Людей на суд явилось немного — из зрителей только сама Пронина, примкнувшая к ней Надя и Пиксель. Все трое сели на скамье ближе к середине зала, а сержант Козлов со штурмовиками остался ждать в коридоре. Местная аристократия предпочитала решать проблемы в узком кругу и не привлекать посторонних. Ни дотошных журналистов, ни крикливых политиков — лишь самые необходимые лица.

— Объявляем заседание суда номер четыре-два-семь-шесть, один-восемь-семь-один-четыре открытым! — провозгласил главный охранитель.

Грейвулф восседал в середине кафедры, на самом богато украшенном стуле. Слева от него разместилась охранительница Уорбёртон, а справа — охранитель Рамзи. Седой рейвенхольдец оставался сух и спокоен, в то время как его более молодые подчинённые возбуждённо переглядывались, ожидая спектакля. Рамзи и Уорбёртон вырядились ярко: он — в чёрный фрак с алыми полосами и розой в петлице, она — в пышное платье цвета фуксии. Фрося поглядывала то на них, то на сидевшего рядом с ней Пикселя. Тот явно нервничал, опустив голову и растирая руки. И Прониной это нравилось.

— Подсудимый — Олдос Уильям Эпплуорт, эрл Тамберстон, бывший агент Священного Имперского Охранительного Бюро, — зачитал Грейвулф с планшета.

За маленьким столиком рядом с судьями сидела ассистентка Мэгги. Она громко стучала по круглым клавишам печатной машинки, и на прозрачном экране над устройством вырос текст стенограммы. Входы в суд охраняли гвардейцы из Рейвентауэра, облачённые в алые мундиры и вооружённые энергетическими пиками, а у платформы в центре копошились несколько полицейских в тёмно-синей форме.

— Пригласите его в зал, — мягко произнёс главный охранитель.

Стражи порядка подняли большой рычаг, и откуда-то снизу послышался лязг. Посреди зала из глубоких недр выехала клетка из бронированного стекла, похожая на большой аквариум. Внутри на простом железном стуле сидел не кто иной, как Эпплуорт, закованный в цепи. На предателе были только чёрные брюки и белая рубашка — ничего лишнего. При виде Фроси эрл Тамберстон горько ухмыльнулся, и она расплылась в широкой улыбке — так, что Пиксель инстинктивно отодвинулся в сторону.

— Итак, вам вменяется в вину преступление особой тяжести — предательство родины, что вас вскормила и вознесла на высокую ступень общественной пирамиды! — пророкотал Грейвулф в микрофон. — Статья девять-двенадцать Общеимперского Закона, параграф четырнадцать, я правильно помню?

Мэгги кивнула, продолжая печатать текст.

— Силами правопорядка, к которым относимся и мы, было установлено, что вы, Олдос Уильям Эпплуорт, эрл Тамберстон, содействовали опасному межпланетному преступнику, известному как Одержимый, — вещал главный охранитель. — Вы воспользовались нашими славными традициями вежливости и гостеприимства, чтобы задержать охранителей, включая уважаемую делегацию с Земли — пока злодей вершил свои чёрные дела, вломившись в самое сердце нашей власти, в Рейвентауэр! И вы злоупотребили своими полномочиями, помогая Одержимому скрыться по прибытии на планету и проникнуть в нашу святая святых! Вы можете что-то сказать в своё оправдание?

— Слово предоставляется подсудимому! — почти пролаял Рамзи.

Он и Уорбёртон смотрели на Эпплуорта, словно стервятники на умирающего зверя. А эрл Тамберстон, будучи в кандалах, всё ещё держался с достоинством. Он гордо выпрямился на стуле и взглянул в глаза Грейвулфа.

— Все мы идём к смерти, и это было неизбежно, — заговорил обвиняемый. — Кому, как не вам понимать, сэр…

— И это оправдывает ваши преступления перед имперской властью? — строго спросил Грейвулф. — Перед всем человечеством?

— Я видел ваше Бюро изнутри, оно насквозь прогнило, — рассмеялся Эпплуорт. — Вы заслужили вчерашнее.

Уорбёртон изобразила удивление.

— Ты лживый клеветник, Олдос! — выкрикнула она. — Ты чудовище, которому нет пощады!

Фросе стало веселее от предвкушения расправы.

— Хватит, Хелена, — осадил её Грейвулф. — Довольно лирики. Задам последний вопрос: вы знаете, кто скрывается под маской Одержимого?

Взгляд главного охранителя сквозь тонированные линзы впился в Эпплуорта.

— Не знаю, — покачал головой предатель.

— Что он делал в Рейвентауэре?

— Я не знаю, — ровно повторил Олдос.

— Куда он сейчас направился?

— Я не знаю. Клянусь той честью, что у меня ещё осталась.

— В тебе нет чести! — взвилась Уорбёртон.

— Хелена! — Грейвулф повысил голос. — Мэгги, это протоколировать необязательно. А вам я верю, мистер Эпплуорт. Масштабы вашего злодеяния понятны, вы заслуживаете как минимум пожизненного заключения в Кроуярде.

Пронина была раздосадована — она рассчитывала на полноценную казнь, чтобы Олдосу воздалось по заслугам. И чтобы запугать Пикселя, но даже пожизненный срок должен предостеречь корсара.

— Я с радостью приму этот приговор, а когда настанет время, Одержимый снова освободит узников и спасёт меня! — закричал бывший охранитель.

— Слишком оптимистично для того, кто жаждет смерти, — заключил Грейвулф.

Фрося оглянулась. Гвардейцы раскрыли двери, и в зал ворвался полицейский. В руке он держал носитель памяти.

— Прошу прощения, сэр, но это передали вам, — сказал он. — Касается мистера Эпплуорта и дела Одержимого.

— Кто? — взгляд Грейвулфа упал на полицейского.

— Какой-то рабочий с нижних уровней, — ответил тот. — Мы просканировали носитель, он безопасен и для нас, и для компьютерных систем.

— Подключи, Мэгги.

Помощница подсоединила носитель к своему компьютеру и открыла видеофайл.

— Выведи на большой экран, — распорядился Грейвулф.

Она нажала на пару кнопок, и между судьями и обвиняемым выросло голографическое полотно. Фрося сразу узнала главный зал Тамберстон-Холла. Дворецкий Граббс куда-то шёл, шаркая ногами по плитке, пока за его спиной из мрака не проявился силуэт. Почуяв чужое присутствие, старик развернулся и завопил от страха, увидев себя в кривом зеркале маски.

— Не волнуйтесь, Граббс, — раздался низкий голос Одержимого. — Я не убью вас. Если что вас и убьёт, так это рак поджелудочной, начавший развиваться от панкреатита, которым вы болеете с сорока пяти лет.

По лестнице спустился другой человек, и он держал ружьё.

— Кто ворвался в мой дом? — громко спросил Эпплуорт на экране. — И откуда он так много знает?

Реальный подсудимый напрягся, сидя за стеклом.

— Я просто хорошо осведомлён, — ответил Одержимый. — И я тебе не враг, Олдос Уильям Эпплуорт, он же тридцать второй эрл Тамберстон.

— Что вам нужно? — его собеседник не опускал ствола. — Можешь идти, Граббс.

Дворецкий, резво, насколько мог, поднялся по лестнице и спрятался за спиной хозяина.

— Предлагаю помощь, — сказал Одержимый. — Я знаю о вас больше, чем многие на этой планете. Леди Делария была так прекрасна…

Эпплуорт выстрелил, но пуля прошла сквозь испарившуюся голограмму. Ещё один Одержимый вырос прямо рядом с Олдосом, снова напугав Граббса, и камера увеличила изображение.

— Я не знаю, о чём ты! — пылко оскорбился Эпплуорт.

Дворецкий молча попятился и скрылся из виду.

— Охранитель, полюбивший ведьму — классическая драма, — террорист медленно отвёл от себя ствол рукой в чёрной перчатке, пока эрл Тамберстон с ужасом изучал своё отражение в блестящем металле. — С тех пор богатый наследник знатного рода пересмотрел взгляды насчёт дела всей своей жизни. Тихо изменяя своему долгу, он помог бежать от правосудия многим разрушителям, но всё равно его жизнь полна безысходности и желания чего-то большего.

У Эпплуорта в зале суда душа ушла в пятки. Он явно не ожидал, что Одержимый заснял их разговор и, скорее всего, сам же передал видео охранителям. А судьи смотрели запись не отрываясь — как и Фрося с Пикселем.

— И я могу это большее дать, — продолжал Одержимый, сжав руку в кулак. — Устроить переполох на Рейвенхольде, а в перспективе и обвалить всю Империю! У меня есть одно дело в Рейвентауэре, и ты, как охранитель, можешь мне в этом посодействовать.