На уроках в школе они тоже теперь сидели рядом – Тим перетащил Беллу на свою последнюю парту, выселив оттуда гитариста-барда Шмеля, с которым посещал баскетбольную секцию. Помимо своего любимого футбола Тим всегда занимался еще в какой-нибудь параллельной спортивной группе.

Классная руководительница Людмила Карловна, привыкшая, что Белла Ветрова сидит у нее под носом, была категорически против переселения своей любимицы на «камчатку». Но ничего с этим поделать не могла и пожаловалась директрисе. Собирался даже специальный педсовет с повесткой «Моральный облик советского школьника». Однако все безрезультатно, разлучить влюбленную пару было невозможно.

А 8-й «Б» воспринял эту новость совершенно спокойно, как нечто само собой разумеющееся – «первый чемпион» и «первая красавица», конечно же, должны быть вместе, разве это непонятно? Серж Телегин, который вроде нечем кроме учебы не интересовался, отвечая на вопросы какой-то анкеты, написал, что его одноклассники Тим и Белла – самые счастливые люди, и он им по-хорошему завидует.

Тим с Беллой любили гулять по аллеям парка с зажженными фонарями после вечерних киносеансов. Об этой необыкновенной любовной связи узнали приятели-футболисты Тима и стали над ним подшучивать. Но не злобно, именно с их легкой руки за Тимом и Беллой закрепилась романтическая кличка «Ромео и Джульетта». Когда Ромео и Джульетта, держа друг друга за руки, проходили через городские дворы, за ними бежала малышня и кричала: «Тили-тили тесто, жених и невеста». Казалось, весь город с любопытством наблюдал за этой любовной историей, нервно ожидая ее финала.

Однажды Тим со Шмелем и Сухарем засиделись допоздна на скамейках, расположенных среди облетавших тополей между домами Тукая 5 и 7. Шмель любил дворовой шансон, а Сухарь – «Битлз». Каждый поочередно играл га гитаре и пел свое, Тим только слушал.

Вдруг Сухарь отложил гитару и спросил в лоб:

– У вас с Беллой это серьезно?

– Серьезней не бывает.

– Ты уверен? И что она готова за тобой пойти хоть на край географии?

– Да. И я сейчас вам это докажу.

Тим поднялся со скамейки и скорым шагом, почти бегом направился к дому по Тукая 1, где жила Белла. Он обошел пятиэтажку и подал из кустов условный свист. Сначала на балконе пятого этажа зажегся свет, а потом, минут через пять девушка уже была рядом с ним. Взяв за руку Беллу, Тим повел ее по дороге, которой они ходили в школу. Ромео и Джульетта чинно профланировали мимо Сержа и Шмеля, скрывавшихся на скамейках среди тополей. Совершив «круг почета», Тим отвел девушку домой и вернулся к школьным приятелям. На часах было 12 ночи.

– Вот это любовь! – восхищенно воскликнул Сухарь.

Об этой безумной любви скоро узнали родители Тима и мать Беллы, и провели тайный семейный совет. К чему они пришли – неизвестно, на отношениях их детей это никак не сказалось.

Тим узнал, что его отец написал о любовной связи своего сына с одноклассницей в Москву своему брату профессору, с которым всегда советовался в трудных жизненных ситуациях. Тиму даже удалось прочесть ответ. Ну что тут можно было посоветовать?

Московский профессор глубокомысленно заметил:

– От такой связи иногда рождаются дети.

2

Профессор ошибся. До того таинственного акта, после которого обычно на свет появляется новое потомство, у Тима с Беллой не дошло. Хотя они были в шаге от него.

Правда, это уже происходило, когда они стали постарше и учились в выпускном 10-м классе.

Мама Беллы работала по скользящему графику, и двухкомнатная квартира на пятом этаже по Тукая 1 часто оставалась в полном распоряжении молодых. За два года Ромео и Джульетта научились классно целоваться, и никогда не отказывали себе в этом удовольствии. Но они придумали еще одну любовную забаву.

Планировка комнат в Беллиной «двушке» отличалась от той, что была в квартире Тима. Комнаты тоже были смежными, но дверь в спальню располагалась не с торца, а посередине несущей стены зала. Спаленка была маленькой и очень уютной. К письменному столу, где девушка готовила уроки, прислонялся большой книжный шкаф, книг в нем было гораздо больше, чем у Тима – целая библиотека. Белла тоже любила читать и тоже, как и Тим, вела личный интимный дневник, из которого иногда зачитывала ему отрывки.

Однажды он без нее случайно прочитал в нем одну страничку. Белла на весенних каникулах ездила с матерью к ее сестре в гости в городок на Волге. Дорога была дальняя, и девушка описывала, как она на жесткой вагонной полке отлежала все бока. А потом к ним в купе подсел какой-то симпатичный белокурый парень, с которым Белла увлеченно проболтала всю ночь. Неприятный скребок ревности больно царапнул душу. Тим захлопнул тетрадку и постарался забыть о прочитанном.

А главной «достопримечательностью» спальни была огромная тахта, где Ромео с Джульеттой предавались невинным любовным утехам.

– Подожди, – произнесла Белла задыхающимся голосом и, освободившись от ласковых рук Тима, встала и стала быстро снимать через голову свое яркое с желто-синими ромашками платье.

– Не смотри,– Белла, стыдливо прикрывая свои белые полные груди руками, быстро юркнула под простынь, придвинувшись к стенке, чтобы высвободить место рядом с собой.

Но Тим все равно успел разглядеть ее розовые соски и почти такого же цвета трусики с бантиком посередине лобка. Тим тоже разделся до трусов и скользнул под простынь, его бок и левое бедро соприкоснулись с разгоряченным телом девушки. Но такая позиция показалась ему неудобной, он осторожно перевалился через нее, задевая ее высокие груди (он никогда не ласкал и не целовал их), и занял место у стенки,– с тех пор Тим привык, что женщина на любовном ложе всегда должна находится по правую руку от него.

Так Тиму почему-то было более комфортно. Он ощущал тяжелое дыхание Беллы, ее теплое бедро, по которому пробежала легкая волна. Тим медленно провел свою правую руку под ее приподнявшуюся шею и обнял ее нежное плечо. Девушка напряглась, Тим почувствовал, как вытянулись ее ноги и поднялась грудь. Он хотел прикоснуться к ней левой свободной ладонью, но на полпути остановил движение своей руки, – они всегда останавливались перед последним барьером, оставаясь целомудренными. Волосы Беллы пахли полевыми цветами. Тим целовал ее влажные полуоткрытые губы и сомкнутые веки, крепкими объятиями прижимая девушку к себе. Белла прерывисто дышала, ее тело начало дрожать, послышался легкий стон…

Тим, не выдержав напряжения, резко отстранился от полуобнаженного тела девушки и, отворачиваясь от него, сел на конце кровати спиной к Белле, обхватив руками свои голые колени.

– Что, опять?– Белла тоже быстро привстала, обнимая Тима сзади за плечи.– Я понимаю, что тебе трудно. Но пойми меня тоже, я не могу, не могу… нельзя… нельзя, понимаешь. .. это будет не правильно. Но у нас с тобой обязательно все будет,– жарко шептала она ему в ухо, продолжая какой-то давний неоконченный разговор, и вдруг добавила:  – Совсем скоро, потерпи, милый…

В эту минуту дверь в спальню неожиданно отворилась и в ней показался силуэт очень полной и высокой женщины. Увидев полуголые тела, она тихо вскрикнула «Ах!» и, хлопнув дверью, убежала.

Убежавшая женщина была ее мамой, раньше времени вернувшейся со смены.

Мать Беллы выбежала на лестничную площадку, громко хлопнув входной дверью. Ребята оделись и перешли в зал. Белла тихо плакала и причитала:

– Какой ужас… какой кошмар! Она же подумала… она подумала… – захлебывалась в рыданиях девушка,– что у нас с тобой все было, а у нас с тобой ничего не было!

Тим убирал слезы с побледневшего лица Беллы и утешал, как мог:

– Ничего она не подумает, мы ей все объясним, и она поймет,– Тим не собирался оставлять девушку одну в столь трудную для нее минуту, и стал вместе с ней дожидаться возвращения ее матери.

– Так она и поверит!

– Конечно, поверит. Мы же ничего плохого не делали.

Тим до самого вечера успокаивал девушку, и ушел домой лишь после того, как она его сама настойчиво выпроводила.