Сегодня есть принципиальная технологическая возможность производить взаиморасчеты в различных формах в национальных валютах и, локализованных по разного рода торговым пространствам, электронных суррогатах.

Идеология глобализации базировалась на убежденности в безальтернативности форматов жизни, организации всемирных торговых пространств.

Но возникают экономические анклавы, строящиеся на других принципах. В систему надстройки торгово-инвестиционных отношений России приходится вписываться локализованными финансовыми зонами.

В современно мире возникают центры кристаллизации новых торгово-экономических отношений. При этом возможна серьезная перестройка политического пространства, и, вероятно, границ.

США продвигают идею Большого Ближнего Востока. Их действия в Ираке говорят о заделах под перекройку этого региона.

Все крупные страны мира вошли в Африку нового формата. Рядом с РФ находятся два из трех ее регионов, в которых происходит перестройка торгово-экономического пространства.

Современная глобализация возникла на рубеже 1970–1980 годов как начало острой фазы системного, летального, терминального кризиса мировой капиталистической системы. Согласно теории циклов накопления капитала, РФ находится в конце цикла США, который начался в конце XIX и заканчивается в начале XXI века.

От гегемонии Британии или Нидерландов этот американский цикл отличается тем, что он двугорбый. Сначала это было доминирование США как государства, которое после, начавшегося убийством Джона Кеннеди и импичментом Ричарда Никсона, ползучего переворота превратилось из гаранта верховенства права в обеспечителя преимуществ транснациональных корпораций (ТНК). Это была, подходящая к своему финалу, гегемония США.

Концепция революции цен Дэвида Хэккета Фишера выделяет периоды, в которые зарплаты снижаются, а цены растут и периоды равновесия. В настоящее время мир находится на волне революции цен, которая возникла в 1890-е годы. Ее острая фаза пришлась на 1980-е годы. Мир сегодняшнего дня оказался в конце сразу нескольких острых фаз.

Происходящее сейчас подтверждает правильность прогнозов, которые в 1980-е годы дали американские и советские ученые.

В 1990-е годы к власти в РФ пришли либералы. Среди них не было идеологического единства, но логика их действий была общей и направленной на строительство в России либерального капитализма согласно рекомендациям Запада, в основном, МВФ.

При этом все, связанные с защитой суверенитета, институты и их кадровый состав, в сферах от оборонной промышленности до спецслужб, усиленно гнобились. Лидерам либеральных группировок казалось, что они полностью контролируют страну. Однако чиновничество и Ельцин все чаще отдавали себе отчет в том, что это может плохо закончиться. Сложившееся в РФ в это время положение привело к «патриотическому реваншу».

Он шел с откатами, частой сменой лидеров, без четкого плана. Ведь были ликвидированы соответствующие институты и их потенциальные лидеры. В рамках этого процесса на политическом поле появился Владимир Путин. Среди потенциальных преемников Бориса Ельцина, вроде Сергеев Аксененко или Степашина, не было системных либералов. Ходившие о Борисе Немцове легенды, мало отражали реальные человеческие и деловые качества этого человека.

Но у этого патриотического процесса была принципиальная слабость. Поскольку в 1990-е годы РФ прочно вошла в Бреттон-Вудскую систему, то контролировать экономические и тем более финансовые правила игры не могла. И держать у рычагов финансово-экономического управления страной приходилось представителей российского либерального лагеря. Попытки отклонений от строго заданного курса заканчивались проблемами.

Либералы в полной мере пользовались этой возможностью, Примеры этого – рукотворный дефолт 1998 года, сделанная Центробанком по приказу МВФ, девальвация 2014 года. Но серьезных ударов – запрета экспорта нефти, закрытия долларовых расчетов, отключения от системы Общества всемирных межбанковских финансовых каналов связи (англ. Society for Worldwide Interbank Financial Telecommunications (SWIFT)) не было. Внутри российских элит сохранялся определенный паритет.

Однако рано или поздно он должен был быть сломан с одной или другой стороны. Мировая финансовая элита недовольна действиями Путина. Для реализации второго сценария нужен был гарантированный вариант ответа на резкие действия со стороны мировой финансовой элиты Западного глобального проекта.

Соответствующая возможность появилась после избрания президентом США Дональда Трампа. Он представляет другой глобальный проект – капиталистический. И активно воюет с представителями Западного проекта в своем государственном аппарате, который принципиально отформатирован, в силу того, что в последние десятилетия именно банкиры финансировали всю систему образования США. Не менее яркая схватка происходит в СМИ, практически полностью находящихся под контролем банкиров. Но Трамп, как и Путин, до какого-то времени не трогал основ экономической системы, только не давал банкам эмиссионных долларов. Но позже ситуация стала меняться.

В рамках внутриэлитного консенсуса 2000-х годов в РФ, либералы отвечают за привлечение в нее инвестиционных ресурсов.

Раньше эти люди могли рассчитывать на покровительство «старших братьев», но после объявления им Трампом войны, этим персоналиям становится не до своих российских подчиненных, которые и сами проявляют слабость, отказываясь побеждать Путина. Поэтому, через контроль за законностью происхождения доходов, санкции, контролируемые СМИ на них оказывается влияние. Усиление давления США на РФ осуществляется «пятой» колонной элиты Западного проекта.

Россия может избавиться от его представителей в управлении своими экономикой и финансами, потому что имеет, альтернативные economics (экономикс), научные экономические школы.

У готовых прийти к власти, альтернативных Западному проекту, элит нет внятных сценариев. Сильнейшим аргументом в части повышения авторитета РФ в мире может стать выведение ее, ориентирующихся на политэкономические методы анализа, научных центров на глобальный уровень влияния.

Шесть стран G7 (Япония примыкает к остальным) жестко связаны форматом Западного глобального проекта. В его рамках воспитаны два последние поколения элиты управленческого и политического корпуса этих стран. У каждого политика в пределах этого формата есть некоторые «степени свободы», но системно они четко встроены в модель, которую Збигнев Бжезинский определил как «новый мировой порядок». Для тех, кто на практике реализует принятые и действующие системополагающие принципы, отказ от них невозможен, потому, что они жестко встроены в соответствующие механизмы и вбиты в сознание этих людей.

Для политиков такие сомнения неуместны и у электората ассоциируются со слабостью. Их не учат хорошо думать в этом направлении, они понимают, что это направление для них недопустимо. Западный глобальный проект возглавляют проектная элита и мировые финансисты, которые следуют своим, выгодным им принципам

Трамп пришел к власти в рамках дилеммы двух базовых экономических сценариев в США. Первый – спасение мировой долларовой финансовой системы за счет реального сектора экономики США Второй – спасение промышленности Соединенных Штатов за счет банковской системы, то есть разрушения Западного глобального проекта.

Во второй половине ХХ века он боролся с проектом «Красным» и победил его. Существовавший ранее проект «Западный», общемировым стал только после этой победы. В схватке сходились глобальные проекты, а не страны.

В первой половине ХХ века основная схватка происходила между «Западным» и Капиталистическим проектами. Наиболее острую форму она приняла в войне с гитлеровской Германией, которая попыталась восстановить мощь, основанного на производстве, а не мультипликации финансов, Капиталистического глобального проекта. Для обозначения этой разницы и проявления именно «Западного» проекта, марксисты начала ХХ века придумали термин «империализм».