— А-ааа! — донеслось слева, и Мельник кинул в ту сторону короткий взгляд на бегу. Параллельным с ним курсом, может быть, отставая на самую малость, летел вперед, взрыхляя газон своими малюсенькими бутсами-копытцами Галимзян Хусаинов. И кричал-выл протяжно и истошно, на одной ноте, привлекая внимание партнера. — А-ааа!

Да пожалуйста, не жалко! Данила ложным замахом заставил вратаря упасть на землю, а потом аккуратно покатил мяч Гиле. И ветеран «Спартака» и сборной совершенно спокойно послал круглого «щечкой» в сетку. 0–1

По трибунам прокатился сначала вздох разочарования, а затем яростный рев обиженных и разочарованных ирландских мужиков, что пришли посмотреть посреди рабочей недели на то, как вобьют в землю по самые уши этих несносных русских. А эти дикари вдруг взяли, да и огрызнулись. И на табло горят совершенно неприемлемые цифры.

Так что, не было ничего удивительного в том, что пока Мельник бежал к центру поля рядом со своими радостными товарищами, в их адрес со всех сторон летела отборная брань.

Надо бы им еще парочку закатить, решил Данила. А потом в стиле Андрея Тихонова руку к уху взять, да и приложить демонстративно, мол, не слышу, давайте, поорите погромче! Капитан красно-белых однажды так исполнил, кажется, в Голландии.

Хотя…местные сейчас на взводе и лучше их не провоцировать. Чего доброго, рванут на поле и накостыляют по самое «не балуйся». Да и Гранаткин «со товарищи» вряд ли обрадуется.

Что ж, оставим развлекуху до Москвы!

Глава 26

S1969 год. Сентябрь. Белфаст

— Данила, а расскажи теперь, как ты забил свой второй гол в матче? — Лев Филатов, представляющий на этом выезде сборной «Советский спорт», нацелился ручкой на лист блокнота.

— Так там все несложно было, — широко улыбнулся Мельник. — Ирландцы всей командой вперед пошли, чтобы хоть один мяч отыграть, а Рудаков мне снова классно длинную передачу выдал. И одним махом сразу полкоманды отрезал. Ну а дальше, как говорится, дело техники: добежал до ворот, показал корпусом голкиперу, что буду обводить справа, а сам ушел налево. И аккуратно покатил. Все.

— Как-то у тебя все легко получилось, если послушать, — засмеялся корреспондент «Труда» Юрий Ваньят. — Можно подумать, что любой сможет так же.

— Это вряд ли, — вежливо ответил Мельник. — Надо хоть немного, но потренироваться.

Журналисты весело расхохотались.

— Слушай, хотел вот еще что у тебя спросить, — начал было Филатов, но в этот момент его прервали самым что ни на есть бесцеремонным образом.

— Дани, дружище, вот ты где! — Бест, слегка пьяный и донельзя веселый — даже не скажешь, что его команда совсем недавно разгромно продула! — с бокалом шампанского в одной руке, и хохочущей рыжеволосой красоткой — в другой, вынырнул из-за спин советских журналистов и потянулся к Даниле. — Пойдем, выпьем водки!

— Так ведь ты пьешь шампанское? — засмеялся Мельник, привычно перейдя на английский. — Смешивать же нельзя.

— Почему? — искренне поразился форвард ирландцев. — Твои коллеги сказали, что, наоборот, у вас в стране все обожают коктейль «Белый медведь». Они обещали научить меня его готовить и отправили за шампанским. Вот оно! — Бест гордо продемонстрировал бокал с игристым вином. — Бросай этих надоедливых писак и пошли, будет весело!

Очередная вечеринка Джорджа Беста

— Мельник, чего он хочет? — тихо поинтересовался Ваньят, с интересом разглядывая вблизи звезду европейского футбола.

— Да его, судя по всему, ребята наши решили разыграть, — вполголоса ответил Данила. — Сейчас накачают его «Северным сиянием» и пиши пропало.

Журналист понимающе улыбнулся краешком губ.

— Сходил бы ты с ним, а то, не ровен час, скандалом все закончится. Вам, лоботрясам, только дай волю.

— А на фига мне это? — удивился Мельник. — Он мальчик взрослый, пусть сам решает, что ему делать. Вам надо, сами с ним и идите. А мне и здесь хорошо.

— Дани, что ты там бормочешь? — вклинился в их разговор Бест, которому явно стало скучно. — Пойдем, я хочу выпить с лучшим нападающим «красных»!

— Извини, Джордж, но я не пью, — усмехнулся Данила. — Видишь, в моем стакане всего лишь минералка.

— Врешь! — захлопал глазами Бест. — Ты же русский!

— Ага, и мы все поголовно пьем водку из самоваров, — закатил глаза Мельник. — Играем на балалайках и гуляем по улицам своих деревень с ручными медведями на поводке! А потом возвращаемся в избы и молимся на матрешек. Слушай, это все полная чушь, так в нашей стране никто не живет. Вот приедешь к нам на ответный матч, и я покажу тебе настоящую Москву.

— Боюсь, что это невозможно, — грустно сказал Бест. — Хозяева «Манчестера» вряд ли опять отпустят меня. Если честно, то и на эту игру я приехал после грандиозного скандала.

— Вас не отпускают на игры сборной команды страны⁈

— Контракт, дружище. Проклятый контракт! Ладно, давай не будем об этом. Пойдем лучше все-таки выпьем! — опять завел свою шарманку ирландец.

— Извини, нет.

— Как ты живешь? — искренне ужаснулся Бест. — Это же…это же просто скучно, черт возьми! Знаешь, недавно я тоже завязал с женщинами и алкоголем.

— И как ощущения? — заинтересовался Данила.

— Это были худшие двадцать минут в моей жизни! — серьезно сказал Джордж, и тут же оглушительно расхохотался. Рыжая красотка немедленно подхватила его смех и плотно прижалась к своему кавалеру. Правда, мазнула при этом любопытным и, одновременно, призывным взглядом по Мельнику. Да еще эдак шаловливо облизала язычком губы…

— Прошу прощения, надо руки помыть, — бухнул Данила первое, что пришло ему в голову, и стремительно отошел, чувствуя с ужасом, как вдруг резко стали тесны ему брюки. Хорошо еще, что пиджак прикрывает его резко воспрянувшее достоинcтво. Вот ведь зараза! Но, не отнимешь, хороша!

Фух, с одной стороны вернувшаяся так внезапно молодость — это по-настоящему круто. А, с другой — в моменты, подобные этому, порой не знаешь, как правильно нужно реагировать. Точнее, уже малость подзабыл. И вспоминать приходится на ходу.

— Малой, где ты ходишь? — преградил ему дорогу Шестернев. Капитан сборной явно принял на грудь несколько больше приемлемой дозы и потому был краснощек и весел. — Там «Гинесс» принесли! Мы с ребятами уже пробу сняли и, хочу тебе сказать, отличная штука! Айда, бухнем! Заодно с Володькой мировую выпьете.

— Так я с ним, вроде, не ссорился? — пробормотал Мельник. — Так, потолкались немного.

— Угу, — прыснул Шестернев. — Только он после твоего нокаута до сих пор отходит. Во время игры мне даже жаловался, что в глазах двоится.

— Так что ж доктору не показался? — обалдел Данила.

— Дурак, что ли? — выпучил на него глаза Шестернев. — А поездка зарубежная тогда накрылась бы медным тазом? Командировочные, премиальные, шмотки, аппаратура?

Мельник помотал головой. Вот чудаки, вместо того, чтобы беречь свое здоровье, они пекутся о шмотках и валюте.

— Ну так что, идешь?

— Я догоню! — пообещал Данила. — Забегу в «дабл» и приду.

— Куда⁈

— Да в туалет, в туалет!

— Мельник, а что от тебя местные репортеры хотели? — въедливо допытывался прикрепленный к сборной комитетчик в самолете, когда советская команда летела на Родину. — Они во время приема за тобой носились, как оглашенные.

— Склоняли к измене, — доверительно шепнул ему Данила.

— Чего⁈ — взвился в своем кресле чекист. — Почему сразу не доложил?

— Торговался, — тяжело вздохнул Мельник. — Они мне готовы были только двух «Мисс мира» предложить, а я им ответил, что хочу обогнать в этом деле Беста и потребовал пятерых.

— Развлекаешься? — утвердительно спросил комитетчик. И добавил с нехорошим прищуром. — Ну-ну. Что ж, так и запишем.