела, что король и королева уже на своих местах – они о чем-то тихо спорили, но, заметив нас, умолкли.

И, натянуто улыбнувшись, встали. У матери Брона, Сабрины, вокруг глаз и рта залегли морщинки, но она все еще была красива. Его отец, тучный и рыжеволосый, разгладил седеющие усы, затем отер руку о свое рыже-коричневое облачение.

– Добро пожаловать, принцесса Опал.

– Мы соболезнуем гибели вашего отца. Нам горько сознавать, что пересиди наш сын эти тяжелые времена дома, ваш папа, вероятно, остался бы жив.

Брон потупился, и пока я лихорадочно придумывала, что бы на это ответить, Сабрина бросила мимолетный взгляд на мужа – ее каштановые кудри соскользнули с плеча.

– Благодарю, – все-таки нашлась я, а к глазам подступили холодные слезы. – Нам его очень не хватает.

Слова королевы говорили скорее о нежелании подпускать сына к нам, чем о чувстве вины за то, что они за ним не усмотрели. Но с очередной волной бесполезных допущений мое горе только усилилось.

– Мы отвели для вас покои, – кашлянув, сказал король и тем самым выдернул меня из пучины унылых мыслей. – Надеюсь, вам там понравится. – Жена снова бросила на него косой взгляд, и он торопливо добавил: – О, и, разумеется, мы позаботимся о том, чтобы вы чувствовали себя здесь в полной безопасности.

– Это чрезвычайно любезно с вашей стороны, но я не могу не спросить: каковы ваши планы насчет бракосо…

– Дитя. – Сабрина вздохнула, скорее утомленно, чем с сочувствием. – Могу я быть честна?

Я – не дитя. О чем она прекрасно знала. Но выбора у меня не было, и я кивнула:

– Да, конечно.

Сойдя с помоста, королева подошла ко мне – за ней волочился подол ее небесно-голубого платья, сплошь рюши и кружева. Затянутой в шелковую перчатку рукой она взяла меня под локоть:

– Я провожу тебя в твои покои, и мы побеседуем по пути.

Мы вышли из огромных дверей, прежде чем я сообразила, что надо бы попрощаться с королем и принцем, и зашагали вверх по лестнице, мимо которой я прошла, когда меня вели в зал.

Я на ходу разглядывала узорчатые рожки с пляшущим в них огнем и портреты, висевшие на обитых деревом стенах вперемежку с бронзовыми и серебристыми гобеленами. Всю дорогу Сабрина вела меня под руку и вопреки моим ожиданиям не проронила ни слова, пока мы не достигли верхней лестничной площадки.

Четыре крутых лестничных пролета и короткий холл привели нас к массивной деревянной двери, которую королева, наконец отцепившись от меня, открыла с большим трудом. Я могла бы сделать это с помощью одной лишь мысли, но решила, что ей вряд ли понравится лишнее доказательство того, насколько мы разные.

Засопев от натуги, – аж кудри разлетелись, – Сабрина все-таки распахнула дверь и жестом пригласила меня войти первой. Я неторопливо шагнула внутрь и поняла, что нахожусь в одной из квадратных башен, которые видела, когда подлетала к городу – вероятно, в самой низкой из них, с учетом длины лестницы и размера комнаты.

Эти покои тоже были отделаны в рыжих, бронзовых и золотистых тонах. Посередине комнаты стояла кровать, накрытая узорчатым багряным покрывалом. По обе стороны от нее высились деревянные тумбы, на которых стояли лампы из блестящего рыжеватого металла – зажечь их никто не удосужился.

Ржавые оттенки всколыхнули во мне мрачные мысли.

– Ванная комната прямо за этой дверью, – сказала Сабрина, постучав по косяку, и выдернула меня из мысленного водоворота. – Служанки уже подготовили там все необходимое… – Она окинула взглядом мой наряд, отметила отсутствие багажа. – Я велю им принести еще платьев и ночных сорочек.

Я кивнула, пробормотала «спасибо» и огляделась: голые стены, у одинокого арочного окна – большой золотистый сундук.

– Какой красивый, – сказала я – не молчать же! – и подошла поближе, чтобы рассмотреть резные узоры, которым тот был украшен. Над сундуком явно потрудился мастер. Маленькие золотистые создания, белки и кролики, резвились среди золотистых деревьев. Вне всяких сомнений, это была работа резчика из Синшелла.

– Внутри сундука тебя ждет первая порция вещей для работы.

Я отшатнулась от сундука. И резко обернулась – королева стояла с гордым видом, сложив на груди руки.

– Для работы?

Ее губы чуть изогнулись в улыбке, она вздохнула:

– Дорогая моя, неужели ты думаешь, что мы дали бы приют принцессе-фейри, не будь от нее пользы? Ты ведь уже не так юна, чтобы удивляться тонкостям политических решений.

Щеки вспыхнули, хотя я молила себя не краснеть.

– Что я должна делать? – Наверное, чинить одежду, рисовать картины или ваять керамику.

С королевской улыбки слетела пелена притворства, она стала угрожающей, и до меня внезапно дошло.

– Сын сообщил нам о том, что ты способна вить золото.

Из меня будто воздух вытравили.

– Я… я не… – начала было я. – Я не могу просто…

– Избавь меня от отговорок, принцесса. – Королева подошла к сундуку и открыла его – внутри лежала гора одежды. Я попятилась к кровати. – Наша армия истощена. Да, пока есть отряды, которые нас охраняют, но их мощи не хватит, когда беда явится к нам на порог. А она непременно явится. – Сабрина приосанилась, спокойная и непоколебимая. – Нам нужно больше солдат, а значит, больше денег, наша казна пустеет с каждым месяцем, с каждым кораблем, которому приходится разворачиваться у наших берегов, поскольку торговать с нами – огромный риск.