– Итак, уже стояло позднее утро, когда мы хорошо позавтракали. Народу не было, – рассказывал Гай.

Это была вторая подсказка. Шайну нравилось обманывать приезжих, когда никто не видел.

– Нам принесли счет, около двух долларов. Я уже собирался заплатить, когда официантка, ее звали Лонни, спросила, нравится ли нам играть в азартные игры. Мы не знали, что ответить, и она сказала: «Послушайте, здесь все в них играют. Это просто безобидное развлечение. Вот колода карт. Я вытаскиваю одну. Вы вытаскиваете свою. Если ваша карта старше, то завтрак бесплатный. Если нет, то платите вдвойне. Простая игра, пан или пропал».

– У нее в кармане была колода карт. Я уверена, они были краплеными, – вставила Милли.

Гай улыбнулся жене, которая в ответ лишь поджала губы. Вздохнув, он продолжил:

– Так вот. Она перетасовала колоду, я хочу сказать, что эта девчонка действительно ловко тасовала, и после трех попыток я выиграл четыре доллара. Потом восемь. Затем их проиграл и вернулся к нулю. Но вскоре опять выиграл восемь. Тут появился еще один клиент, и она приняла его заказ. Я не мог уйти, поскольку она была мне должна восемь баксов.

– Я хотела уйти, – снова вставила Милли.

Гай никак не отреагировал на ее слова и отпил несколько глотков кофе. Когда он заговорил, его голос стал ниже.

– И тут появляется этот тип, думаю, что владелец, очень дружелюбный, и спрашивает, не хотим ли мы посмотреть его казино.

– Невысокий, абсолютно лысый, очень загорелый?

– Это он. Вы его знаете?

– Он владелец.

Следующая подсказка. Шайн Таннер прибыл на место действия, чтобы расставить ловушку.

– Она заплатила нам восемь долларов, и мы последовали за ним через дверь в казино, пристроенное позади закусочной. В нем было темно и пусто. Он сказал, что казино закрыто до шести часов, но у него есть новая игра, которую он хотел нам показать.

– «Болита»? – уточнил Джесси.

– Да, вы там были?

– Нет, но я слышал о столе «Болита». Еще ее называют «Рэзл».

– Он так и сказал. Там был зеленый войлочный стол, похожий на большую шахматную доску, с квадратами, пронумерованными от одного до пятидесяти. Он сказал, что игра состоит в том, чтобы бросать кости и вести арифметические подсчеты, выиграть в ней легко. Он также спросил, не хочу ли я положить несколько долларов, тогда он покажет, что к чему. Потом заглянула Лонни и спросила, не желаю ли я выпить. Владелец сказал, что бар закрыт, и они долго спорили из-за того, можно ли им предложить мне выпить. Выпивать мне не хотелось, но после этих препирательств я почувствовал себя обязанным попросить пива.

Милли покачала головой и уставилась в стену.

– Итак, он потряс кости в стакане и выбросил их, а затем почти так же быстро собрал. Сказал, что выпало тридцать восемь. Он положил два моих доллара на номер тридцать восемь. Если бы следующий бросок был выше, я бы выиграл. А если ниже, то проиграл, но были и другие правила, о которых он сообщал в ходе игры. Он сказал, что единственный способ проиграть – это перестать играть до выигрыша десяти игр. Я не уверен, что до конца понял все эти правила.

– Так и есть, – услужливо согласилась Милли.

– Лонни принесла мне пива.

– А времени было всего пол-одиннадцатого, – снова вставила Милли.

– Да, дорогая, всего пол-одиннадцатого, и мне следовало остановиться. Мы уже говорили об этом, и не раз. Я должен был выйти и сесть в машину, чтобы сохранить наши деньги. Теперь ты довольна?

– Нет.

Джесси услышал достаточно. Подобные происшествия были обычным явлением на Побережье – туристов из среднего класса, которые ездили в хороших машинах с номерами других штатов, разводили на деньги и обчищали карточные акулы и шулеры в казино. Он поднял обе руки, призывая к молчанию, и сказал:

– Послушайте, давайте ближе к делу. Сколько денег вы оставили в той забегаловке?

– Шестьсот долларов – все, что у нас было, – тут же выпалила Милли. – Нам не на что даже купить бензин, чтобы добраться до дома. Как ты мог быть таким идиотом?

Бедный Гай лишь поник головой после очередного выпада жены. Было видно, что в предыдущие часы он слышал кое-что и похуже.

– Разве нельзя что-нибудь предпринять? – Милли умоляюще посмотрела на Джесси. – Он же точно ловкий аферист, который обманул нас и украл наши деньги. Должен же быть какой-нибудь закон про это в нашем отсталом государстве!

– Боюсь, что нет, мэм. Все азартные игры запрещены в Миссисипи, но мне стыдно признаться, что здесь, на Побережье, этот запрет нарушается.

– Мы же заехали только позавтракать.

– Я знаю. Такое происходит постоянно.

Они замолчали. Милли снова начала плакать, а Гай уставился в пол, словно желая провалиться сквозь землю. Джесси взглянул на часы. Он впустую потратил на этих бедолаг почти двадцать минут.

– Расскажи ему остальное! – рявкнула на мужа Милли.

– О чем ты?

– Сам знаешь, про сегодняшнее утро.

– Ах, про это. Ну, нам не на что было ехать в Новый Орлеан, и мы сняли неподалеку дешевый номер. Сегодня утром мы первым делом вернулись в закусочную, поскольку прошлой ночью я не сомкнул глаз, намереваясь высказать этому человеку все, что думаю, и вернуть свои деньги. Но когда мы подъехали, то увидели, что там завтракают двое полицейских. Я вошел и посмотрел на Лонни. Она смерила меня нахальным взглядом и спросила, что мне нужно. Я ответил, что пришел за своими деньгами. Тогда она сказала, что скандалы им не нужны, и попросила уйти. Я снова потребовал свои деньги. А потом ко мне вдруг подошли полицейские, вытолкали на улицу, велели уезжать и никогда больше здесь не появляться.

Милли, молчавшая достаточно долго, обратилась к Джесси:

– Его чуть не арестовали, помимо всего прочего. Вот была бы картина! Крутой Гай Мозли в вытрезвителе с кучей алкашей.

Джесси снова воздел вверх руки, призывая к молчанию, и сказал:

– Все понятно. Я очень сожалею о том, что случилось, но ничего не могу сделать.

– Вы не можете подать на него в суд? – удивился Гай.

– Нет, законных оснований для иска нет.

– А как насчет воровства? – вмешалась Милли. – Это было чистой воды мошенничество, они просто ждали появления подходящего простака. Боже, и дождались!

– Хватит! – не выдержав, рявкнул Гай. – Ты же видела тех полицейских. Черт, наверняка они тоже в деле.

Джесси подавил усмешку и подумал: Наконец-то он в чем-то прав.

– Он забрал даже наши дорожные чеки, – пробормотала она.

– Пожалуйста, замолчи, – попросил жену Гай.

Не обратив на это внимания, она продолжила:

– Игра затягивала его все больше и больше. Я все твердила: «Давай уйдем отсюда». Но нет, мистер Игрок По-крупному не хотел уходить. Мошенник время от времени позволял ему выигрывать – ровно настолько, чтобы он не сорвался с крючка. Я разозлилась, ушла к машине и стала ждать, отлично понимая, что он спустит все. Наконец он вышел, готовый заплакать, и выглядел так, будто повстречал привидение. Ему еще повезло, что с него не сняли рубашку.

– Пожалуйста, Милли.

Джесси очень хотелось, чтобы они покинули его офис, пока не разругались в пух и прах. Он даже подумал, не порекомендовать ли им хорошего адвоката по разводам, но для этого им сначала нужно было вернуться домой. Он посмотрел на часы и спокойно сказал:

– Мне в девять нужно быть в суде, так что давайте прощаться.

Теперь расплакаться был готов Гай. Он вытер лицо и хриплым голосом спросил:

– Не могли бы вы одолжить нам пятьдесят долларов, чтобы вернуться в Огайо?

– Извините, но адвокату неэтично давать деньги взаймы клиенту.

– Мы вернем их, клянусь, – заверила Милли. – Как только окажемся дома.

Джесси поднялся, стараясь держаться вежливо.

– Мне очень жаль.

Они ушли, не поблагодарив. Он слышал, как они продолжали ругаться, направляясь к своему «Бьюику», и мог представить, до чего доведут друг друга, пока будут добираться до дома.

Налив себе еще чашку кофе, он вернулся в переговорную, сел в кресло и устремил взгляд в окно. Ему отчасти было жаль эту пару, но, прояви они благоразумие, не потеряли бы время и деньги и не нажили бы себе проблем. На Побережье приезжало немало людей, желавших пощекотать себе нервы и отлично знавших, куда ради этого отправиться. Но были такие, кто, подобно Мозли, оказывался здесь проездом и сталкивался с миром порока случайно. Они оказывались невинными агнцами среди волков без всяких шансов на спасение. Здесь не было недостатка в Шайнах Таннерах, предпочитавших зарабатывать деньги не честным трудом, а надувательством.