Интеграционная повестка КНР фокусируется на Центральной, Южной и Юго-Западной Азии. Его северо-восточные провинции пытаются обустроить свою нишу в концепции ЭПНВШП. В наиболее выигрышном положении оказывается, попавшая в зону экономического коридора Китай–Монголия–Россия, Внутренняя Монголия.

Интересы РФ и КНР в зоне Северо-Восточной Евразии совместимы. В политике это демилитаризация и обеспечение безопасности региона, в экономике – производственная кооперация, в социальной сфере – интересы населения приграничных территорий. В настоящее время развитие своих восточных районов РФ осуществляет на основе принципов, отвечающих реалиям сегодняшнего дня. Новые идеи, стимулы, форматы развития ищет КНР. Давно прорабатываемая, но не нашедшая подходящего формата своей реализации идея соразвития приграничных территорий Тихоокеанской России и Северного (Автономный район Внутренняя Монголия) и Северо-Восточного (Хэйлунцзян, Цзилинь) Китая требует иных подходов. Она должна разрабатываться на реально работающих новых технологических и интеллектуальных основах и принципах, в контексте интересов и потенциала всей зоны Северо-Восточной Евразии и Северной Пацифики. Взаимная координация Москвой и  Пекином своих планов, касающихся развития российского Дальнего Востока и Северо-Востока Китая содержит синергетический потенциал значимого политико-экономического эффекта.

За последние десятилетия беспрецедентный уровень открытости, взаимного доверия и эффективности приобрели российско-китайские отношения. В страновом измерении КНР ‒ самый крупный торгово-экономический партнер РФ во всех сферах: военно-технической, культуры, гуманитарного взаимодействия, экономики.

С Китаем у России самый большой и растущий быстрыми темпами товарооборот. Так было еще до всяких санкционных ограничений и перераспределения ее товарных потоков в сторону Азии.

В соответствии с тенденциями развития мировой экономики, вне зависимости от ограничений сегодняшнего дня, растёт и развивается участие РФ на мировых рынках сжиженного природного газа (СПГ). В новой системе поставок этого энергоресурса заинтересованы Монголия и Китай.

Тихоокеанская Россия может подключать через себя к общеевропейской интеграции других мировых игроков – находящихся в поиске новой идентичности и возможностей для продвижения своих интересов на Европейском континенте, Японию и Южную Корею. А в перспективе – Северная Корею и Тайвань. Учитывая экономическую ориентацию США на КНР и Японию, их историческую связь с европейской прародиной, интерес Вашингтона к тесному взаимодействию со всей Евразией является фундаментальным.

Северо-восточная платформа евразийской интеграции является продуктом интеллектуального, политического и экономического взаимодействия на межгосударственном и региональном уровнях. Движущими силами и координаторами этого геополитического проекта в обоих случаях способны быть только КНР и РФ. Институциональную основу данного объединения составит многосторонний политический диалог государств, формирующих зону Восточной Евразии – России, Китая, Японии, Южной и Северной Кореи, Монголии – в формате международного «Совета по развитию Северо-Восточной Евразии». Эта организационная структура является политическим инструментом для реализации данного проекта или его элементов.

Приоритетными проектами для Северо-Восточной Евразии являются инфраструктурные. Все страны региона нуждаются в ускорении темпов экономического развития Северо-Восточной Евразии для чего принципиально необходимо обеспечить свободное перемещение в регионе людей, товаров и капиталов. Целесообразным является создание на межгосударственном уровне зон свободной торговли между Россией и Южной Кореей, Россией и Китаем. Главное препятствие для реализации многих таких проектов – закрытость Северной Кореи.

В определенных ареалах Евразии необходимо создавать открытые каналы для движения людей, капиталов и товаров. В частности, между специально созданными экономическими анклавами действующих на территории Тихоокеанской России «свободных портов». Не смотря на все свои недостатки, они обладают немалым потенциалом для стимулирования интеграционных процессов. Другие государства региона могут создать параллельные российским зоны ускоренного развития, и, замыкая их на аналоги в других странах, расширять масштабы свободной торговли и обмена. «Свободные морские порты» рационально дополнить сухопутными и речными портами вдоль российско-китайской границы: Благовещенск–Хэйхэ, Забайкальск–Маньчжоули и др. В случае обретения Яньбянь-Корейским автономным округом статуса свободного порта, этот регион КНР сможет более активно взаимодействовать со «Свободным портом Владивосток».

Политическая и правовая среда для реализации таких идей может быть создана только на межгосударственном уровне. Геополитические изменения в Восточной Евразии соотносятся с трансформацией роли и возможностей российских и соседних с ними территорий.

Российский «поворот на Восток» выстроен в парадигме развития АТР.

«Возможно ли создание единого пространства ‒ гуманитарного, экономического ‒ да и региона с точки зрения обеспечения безопасности всех, кто проживает на этом огромном мегаконтиненте от Лиссабона до Владивостока? Конечно, да. Надежда умирает последней. Это же не наша идея. Правда, тогда говорили «до Урала», это я уже потом трансформировал эту идею наших французских коллег и бывших французских лидеров «до Владивостока». Потому что и за Уралом тоже живут люди той же самой культуры.

Поэтому, конечно, нужно создавать это единое пространство во всех смыслах от Лиссабона до Владивостока. Но это можно делать только с теми, кто имеет право голоса. Я не хочу ни провоцировать, никого обижать, но такова практика, таковы реалии жизни сегодняшние. Но тем не менее, на мой взгляд, в исторической перспективе это возможно.

Мне когда-то Гельмут Коль сказал, что Штаты займутся когда-то своими делами, в том числе в Латинской Америке, Азия будет мощно развиваться своим путем, если европейская цивилизация хочет сохраниться как какой-то мировой центр, то, конечно, нужно быть с Россией.

Что касается создания новых блоков в Азии, то, на мой взгляд, это попытка перенести в Азию провалившуюся систему блокового мышления из Атлантического региона. Без всякого сомнения, это вредная затея. Это опять попытка дружить с кем-то против кого-то, в данном случае дружить против Китая. Мы не просто не поддерживаем попытку реанимировать или воссоздать теперь в Азиатско-Тихоокеанском регионе то, что происходило в Атлантике, но и считаем, что это очень вредная и опасная затея».

Владимир Владимирович Путин

.3. 

Североатлантический и евроазиатский менталитеты во взаимностях и конфликтах

История определяла роль России в мире, форматы ее созидания себя как государства, его взгляды на мир, интересы, отношение к труду, творчеству, путешествиям для познания глобального мира, постижения смысла жизни.

Характерными чертами «Русского Мира» является его многообразная и единая культура, могучий, современный, широко распространенный в различных государствах русский язык.

Ключевым вопросом в современном многополярном мире стало наличие у его стран-субъектов собственных сценариев глобализации и возможности их продвижения, а также существование прогнозно-аналитических центров стратегического планирования и управления внутренними и глобальными процессами на достаточно длительный период –не менее 50 лет.

В процессе глобализации происходит взаимное проникновения национальных культур друг в друга и объединение мировых производственных мощностей в крупные межгосударственные управленческие центры. По своей природе глобализация объективна, но управление ею субъективно.

Потенциально существует три сценарных варианта глобализации: русский, западный и восточный. Каждый из них имеет свои особенности и предлагает развитие мира, исходя из тех или иных принципов.