Люди Ближнего Востока с возвращением средиземноморских лесов также получили в свое распоряжение целый ряд диких животных, в основном газелей, ланей, кабанов и горных козлов. В изобилии имелись злаки и другие растения, которые можно было культивировать. За этим последним эпизодом глобального потепления последовало возвращение к оседлой жизни в традициях натуфийцев и использованию методов сбора диких растений. Через тысячу лет сельскохозяйственные культуры будут культивироваться земледельцами, а такие города, как Иерихон на плодородной аллювиальной равнине реки Иордан, появятся в Юго-Западной Азии. Как и натуфийцы, эти ранние земледельцы охотились вокруг городов, в то время как подвижные охотники-собиратели продолжали вести привычный образ жизни в открытой степи.
Позднее 8,5 тысячи лет назад засуха вызвала коллапс в сельском хозяйстве Иорданской долины, и люди вновь вернулись к охоте и собирательству. Плодородные долины Тигра и Евфрата в современном Ираке ожидали своей очереди в сельскохозяйственной эстафете. Здесь мог поддерживаться экономический рост, что вскоре привело к новой инициативе человека, которую мы называем цивилизацией. За исключением заброшенной долины реки Иордан, города 7 тысяч лет назад возникли по всей территории Плодородного полумесяца.
После того как сельское хозяйство однажды было опробовано при благоприятных климатических условиях, его распространение уже не останавливалось. На востоке мы обнаруживаем первых земледельцев на равнине долины Инда 9,5 тысячи лет назад. Похоже, что эти люди переняли от своих западных соседей полный сельскохозяйственный набор: коз, ячмень, пшеницу, вырубку леса для выращивания сельскохозяйственных культур, глинобитные стены, терочные камни, кремневые лезвия для срезания злаков, деревянные чаши, каменные сосуды и корзины, но никакой керамики. Как и на западе, здесь также продолжали собирать дикие растения и охотились на диких животных. В этом меняющемся мире земледельцы и охотники могли быть связаны друг с другом посредством торговли. Климат снова установил ограничения на быстрое распространение сельского хозяйства.
Сезонный муссонный режим не допустил распространения пшеницы, ячменя и коз далее в Индию: лето здесь было попросту слишком жарким и влажным. Сельскохозяйственный набор был принят частично: были отобраны подходящие элементы и добавлены новые. В Индии получило развитие смешанное хозяйствование: западные методы сельского хозяйства применялись к местным растениям, таким как просо, и растениям, заимствованным с востока, таким как рис из Китая. Подобный избирательный подход к сельскохозяйственному набору имел место и в Южной Европе. Попав сюда, первые земледельцы нашли относительно не заселенные людьми ландшафты Греции примерно в то же время, когда сельское хозяйство началось в долине Инда. Вероятно, они прибыли морем и привезли с собой семена, овец и коз. Земледельцы и охотники-собиратели жили рядом в течение тысячелетия или дольше. Земледельцы занимали поймы, а охотники — леса и побережье. В конечном итоге быстрый рост населения земледельческих общин подавил охотников — они либо вымерли, либо сами превратились в земледельцев.
Эта история повторилась по всей Европе. Вероятно, в Средиземноморье земледельцы и охотники смешались, и жители этих территорий были избирательны в адаптации элементов сельскохозяйственного набора. Многие жили в пещерах на побережье и продолжали использовать богатые морские ресурсы, вероятно, потому, что густые леса внутренних зон были в основном негостеприимны. Люди достигли западной части Средиземного моря около 7,5 тысячи лет назад, примерно в то же время, когда земледельцы, распространявшиеся вглубь территории, попали во многие районы Центральной и Западной Европы. Шесть тысяч лет назад охота и собирательство в конечном итоге сошли на нет по всей Европе, за исключением Крайнего Севера, где этот образ жизни продолжал существовать еще две тысячи лет назад.
По-видимому, в других частях мира сельское хозяйство и животноводство были самостоятельно изобретены во время глобального потепления после позднего дриаса, но несколько позже, чем в регионе Плодородного полумесяца. Земледельцы собирали домашний рис на китайской реке Янцзы 9,5 тысячи лет назад, а тыкву и, возможно, кукурузу выращивали в Мексике 10 тысяч лет назад. На юге, в районе Андского нагорья, 7 тысяч лет назад были одомашнены викунья и гуанако, а на берегах озера Титикака выращивали картофель.
В других частях мира охотники-собиратели продолжали свою деятельность до тех пор, пока этих мест не достигли современные промышленно развитые общества (на большей части Северной Америки, в Австралии и в странах Африки, к югу от Сахары). Глобальное потепление мало что изменило в их образе жизни в природных условиях, которые были попросту непригодны для сельского хозяйства.
Мнение, которое я пока что излагал в этой главе, является «классической» интерпретацией эволюции цивилизованных обществ по сельскохозяйственному шаблону. Но в то же время я высказал предположение, что основы, которые однажды приведут некоторые группы предков к оседлым сообществам, можно найти гораздо раньше, 30 тысяч лет назад, у охотников степной тундры. На мой взгляд, чрезмерное внимание к сельскому хозяйству и животноводству не дает разглядеть первопричины, по которым люди стали вести оседлый образ жизни и начался рост населения. Основной причиной были излишки и способность ими распоряжаться.
В тропиках, во время ежегодных стадных миграций, охотники могли убить слишком много животных. Распорядиться излишками с пользой было вряд ли возможно, так как их быстро уничтожали мухи, гиены и многочисленные некрофиты, которые процветают в тропиках. Чтобы управлять излишками, люди должны были иметь возможность хранить их, а это стало возможным лишь после выхода на Евразийскую равнину, когда климатические условия позволяли разработать системы хранения. Граветтийцы умели хранить свои запасы в вечной мерзлоте, но даже после того, как вместе с ледниковым периодом такие холодильники исчезли, знания о хранении излишков сохранились, и теперь их можно было адаптировать к новым ситуациям и обстоятельствам.
До сих пор в этой главе мы рассматривали случаи, когда люди переходили к оседлому или полуоседлому образу жизни без сельского хозяйства. Так делали натуфийцы и рыбаки прибрежного Перу. В одном случае стимулом было разнообразие ресурсов, а в другом их количество. Есть все основания полагать, что при подходящих условиях структурированные общества со всеми атрибутами цивилизации могли возникнуть в отсутствие сельского хозяйства и животноводства. Примером может послужить лососевый промысел на американском северо-западном побережье Тихого океана.
С повышением уровня моря около 8 тысяч лет назад береговая линия Тихого океана отступила и сузилась. Как только море установилось на новом уровне, люди смогли снова вернуться к побережью. Лосось в больших количествах метал икру в реках вдоль береговой линии в определенное время года, и вокруг этого ресурса возникло новое хозяйство. Период появления рыбы был короток, поэтому вылавливалось гораздо больше рыбы, чем можно было сразу употребить. Возник классический сценарий излишков, однако люди нашли способы сохранять лишнюю рыбу, подготавливая филе и подвешивая их на стойки, чтобы солнце и ветер могли их высушивать. Основной продукт был дополнен другой рыбой, тюленями, другими животными, фруктами и орехами из близлежащих лесов. Два элемента, которые потенциально способствовали расселению — количество и разнообразие, — объединились, чтобы создать превосходные возможности для охотников-собирателей тихоокеанского северо-запада.
Возникло общество с разделением труда. Излишки и хранение позволили мастерам занять ниши специализации. Со временем возникли сложные общества, способные создавать иерархии и защищать свои ресурсы от соседей или нападать на них, чтобы получать ресурсы, а также торговать, чтобы обменивать свои собственные продукты на другие, например на обсидиан. Как мы видим, сложные оседлые общества не нуждаются в сельском хозяйстве для развития, но, тем не менее, условия, предоставляемые сельским хозяйством, особенно хорошо подходят для появления таких обществ.
