– Ни малейшего представления не имею, – пожал плечами я. – Но в любом случае скромнейший Приказ дел духовных как-то слишком уж часто стал мелькать в разных дурно пахнущих событиях.

– И впрямь слишком часто, – пробормотала Драгана хмурясь. – Ладно, с охраной этого подвала мы вам поможем. Прикомандируем к вам нескольких Старших. В любом случае, решать эту проблему надо не здесь, а на Севере. Что опять приводит нас к главному вопросу: ты поедешь с нами?

– Гана, ну зачем я тебе нужен? – поморщился я. – Без студента вы там не обойдётесь? Извини, но это полная чушь.

– Нет, Кен, к сожалению, это не чушь, – вздохнула она.

– Обоснуй, – предложил я.

– Некоторые вещи очень сложно логически обосновать, – начала было она, но тут же поняла, что туманные речи здесь не сработают. – Ну хорошо. Некоторые из нас обладают предвидением, и это предвидение ясно говорит, что без тебя мы не имеем никаких шансов на успех.

– Именно без меня? – удивился я.

– Или без Лены. Предвидение вас почему-то не различает, воспринимает вас как одну личность.

– Гана, насколько это вот серьёзно?

– Очень серьёзно. Настолько серьёзно, что если ты откажешься, то поездка просто не состоится. Мы сейчас занимаемся подготовкой поездки только потому, что надеемся на твоё согласие. Предвидение говорит, что ты нужен обязательно, и это значит, что без тебя действительно не обойтись.

Я глубоко задумался. Ясно было, что она говорит правду, и я действительно ей нужен, но тащиться непонятно куда и непонятно зачем мне совершенно не хотелось. Хотя зачем себя обманывать? У меня на самом деле ведь нет возможности отказаться – эта проблема в подвале совершенно очевидно является угрозой безопасности княжества. С ней необходимо разобраться, и если без меня это сделать невозможно, то мой долг как дворянина и гражданина княжества в этом участвовать.

– Опять ты нас с Леной втягиваешь в какую-то безумную авантюру, – вздохнул я. – Хорошо, я согласен, но с условием. Ты раз и навсегда прекратишь свои подставы.

– Какие ещё подставы? – сделала удивлённые глаза Драгана.

– Ты в самом деле думаешь, что я не понял, почему преподаватели так взъелись на нас с Леной?

– Они просто проверяли ваши знания. Что здесь такого ненормального?

– Гана, лучше прекрати. Меня эти ваши проверки по-настоящему достали, и я уже не шучу. Ты в самом деле хочешь со мной поссориться? А с нашей матерью ты хочешь поссориться?

– Ты мне угрожаешь?

– Нет, я тебя просто спрашиваю. Она же преподаёт в Академиуме и общается с преподавателями. Ты полагаешь, до неё не дойдёт, кто это всё организовал? Она сейчас злится на ректора, но рано или поздно кто-нибудь откроет ей глаза.

– Да, как-то неудобно получилось, – задумалась Драгана. – Но это же на самом деле не я придумала, это наши аналитики разработали методику.

– Может, твоим аналитикам нужно просто объяснить пределы допустимого? У меня, кстати, в Ливонии палач простаивает – я могу его сюда вызвать, он всё объяснит.

– Пока не надо, но буду иметь в виду, – усмехнулась Драгана. – Знаешь, я тебе честно скажу, что на самом деле я была против, но меня вынудили.

– Я даже могу догадаться, кто на этих проверках настаивает, – кивнул я. – Но это дела никак не меняет, они слишком увлеклись. Так что насчёт моего условия?

– То есть это шантаж?

– Это условие, Гана. Больше никакой подобной деятельности в отношении нашей семьи. Никаких искусственных кризисов, никакого наблюдения, никакого сбора данных для анализа.

– Ты мне руки выкручиваешь, – пожаловалась она.

– Я тебе предлагаю выбор. Либо мы для тебя друзья, и ты можешь на нас рассчитывать, либо объекты наблюдения, и тогда забудь о сотрудничестве.

– Друзья, друзья, – проворчала она. – Ваша семья с этого момента имеет полный иммунитет. Доволен?

– Доволен, – отозвался я. – Вот теперь я доволен.

– Здравствуйте, достойные, – поздоровался я, проходя на подиум маленького актового зала, который, впрочем, в отряде назывался комнатой оперативного инструктажа.

Негромкий гул разговоров немедленно смолк, и все дружно вскочили.

– Садитесь, садитесь, – приветливо сказал я. – Мне удобнее разговаривать, когда вы сидите, и я всех вижу. Вот так лучше. Ну что же, достойные, я рад сообщить вам приятное известие: все формальности завершены, и с завтрашнего дня все вы являетесь служащими семейства Арди. Завтра сюда приедут сотрудники отдела персонала, и каждый из вас подпишет контракт. Все вы уже ознакомились с условиями контракта… Ведь ознакомились? – я посмотрел на Берова.

– Все ознакомились, господин Кеннер, – подтвердил Эрик. – Во всяком случае, бумаги были розданы всем, и если кто-то не удосужился их прочитать, то сам виноват.

– Мы не планируем что-то менять. Вы по-прежнему будете заниматься в основном охраной поместья. Мы даже не будем менять название – вы так же останетесь «Рыжей рысью», только не вольным отрядом, а подразделением семейства. Командовать вами будет по-прежнему почтенный Эрик, во всяком случае, до тех пор, пока не получит более высокое назначение. Но лучше задавайте вопросы сами. Если вам что-то неясно с контрактом или будущей службой – не стесняйтесь, спрашивайте.

Народ начал переглядываться, пытаясь сообразить, что надо выяснить, пока есть возможность. Первым вылез с вопросом Филип Шешень, как самый языкастый.

– Господин Кеннер, то есть получается, что мы будем служить как раньше, и для нас ничего не изменится?

– Как сказать, – задумался я. – С одной стороны, служебные обязанности останутся теми же, но с другой – служить так, как раньше, не получится. Вы наверняка уже знаете, что вам придётся сдавать норматив дружины. Пусть не сразу, но соответствовать придётся всем. Да и вообще требования к нашим подразделениям выше. Чтобы не быть голословным, приведу конкретный пример: для наших подразделений неприемлема ситуация, когда во время патрулирования личный состав покидает патрульную машину, чтобы искупаться в лесном озере. Понятно, что жара и пыль, но патрулирование – это боевое задание.

Эрик сразу понял, что это вовсе не абстрактный пример, и начал наливаться краской.

– Или вот такой пример, – безжалостно продолжал я. – Некоторые патрульные срезают путь в северо-восточном углу участка. Конечно, наши дорожники туда ещё не добрались, и поездка по ухабистой лесной дороге достаточно неприятна, но таким образом без наблюдения остаётся большой участок леса. Чтобы подчеркнуть важность полного патрулирования, напомню один момент из истории отряда. Ветераны отряда, без сомнения, помнят бой в Каменном логе. Тогда отряд тоже сократил маршрут патрулирования, правда, по объективным причинам. Только благодаря тому, что незадолго до того боя маршрут восстановили до полного, удалось вовремя заметить противника и приготовиться к бою. Если бы патрулирование по-прежнему велось по сокращённому маршруту, атака противника началась бы совершенно неожиданно, и вряд ли бы вышло закончить бой без потерь, даже с помощью сиятельной Милославы.

– Удавлю, – негромко, но отчётливо произнёс Эрик.

– Хотелось бы также напомнить некоторым девушкам отряда, что назначение бронеходов состоит не в том, чтобы доставлять пилотов на труднодоступный пляж для принятия солнечных ванн. Это всё-таки дорогостоящие боевые машины с ограниченным ресурсом.

– Господин Кеннер, – вклинился Беров, который дошёл уже до состояния полного бешенства, – мы разберёмся со всеми этими случаями и примем меры. Клянусь, подобного больше не повторится.

– Не сомневаюсь в этом, Эрик, – доброжелательно улыбнулся я. – Напоследок всё же поясню один важный момент, который сделает многое более понятным. «Рыжая рысь» не является единственной охраной поместья. Защита поместья является многослойной и мы, конечно же, не полагаемся только на вас. При этом вопросам безопасности мы придаём исключительную важность, и когда, например, патруль необоснованно меняет маршрут, защита поместья переходит в состояние повышенной готовности, а члены семьи немедленно получают доклад об этом инциденте. Одним словом, мы знаем абсолютно всё, что происходит в поместье.