…Игорь набрал сообщение арабу и с облегчением уехал с полигона в Старичи, где и дождался приезда Кабира. Пока ждал, сидя на подоконнике на кухне и попыхивая сигареткой, никак не мог избавиться от недавно увиденного зрелища. «Лучший снайпер, – думал он. – Со слов эсбэушника, она должна была отправиться на фронт через два дня. Ему бы, как контрразведчику, поразмышлять о том, не диверсия ли это убийство? Тогда на полигоне окопался умело действующий русский агент. А может, и не один…»

От этих умозаключений Игорь поперхнулся дымом. Догадка ему крайне не понравилась. О своих подозрениях он решил пока не докладывать Тарасову. В конце концов, это зона ответственности СБУ.

Пришедший Кабир показался бледным и чуть взволнованным. Он скинул камуфлированную куртку в коридоре и сразу же закурил.

– Еле вырвался. Там переполох. – Он показал большим пальцем себе за плечо, будто отсюда можно было увидеть желтые казармы Яворовского полигона. – Ты, небось, в курсе? Ждут прокурорских. Замочили снайпершу. Теперь станут всех трясти. Кто да что… Записей с камер нет, как ты понимаешь. Да и кто посмеет англичан тронуть?

– Англичан? – Игорь включил электрический чайник.

– Их работа, – кивнул араб, завладев пепельницей и водрузив ее перед собой на стол. – Видел я, как они возвращались после. На рассвете шли крадучись вдоль казармы. Да, собственно, их гогот и ее крики слышали все. Полночи развлекались, прежде чем шайтан ими завладел окончательно. Тогда они ее убили и изуродовали. Остановиться не могли – так их перло от наркоты.

– А меня информировали, что ты тоже каким-то боком причастен. – Игорь сел напротив и попытался поглядеть в глаза Кабира. Но сам же первый и отвернулся. Слишком тяжелый взгляд, холодный и непроницаемый.

– Ага, я так и знал, что меня притянут. Если я был ее инструктором, это ничего не значит!

– Допустим. Но я бы тебя понял. Долго без баб… Только не говори, что ты мусульманин и все такое.

– Она как мужик была, – поморщился Кабир. – С такой даже в темноте страшно.

Игорь рассмеялся и тут же помрачнел, вспомнив, что видел в пятнах светотени под лестницей.

– А что за фортель ты выкинул со своим новым куратором?

– Он болван! Если уж я ввязался с вами в работу, так хоть адекватного человека прислали бы.

– Ладно, – отмахнулся Игорь. – И все-таки… Что там со снайпершей? Если прокуратура докопается до твоей причастности к делу, нам порушат все планы. Мне нужны козыри на руках, чтобы тебя отмазать в случае чего. А для этого я должен понимать, что же вчера произошло.

Кабир скрылся в облаке табачного дыма и, как показалось Игорю, посмеивался.

– Не волнуйся, хабиби, никаких показаний никто против меня не даст. Я не при делах. Твой осведомитель что-то напутал.

– Хм, – сказал разведчик, подумав, что с «осведомителем», как назвал его Кабир, в самом деле стоит подробно поговорить, а не полагаться только на слова Тарасова. – Тогда к делу. Есть у тебя люди в Крыму? На юге России?

– И не только. У нас сеть довольно разветвленная. На Кавказе, в Татарстане. – Кабир сам налил себе чаю, положив в чашку сразу три пакетика с заваркой. Не вынимал их, пока кипяток не почернел. Стал быстро пить, не обжигаясь. Когда он поднял левую руку с чашкой, камуфляж натянулся у него на плече и сквозь ткань проступила кровь. – Только сложно будет с ними встретиться, минуя их кураторов в Сирии.

– Погоди, что у тебя с рукой? – Игорь указал на плечо араба.

– Рана открылась. – Кабир потер локоть пониже пятна на камуфляже и поморщился.

– Надо перевязать… – Игорь поискал в кухонном шкафу аптечку. – Снимай куртку.

– Да ну! – Кабир не торопился разоблачаться, вызвав еще большие подозрения.

Игорь помнил про шрамы на его плече, но те не были свежими. С чего им открываться? Где и когда он получил травму, которая может так кровоточить? Не имеет ли это отношение к вчерашнему убийству?

– Давай-давай! Ты же не девица.

Разведчик увидел, что в самом деле открылся один из двух уродливых шрамов. Однако вокруг него был такой откровенный синяк, черно-синий, что стало ясно – драка, о которой упоминал Тарасов, имела место, и араб в ней принимал активное участие. Но связана ли потасовка с убийством полячки?

– Сама рана открылась? – поинтересовался Игорь.

Кабир отмолчался, позволив перевязать себе руку.

– У тебя нет с ними прямой связи? – Он убедился, что добиваться ответа, тем более правдивого, по поводу драки бесполезно, и вернулся к рабочим вопросам.

– Я свяжусь с моими людьми в Сирии, а они выведут на «спящих» боевиков. Те работают на ДАИШ, но за деньги станут выполнять задания от любого хозяина. Однако, если они провалятся, ДАИШ в их лице потеряет свои многолетние наработки в России и на меня откроют охоту. Тогда мне не поздоровится. Но, как я уже говорил, все решают деньги.

Кабир надел куртку.

– Драка была, – признал он вдруг неохотно. – Но это не связано со снайпершей. Зашел разговор про Ирак. Тема для меня больная. Они торчали в провинциях Басра и Ди-Кар на чужой земле много лет, а уже в 2014 году их самолеты прилетали нас бомбить с авиабазы Акротири с Кипра и из Катара из Аль-Удейда. Сначала они убивали и насиловали мой народ, детей и женщин, называя всех террористами и прихвостнями Саддама, затем бомбили север Ирака и уже моих товарищей по оружию – даишевцев в Мосуле. – После слов «товарищей по оружию» он хмыкнул. – А я люблю свою родину. В общем, слово за слово… Я человек нервный, отравленный никотином и свинцом. – Он указал на свое плечо. – А кто такие даишевцы? В большинстве своем те же бывшие иракские офицеры. Англичане всегда ненавидели арабов. Да к кому они вообще хорошо относятся! Их устраивало, когда они нас использовали во времена протектората, да и раньше. Что из ценностей не вывезли в начале прошлого века, добрали теперь из музеев и с археологических раскопок.

– Твои игиловцы занимались тем же и в Ираке, и в Сирии, – не преминул напомнить Игорь, подивившись, как хитер и изворотлив этот парень. Подумал, что камнем преткновения для Генпрокуратуры может стать его драка с англичанами незадолго до убийства. Именно из-за нее притянут к делу. И ведь как соскакивает, какую историко-политическую базу подводит. Но Игорь недооценил смекалку Кабира. Тот и не думал оправдываться.

– Паре англичан я что-то сломал, но это им не помешало потом взяться за Чеславу. – Увидев недоумение на лице Игоря, он уточнил: – Так полячку звали. Я же ее инструктором был. Но это я к чему начал рассказывать, – Кабир потер смуглый лоб с более светлой кожей у кромки волос, наверное, от ношения гутры. Игорь легко мог представить его себе в гутре и длинной арабской дишдаше. – Я считаю, что неплохо бы здесь, на базе полигона и не только, создавать исламские батальоны. У вас на Украине хватает мусульман. Я мог бы подобрать командиров из опытных даишевцев. Если им хорошо заплатить, они с удовольствием приедут.

«Кто бы сомневался!» – подумал Игорь, прищурившись от табачного дыма и обдумывая, насколько хороша идея, насколько она реальна и перспективна и как бы с этого получить дивиденды. Стоит ли с ней обратиться к Тарасову или к военным? Но он никому не доверял. Идею лучше не выпускать из рук. Игорь понимал, что множество игиловцев на квадратный метр чернозема – это чревато, причем не только для врага, но и для украинцев. Однако есть ли иной способ бороться с Россией? Пусть будут головорезы, пусть будут ненавистные поляки. И другие. Раз уж заварили кашу, теперь надо в нее подбрасывать дрова. А что касается поляков…

Бывший одноклассник Игоря, с которым случайно встретился на Крещатике и зашел в кафе выпить по рюмке, рассказывал, что ездит на заработки в Польшу. «Там с нами эти панове обращаются как с рабами. Надменные, злые. Бабы у них еще агрессивнее, чем мужики. Не дай бог там заболеть. Хоть сдохни, никто не вызовет врача, не потратится на лекарства и уж тем более не заплатит, пока не окончится сезон работ».

– Надо обдумать. – Игорь налил чаю и себе. – А ты хочешь быть на коне?