Они слабы, а он силён! Никто не может определить его желания и цели. Ни Шер-Хан, ни Ребеллия, ни «Чума». Никто, кроме него самого. Он не марионетка в руках судьбы или властителей Галактики. Он Субъект, целиком осознавший себя и принявший Хаос Вселенной. Он хищник, подобный легендарному зверю Манулу! И он свободен!

Фридрих широко раскрыл глаза. Он был так же прикован к кушетке в подземелье Замка, а вокруг по-прежнему ходили люди в масках. Но он уже их не боялся, как не боялся и того, что они вскроют и сломят его сознание. Глядя на их клювы, он громко захохотал.

— Что ты смеёшься? — покосился один из заговорщиков.

А Лорд Ариан продолжал заливаться смехом. Ему было попросту весело от происходящего, и он с удовольствием доведёт эту игру до конца!

— Подать ещё лекарство, — распорядился кто-то незримый.

В вену Грюнвальда снова потекла жидкость. Приборы загудели громче, и к Ариану кто-то подошёл.

— Ты был собственностью Шер-Хана, а теперь будешь собственностью «Чумы», — прокаркал тот клювоголовый.

Грюнвальд лишь осклабился в ответ и высунул язык. Но сонная нега снова начала разливаться по телу. С расслабленной улыбкой Ариан закрыл глаза — в твёрдой уверенности, что ему ничего не угрожает.

Глава 22

Родной мир

В капитанской каюте фрегата царила тьма, окутав полукруглую обзорную площадку на корме. Металлические перегородки с закрытыми ставнями лишь угадывались в тусклом свечении двух электрических канделябров.

Одержимый стоял в центре, на коленях. Без шлема — тот лежал рядом. Чёрный плащ спадал на пол, образуя круг из ткани, края которого растворялись во мраке. В руке лежал осколок прежней маски, той самой, которую повредил Пиксель. Одержимый посмотрел на золочёный, помятый кусок металла — и на него взглянуло собственное отражение. Измождённое бледное лицо, выдающийся нос и глаза, полные боли.

— Нет… — тихо произнёс, почти прошептал Одержимый.

Он до сих пор помнил прикосновение Пикселя, то дружеское тепло, которого так не хватало. О чём же сейчас думал корсар? Понял ли он, что Карл находится в страшной опасности?

Карл? Кто это такой?.. Спаситель не придёт. Ничего не будет, кроме боли. Смерть. Все мы идём к ней.

И что же?.. Искать в ней спасения?

Не спасения. Забвения. Жизнь — ничто, беспросветная Вселенная загубленных надежд. И он уйдёт, сыграв прощальную симфонию.

Нет, не уйдёт… Пиксель поможет Карлу Птитсу.

Или не поможет?..

От противоречий в разуме Одержимого раскрутился маховик гнева и ярости. Он стиснул рукой кусок маски — и почувствовал боль. Бросив осколок, Карл понял, что на перчатке из чёрной кожи появился порез, из которого течёт кровь. Тёмная и блестящая.

Вдруг зазвенела сигнализация. Ужасный, раздражающий звук, который бил Одержимого по ушам.

Но на него стоило обратить внимание.

Карл быстро надел маску и направился к выходу из каюты. Он пересёк две угловатые арки с бордовыми занавесками, миновал жилой отсек и кухню в нишах, обогнул капитанский стол с компьютером и оказался у серой автоматической двери.

От нажатия кнопки створки раздвинулись. У порога, в более светлом предбаннике стоял Крысюк. Одержимый хотел изничтожить мелкого засранца лишь потому, что тот его потревожил…

Человек в маске угрожающе навис над своим старпомом, обнажив одно из лезвий. Длинный острый клинок блеснул прямо у горла Крысюка.

— ЧТО ТЕБЕ НУЖНО? — проорал Одержимый сквозь искажающее голос устройство.

Ему нравилось, как зрачки карлика расширились от страха, как задрожали короткие ручки и ножки…

— Кэп, мы скоро прибудем, — проверещал Крысюк, не отводя взгляда от лезвия у шеи. — Пора обсудить план…

— Отлично, — кивнул Одержимый, убрав оружие.

Старпом вздохнул, боязливо поглядывая на уходящего капитана.

Тень в блестящей маске поднялась по одной из металлических лестниц на мостик фрегата, расположенный прямо над каютой. Рядом с высокими и широкими окнами, сейчас задёрнутыми ставнями, находились компьютерные терминалы. Обычно за каждым сидел офицер связи, но Одержимый не мог позволить себе такой большой экипаж. Поэтому горели лишь два монитора, за которыми работали брат и сестра Раттиган. И, конечно, командная консоль в центре.

— Мы отвлечём внимание охранителей, чтобы вы проникли в их штаб-квартиру… — рассказывал Крысюк, встав у голографического проектора.

Над квадратным столом выросли зелёные очертания небоскрёбов и огромной башни собора с луковичным куполом. Великородина… Мир, кудаОдержимый не хотел бы возвращаться. Но дешифровка данных с Рейвенхольда показала, что именно туда направился корабль с заветным артефактом на борту.

Одержимый слушал Крысюка вполуха, без пристального внимания. К сожалению, на Великородине было бы сложно найти такого же полезного помощника, как Эпплуорт, да и времени на это не хватало. Тем не менее, «Чума» обещала разобраться с орбитальным контролем, а карлик знал неких ребят с нижнего уровня, которые обеспечат необходимой техникой. При таком раскладе в штаб-квартиру Охранительного Бюро можно попасть и самому, особенно когда все агенты будут заняты другим. Или не все, а большинство…

— Мы установим голопроекторы по всей улице и перехватим телесигнал… — верещал Крысюк.

— Прекрасно, — безразлично ответил Одержимый. — Только помни: без жертв среди мирного населения. Наша цель — отвлечь охранителей, а не устроить бойню.

Старпом нервно кивнул.

— Да-да, кэп.

— И учти, — Одержимый снова наклонился над ним. — Если что-то пойдёт не так, я выпотрошу тебя на глазах у команды. Лично.

Крысюк ещё сильнее задрожал от испуга, а зрачки его глазок — увеличились. Это было славно. Пусть знает, что за неповиновение придётся ответить кровью.

— Мы на месте, кэп! — воскликнула сестра Раттиган.

Тяжело дыша, Одержимый посмотрел в окно за командной консолью, которое выходило на нос фрегата. Крепкие металлические ставни спали, и за бронированным стеклом возникла чёрная пустота космоса. И в этой бездне парил голубовато-серый шарик, окружённый двумя тёмными лунами. Человек в маске так хорошо знал эту планету…

— Начинай приготовления, Крысюк, — велел он. — А я займусь своими делами.

— Да, кэп! — пропищал старпом.

Рот под маской скривился в довольной ухмылке.

«Главное празднование Дня Империи начнётся на Макариевском Проспекте с 22:00».

Одержимый читал текст на небольшом экране, который висел на стене вагона. Он стоял в забитом людьми поезде, держась за поручень. Синяя мятая куртка с мехом на откинутом капюшоне, чёрные тёплые штаны, вязаная шапка с эмблемой футбольного клуба — типичный житель Престольного, ничем не примечательный.

Лицо Одержимого от людей и камер скрывала маска, но не зеркальная, а гигиеническая, из дешёвой синтетики. Все в вагоне носили такие, или же высокотехнологичные респираторы. Похоже, город недавно охватила эпидемия, и власти приняли меры предосторожности. Впрочем, и без маски вряд ли бы кто узнал в Одержимом подростка, который исчез на войне давным-давно, чтобы лишь ненадолго вернуться в обличье армейского капитана и вновь отправиться на другие планеты. К тому же большинство людей погрузилось в коммуникаторы и информационные планшеты, так что Карл мог насладиться отсутствием внимания.

«Чучух-чучух, чучух-чучух».

Колёса поезда медленно стучали, а за окнами проносилась чернота туннеля, проделанного в гигантском небоскрёбе. Тьму разбавляли редкие жёлтые огоньки, но внутри вагон был хорошо освещён. Иногда сквозь стекло пробивался солнечный свет — поезд пересекал мосты между зданиями, и в такие короткие моменты Одержимый разглядывал серый город, над которым плыли потоки флаеров. И чувствовал, как через вентиляцию на крыше падают редкие снежные хлопья.

Экраны транслировали информацию о достопримечательностях города и прогноз погоды. Люди тесно жались друг к другу, сидя вдоль стен и стоя в салоне, и не отрывали глаз от электронных устройств. О чём-то громко разговаривала компания парней. Маленькая девочка с пристрастием расспрашивала свою маму. Пожилая женщина в пуховике спала на сиденье, закрыв глаза, и на её морщинистом лице отпечаталось многолетнее страдание.