Я встаю со своей кровати раздраженная, как всегда. Я была не в духе каждое утро с тех пор, как пережила то, что стала считать худшим поцелуем всех времен. Я знаю, что излишне драматизирую, но пусть будет так.

Мама пытается завести со мной светскую беседу на кухне перед школой:

– Как продвигаются твои занятия?

– Хорошо, – говорю я.

– Намечаются какие-нибудь крупные проекты?

– Нет.

– Тебе нужна какая-нибудь помощь с поступлением в колледж?

– Нет, спасибо, – отвечаю я, потому что чувствую, что этот человек заслуживает проявления благодарности.

– Я подумала, мы могли бы посмотреть лекцию в Zoom’е от консультанта по приему в колледж. И я действительно хочу получить список колледжей, чтобы мы могли организовать несколько туров. У нас скоро не останется времени, милая.

Я хочу сказать своей маме, что мое сердце разбито. Я хочу поделиться тем, что произошло с Джеем, и тем, чем занимается Райли. Я хочу, чтобы она знала, что я полна сожаления и смущения, что могу заработать себе язву, или болезнь сердца, или что-нибудь еще ужаснее.

Вместо этого я говорю:

– Да, я пришлю тебе обновленный список позже, – и отправляюсь в школу, даже не обняв ее на прощание.

В школе ненамного лучше, чем дома. Я ношу в душе огромный груз, благодаря которому мой рюкзак кажется легким, как мешок с перьями. На большинстве своих занятий я вялая, как зомби, и неустанно прокручиваю в голове свой неумелый поцелуй вместо того, чтобы обращать внимание на лекции.

Мой мозг продолжает кричать на меня. Почему ты просто не попыталась сначала взять его за руку? Он мог бы отстраниться и вести себя так, словно ничего не произошло. Или вот идея получше, Летти: зачем вообще что-то предпринимать? Если бы ты ему очень нравилась, он бы что-нибудь с этим сделал! Глупая, глупая, глупая девчонка!

Черт. Мозги действительно могут быть отстойными.

Я отправляю сообщение Джею во время ланча. Знаю, что не должна, но ничего не могу с собой поделать.

«Мы можем поговорить?»

Он отвечает смс:

«Летти, ты должна забыть об этом».

«Я просто хочу поговорить».

«Нет, нам не стоит».

«Потому что ты скорпион?»

«Что-то вроде того».

Он прав. Я должна забыть об этом, но в глубине души я знаю, что Джей хочет общаться. Он все еще травмирован смертью Ашера. Я хочу, чтобы он знал, что мы можем быть друзьями. Поэтому я не сдерживаюсь.

«Я просто думаю, что было бы хорошо, если бы мы поговорили обо всем. Может быть, тебе нужно открыться кому-нибудь. Я хочу быть рядом с тобой».

Вот. Я довольна. Не напористо. Надеюсь, что когда мы будем вместе, мы сможем поговорить об этом моем (или нашем) плане мести. Я расскажу ему о перемене своего мнения, и даже несмотря на то, что мы устроены по-разному, противоположности все равно могут притягиваться.

Я вижу на экране три точки. Джей пишет ответ.

«Летти, я плохой парень. Я не хочу причинять тебе боль. Не заставляй меня показывать тебе, на что я способен».

Что ж, от этого у меня точно мурашки по коже.

«Что это вообще значит?! – пишу я в ответ. – Ладно, просто забудь об этом».

Джей не отвечает, но, конечно, я сама не могу этого забыть. Я все еще пытаюсь расшифровать смысл его слов, когда, спотыкаясь, вхожу в туалет для девочек наверху. К сожалению, я замечаю свое отражение в поцарапанном зеркале над такой же поцарапанной раковиной. Я ужасно выгляжу. Бледное лицо, пухлые щеки, даже прыщ! Неудивительно, что Джей испытывал отвращение. Я быстро отвожу взгляд, когда слышу звук из одной кабинки.

Кто-то здесь, рядом со мной, и эта девушка плачет. Это тихий плач, немного сдавленный, как будто она пытается взять себя в руки. Я хочу подтолкнуть ее к тому, чтобы она все рассказала.

Я все еще стою у раковины и, наверное, веду себя слишком тихо, потому что дверь кабинки открывается и оттуда выходит девушка. Судя по шоку на ее лице, я уверена, она думала, что находилась здесь одна. Шок на моем лице говорит о том, что я не предполагала, что в той кабинке прячется Райли Томпсон. Но, конечно же, я смотрю на Райли с широко открытым ртом.

Райли краснеет и сопит. Не говоря ни слова, она отворачивается от меня, прежде чем опрометью выскочить вон.

Я колеблюсь. Я не должна догонять ее. Возможно, месть больше не является моей целью, но Райли изменяет моему кузену, и это не вызывает у меня особого сочувствия.

Однако в тот момент, когда она исчезает, у меня меняется мнение. В конце концов, она человек. Очевидно, ей из-за чего-то больно, вероятно, какой-то парень из ее списка в Tinder бросил ее. Я не черствая и не безразличная, и я только что начала все с чистого листа (спасибо тебе, Джей, за то, что открыл мне глаза!), поэтому я решаю быть верной своим новым добрым намерениям и бросаюсь следом за ней.

Проходит совсем немного времени, прежде чем я догоняю ее на верхней площадке лестницы.

– Не нужна компания?

Райли отворачивается от моего пристального взгляда, но не просит меня отвалить. Тем временем я думаю о Дилане, о том, как он был бы раздавлен, если бы узнал то, что знаю я.

– Что происходит, Рай? Ты в порядке? – Очевидно, что нет, но мы должны с чего-то начать.

– Да, да, все здорово, извини, – говорит Райли, наконец-то посмотрев на меня. Ее голос звучит совсем не здорово, когда она вытирает глаза рукой. – Я просто разбираюсь кое с чем.

Вот тут я могла бы сказать «Ладно» и продолжить свой день, оставив Райли наедине с ее личными мучениями, но вернемся к моей новой жизни.

– Поговори со мной, хорошо? – прошу я. – Позволь мне попытаться помочь.

Это не пустые слова. Мне действительно не все равно. Я даже беру Райли за руку и оттаскиваю ее от лестницы. Мы вместе идем по коридору, пока не натыкаемся на небольшую нишу, где можем поговорить наедине.

Мы сидим на полу, ничего не говоря минуту или две. Затем у Райли появляются слезы, а вместе с ними и судорожные рыдания, которые, честно говоря, разрывают мне сердце. Я обнимаю ее за плечи и даю ей выплакаться. В конце концов я достаю несколько салфеток, которые моя мама постоянно кладет в мой рюкзак. Райли сморкается, а потом сводит меня с ума.

– Мой папа – не мой настоящий отец, – заявляет она.

Глава 20

Алекс достала из подвала пластиковый контейнер, сделанная от руки надпись гласила: «Хэллоуин». Ей пришлось перебрать множество вещей для вечеринок, чтобы добраться до нужной коробки.

Внизу царил беспорядок, повсюду были разбросаны боксы для хранения и пластиковые пакеты. Она дала себе обещание избавиться от всего лишнего. Никому не нужны два полных пакета скатертей для одной вечеринки. То, как семья из трех человек смогла накопить так много вещей, достаточных для того, чтобы полностью забить кладовку в огромном доме, было источником как недоумения, так и разочарования.

Контейнер, который она искала, оказался заполнен искусственной паутиной, несколькими жуткими декоративными тыквами, ведьмой на батарейках с зелеными светящимися глазами и другими омерзительными праздничными атрибутами. За последние несколько лет Летти потеряла интерес к празднованию Хэллоуина, но Алекс не могла отказаться от этой традиции. Это не единственное, за что она цеплялась в эти дни.

Последние три ночи она ложилась спать, думая о фотографии полуодетой Брук, которую нашла в телефоне Ника, и каждое утро ей не хватало духу спросить об этом мужа. Она не верила, что Ник мог быть преследователем Брук, но и полностью исключить это тоже не могла. В криминальных документальных драмах в жанре тру-крайм^[21] муж всегда совершал какое-нибудь дьявольское предательство. Почти в ста процентах случаев это был кажущийся хорошим парень, который совершает самые подлые поступки, когда думает, что его никто не видит.

Когда Алекс несла контейнер вверх по лестнице, она услышала, как захлопнулась входная дверь. Должно быть, Ник дома.

Пришло время, решила она. Алекс достаточно много обо всем этом думала и свела бы себя с ума, если бы не спросила у мужа прямо.