Я ведь отлично помнил разговоры членов этого рода обо мне, еще когда я был совсем крохой. Иначе, как о бастарде и позоре, обо мне не отзывались. Даже дед, который ради дочери принял меня, смотрел на меня всегда косо, и ни о какой любви там не могло быть и речи. Да и мне трудно принять этот род при всем желании, даже если бы они обращались со мной как с принцем. У меня был свой род, и даже если во мне нет уже той крови, но душой я Найак, и ничто не сможет это изменить.

— Не думаю, что до этого дойдет, Александр. В чем-то ты прав, и старые обычаи и правила иногда лучше оставить в прошлом. Но даже если все пойдет по настолько плохому сценарию, род Морозовых заключал свой договор с охотником Александром.

— Без проблем, княгиня. Я буду только рад. А теперь, если вы не против, я должен обговорить некоторые скопившиеся дела с женой. Чувствуйте себя как дома.

***

Княгиня Морозова тактично, а может и не совсем, выгнала молодых девиц из комнаты и осталась одна со своей крестницей.

— Я же предупредила тебя, чтобы ты не взбрыкнула, девочка моя.

— Но как же?! Младшая жена, вчерашняя простолюдинка должна сидеть с нами рядом как равная?

— Твой сын ведь наверняка предупреждал тебя насчет нее?

— Да. Но то, что эта девица за несколько месяцев сделала его своим…

— Это для нас прошло всего несколько месяцев. Для молодых за это время эта девушка множество раз согрела твоего сына в постели, а главное, встречала его после охоты и лечила его раны. Многие за всю жизнь не успевают сделать столько для своего мужа.

— Все равно мне не нравится все это нарушение всех правил приличия.

— Они прописаны лишь для слабаков. А ты всего лишь хочешь воссоздать все то, что было до всего этого. Но Волковы канули в лету. Тебе придется смириться с этим.

— Но почему? Почему он так зол на наш род?

— А как с ним обошелся ваш род? Его там любили?

— Конечно, было многое, но он не может этого помнить. Александр был слишком мал, когда все произошло.

— А еще он не мог помнить тебя, как и того, что он является Александром Волковым. Но он ведь с детства был необычным ребенком, не так ли?

— Крестная, вы думаете, все из-за того, что кто-нибудь ляпнул что-нибудь при мальчике и он затаил злость?

— Кто-нибудь? Хочешь сказать, что твой покойный отец-болван обращался к нему «внучок»? Уверена, даже слуги болтали лишнее при мальчике, не осознавая, что он все понимает. Но даже не это главное. Волковы не смогли защитить его. Из-за них он оказался сначала в детдоме, потом и на улице. А самое главное — Волковы не смогли защитить тебя, его мать. Ты ведь понимаешь, что для настолько смышленого парня потеря матери в этом возрасте была огромным ударом? Взрослые люди не могут пережить такого горя, а для малыша это и вовсе страшный удар. Если бы все это было с другим, то в таком возрасте все быстро забылось бы, но тут особый случай.

— Тогда он должен был точно так же ненавидеть тех, кто это сотворил.

— А кто сказал, что этого не было. Скажу по секрету, мой двоюродный брат на восемьдесят процентов уверен, что войну между Юсуповыми и Оболенскими спровоцировал именно Александр.

— Как он мог сделать такое и не быть пойманным?

— Вот так. Но изучая начало этого нелепого конфликта и сверяя это с местами, где был сам Александр, в это не трудно поверить. Особенно учитывая его особые связи и возможности. Но даже если не он начал эту войну, но точку поставил именно он, и знаешь когда?

— …?

— Когда узнал, что ты жива. Он мстил за тебя. Не за Волковых, не за род, а именно за тебя. А когда узнал, что ты жива, просто отпустил Оболенских. Что еще раз доказывает, что ему в целом плевать на род Волковых, которых больше нет.

— Но ведь я не могу так. Забыть все традиции, обычаи своего рода…

— А много ли тебе помогли эти традиции, обычаи и так далее? Морозовы тоже, знаешь ли, не вчера родились. У них тоже традиций было выше крыши. Но я лично извела большую часть этой ереси. Спроси у моих внуков, что такое ритуал приношения крови духам холода. А ведь эти дурни заставляли детей стоять с отрезанными венами на холоде.

— Хорошо. Пусть так. Но он же мог сделать замечание мне наедине, а не позорить при всех.

— А как же урок для молодых куриц? Это представление ведь было не для тебя и уж точно не для меня. Это он своим невестам делал внушение, чтобы не смели интриговать за его спиной. А ты, можно сказать, удачно попавшая под руку жертва для публичной порки. И если ты сейчас начнешь трындеть в духе яжмать, то я сильно разочаруюсь в тебе.

— Хорошо, крестная.

— Ты бы вместо того, чтобы критиковать молодых, подумала бы о себе.

— А что со мной не так?

— Про вашу родовую болезнь я в курсе. Но это с другими. А если к тебе начнет приставать Орлов, не потечешь?

— Крестная, а нельзя поприличнее?

— Можно, но так неинтересно. А на вопрос ответь.

— Нет. Андрей умер для меня. Я ведь ждала его как дура. Три года ждала, что он переборет своих старейшин и придет за мной, а потом ждала, что он вызволит меня и девочек из плена у Романовых, еще пару лет. Потом надеялась, что он хотя бы попытается отомстить за мою смерть. Всего этого не произошло. Знаю, что глупо было надеяться, но все же…

— Ты ведь в курсе, что все в этом мире излечимо? Хочешь, я поговорю с твоим сыном об этом? Он ведь разбирается в редких болезнях получше некоторых целителей. Вот мою Кирочку поднял на ноги, дочь Борзовых спас.

— Он предлагал. Но я не хочу.

— Не говори глупостей. С чего бы молодой девушке не хотеть выйти замуж за какого-нибудь достойного человека? Подумай об этом.

— Крестная, это хорошо продуманное решение. Я ведь уже по силам аспирант. И скоро прорвусь сквозь ранг. Я хочу стать старейшиной рода. Мой мальчик может бахвалиться бесконечно, но ведь он совсем один. Кто будет следить за его семьей, когда он исчезнет на пару лет в осколке А ранга? Его гвардейцы верны ему, но они слабы. Сильных слуг нет.

— И ты решила поставить крест на своей судьбе?

— Хочешь верь, хочешь нет, но мне нравится моя жизнь. Меня манит сила больше, чем что-либо другое. Наверное, только это помогло мне не сойти с ума и не сдаться.

— Этот придурок Романов доставал?

— Как же он мне надоел. Я рожу его видеть больше не могла, а он все лез и лез. Хорошо, что император дал однозначный приказ не трогать меня, а эта мразь не смела ослушаться. Иначе я точно покончила бы с собой.

— Думаю, твой сын не оставит это просто так.

— Именно этого я и боюсь.

— И очень зря. Ты можешь интриговать сколько влезет со своими невестками, но никогда не смей сомневаться в решениях главы своего рода. Вот за такое простой публичной поркой ты не отделаешься.

***

Санкт-Петербург, Мраморный дворец, покои второго принца

— Брат, почему наш отец не прислал еще ко мне целителя.

Первый принц не знал — смеяться ему или плакать. С одной стороны, вид получившего порку брата, который лежал на подушках жопой вверх, был чересчур потешен. С другой же стороны, у него были сломаны тазовые кости, и не факт, что не было внутреннего кровотечения. Так что боль на лице брата была вполне реальной, но…

Этот придурок принес в жертву пару деревень. Собственных граждан, которых он должен был защитить, если бы вдруг стал наследником. Император был в ярости. В таком виде своего отца принц не видел никогда. Вся комната гнила от того, что величайший некромант империи просто не мог сдержать свой дар в узде от эмоций.

Если бы император увидел в тот момент Николая, точно бы убил на месте. Именно поэтому первый принц взял на себя смелость укрыть брата, дабы тот не умер от рук отца. Хотя сама мысль, что этого придурка казнят за содеянное, ему не претила. Но нельзя было позволить себе из-за гнева потерять столь ценный ресурс.

Он лично отошел от возни за престол, понимая, что истинная власть в силе, а не в занимаемом престоле. Пример этого был перед глазами. Медведев не был ни царем, ни князем по рождению. Но отделал как фарш цесаревича и полчаса материл императора по телефону, а тот стоял и слушал, не смея прервать.