– Знаю. Ио ты всегда был с Аттилой.

– Потому что я люблю готовить, – сказал Лэнс, озираясь. Они поставили сундук на землю. – И благодаря кухонному персоналу я чувствовал себя как дома – после того, как ты вырвал нас из нашего прежнего дома. – Глаза Лэнса расширились. – О-о-о! Как насчёт лодки? Их используют для запусков фонарей?

Флин схватился за сердце.

– Да! И ещё кое-что неприятное. Ты понимал, что пришло время уходить. – Они снова подняли сундук и быстро пошли к реке.

– Я знаю, но мы всегда говорили, что покинем приют на собственных условиях... Не мог бы ты добавить что-нибудь ещё и к этому? – Лэнс застонал, пытаясь держать сундук ровно, чтобы он не опрокинулся.

– Не мог... оставить... ничего... позади, – пытался выговорить Флин под нарастающим весом. – Так мы и ушли на наших собственных условиях, – Лэнс посмотрел на него. – Хорошо, то были мои условия. Мне следовало быть с тобой откровенным.

Вдалеке раздались крики, стук копыт и повозок, мчащихся по ухабистым мощёным улицам. Звуки приближались к ним.

– Именно так, чёрт возьми! – сказал Лэнс, когда они уже подходили к воде. Он случайно задел сундуком прохожих. – Извините! Дорогу! – Лэнс буквально забросил сундук на лодку.

– Эй! Это наша лодка, – сказал мужчина, когда Лэнс запрыгнул в неё и толкнул сундук подальше. Флин запрыгнул следом.

– Извините! – сказал ему Флин. – Нам она очень нужна.

– Ему за многое следует извиниться, – сказал Лэнс мужчине. Флин оттолкнул их веслом от пристани. Ровно в этот же момент на улице появился Бакенбард.

– Райдер! Стронгбоу! – взревел он.

Люди начали оборачиваться на суматоху. Тем не менее лодка уже удалялась от пристани.

– Ох-ох. У нас появилась ещё компания, – Лэнс попытался грести быстрее. – Это наши циркачи.

Одноглазый, Бакенбард, Крюконог, Носач, Энди и Влад мчались вниз по улице. Даже парни, которых они только начали считать друзьями, выглядели готовыми порвать их в клочья.

– Думаю, что мы больше не в их команде, – Флин сглотнул.

– Всё в порядке. Может быть, когда-нибудь они поймут – мы не должны красть у похищенной принцессы, – с улыбкой сказал Лэнс.

– Совершенно верно, – согласился Флин. – Я действительно сожалею обо всём.

– Надеюсь на это, – ответил Лэнс. – С этого момента мы будем абсолютно честны друг с другом.

– Всегда. Обещаю. Клянусь жизнью.

– Может, нам не стоит клясться жизнью прямо сейчас? Они тоже садятся в лодки!

Остальные члены труппы попрыгали в пустые лодки и бросились грести так быстро, как только могли. Братья Граббингстон опережали их всех.

– Всё в порядке, – сказал Флин, глядя на другой берег. Там, вдалеке, виднелся мигающий огонёк. – Мы приближаемся к месту встречи.

– Надеюсь, ты не ошибаешься насчёт следующей части, – пропищал Лэнс, выливая ведро воды за борт. Каким-то образом их лодка дала течь.

Флин посмотрел на Лэнса.

– Ты мне доверяешь?

– Эй, это моя реплика!

– Так доверяешь? – повторил Флин.

– Да, – простонал Лэнс. – Несмотря ни на что, да!

– Тогда продолжай грести, – Флин не сводил глаз с огонька.

– Когда вы погрузите сокровища в экипаж и проедете по мосту, мигающий фонарь подскажет вам, в какую сторону ехать, – говорил им накануне Барон. – Там вас будет ждать сменная одежда и несколько лошадей, готовых к поездке в Вардарос. Там-то мы и встретимся.

Флин оглянулся на замок. Он подумал, что видит его в последний раз. Отражение в воде было восхитительным. Лодки вокруг них освещались загорающимися фонарями. Огоньки разгорались один за другим, пока не стало казаться, что к воде разом подлетели тысячи светлячков. Это было отличным напоминанием об исчезнувшей принцессе.

«Если бы она только могла наблюдать эту красоту и знать, как сильно скучает по ней её королевство», – подумал Флин.

– Я больше не могу различить, кто есть кто, – прервал его мысли Лэнс. – Все лодки как одна. Ты где-нибудь видишь циркачей? Граббингстонов? Барона? Стражников?

Флин вгляделся в темноту. Он пожалел, что не захватил фонарик.

– Возможно, мы оторвались. Плывём дальше.

Им потребовалось какое-то время, чтобы пересечь реку. Они старались вести лодку ровно. Лэнс был начеку. Флин направлял их судёнышко к мигающему огню. Наконец дно лодки проскребло о берег. Со своего места Флин разглядел фонарь, одиноко стоящий на скалистом берегу. Никаких признаков, что они здесь не одни, не было.

– Флин, я не уверен.

– Доверься мне, – Флин спрыгнул с носа лодчонки и начал вытаскивать её на берег вместе с Лэнсом и сундуком. – Мы нагрели Барона.

Когда он договорил, его вздёрнули за рубашку и подбросили в воздух.

– Куда ты собрался с нашей наградой? – рыкнул Бакенбард.

Из-за деревьев вышло несколько человек. Они все приблизились к лодке и схватили Лэнса, достали сундук с сокровищами. Влад поднял Лэнса за его форму стражника и подошёл к Бакенбарду, который держал Флина.

Крюкорук вскрыл сундук и осветил фонарём содержимое. В темноте сверкнуло золото.

– Барон, всё на месте! Они всучили нам барахло и попытались смотаться с нашей добычей! – сказал он и поднял лампу с отваливающимся дном.

– Хочу вас уведомить, что хозяева лавки древностей Короны считают то барахло ценными вещами, – Флин сглотнул, когда Бакенбард поднял его ещё выше. – Ладно, может быть, они и не так прекрасны, как настоящие сокровища, но выглядят довольно мило.

– Это, по-твоему, мило? – Крюкорук открыл другой сундук и осветил его. Лампа развалилась. В руке Крюкорука осталась лишь верхняя её часть.

– Может, эти вещи были выставлены на распродажу, – сказал Флин тоненьким голосом.

– Я не могу поверить, что вы двое нас предали! Вы думали, что вас здесь ждёт смена одежды и свежие лошади! Что вы сможете сбежать с нашей добычей, – ухмыльнулся Крюконог. Он поднял свою крюкастую ногу в воздух и замахнулся на них. Несколько других циркачей подзадоривали его. Стайлан стояла неподалёку, испепеляя Флина яростным взглядом.

– Ребята! Вы всё неправильно поняли! Я всё объясню! – сказал Флин, стараясь держать лицо подальше от железки Крюконога.

– Будь так любезен, – произнёс Барон, появляясь из темноты. – Я хотел бы получить объяснение, Райдер, почему двое моих лучших новобранцев меня обманули. Иначе я предпочту утопить вас двоих в реке.

Раздались овации.

– Обманули? Нет! – сказал Флин, выдавливая из себя смех. – Сундук с настоящими сокровищами мы взяли на хранение!

– Правда? И когда же вы собирались его вернуть? – спросил Влад.

– Сейчас, конечно, именно поэтому мы здесь, – встрял Лэнс. – Мы поняли, что когда стражники очнутся, то станет жарко. Поэтому мы взяли настоящее сокровище и свалили оттуда, оставив Граббингстонов с сундуком барахла, чтобы сбить гвардейцев с толку. Если бы они их поймали, то отпустили бы, пока мы сваливали с настоящими драгоценностями.

Барон взглянул на них, ничего не сказав.

– Это не входило в план.

– Нет, не входило, – сказал Флин, – но планы меняются, верно?

– Значит, вы не струсили? – прорычал Барон. – У тебя не проснулась совесть и ты не решил, что не можешь украсть сокровища принцессы?

Флин открыл было рот, чтобы солгать, но не смог. Он был измотан всем этим враньём и обманом. Он виновато взглянул на Лэнса.

– Ладно, признаюсь, я действительно чувствовал себя плохо – это же вознаграждение тому, кто вернёт её домой! – Все вокруг тяжело вздохнули. – Ты же Барон! Ты можешь добыть любое сокровище, какое захочешь! Когда я увидел все эти вещи в лавке, я подумал: зачем тебе это понадобилось?

– Флин, – простонал Лэнс.

Барон на мгновение замолчал, а потом произнёс:

– Потому что я могу это получить, Флин. Вознаграждение лежало там для того, чтобы забрать, и я потратил недели и месяцы на планирование, чтобы захватить его. – Лицо барона начало краснеть, и он сжал кулаки. – Месяцы! И вы двое всё испоганили! Тебе не кажется, что гвардейцы будут интересоваться тем, на кого ты работаешь? – Флин отвёл взгляд. – Мы все можем оказаться на виселице. Ты этого добивался?