– Короче, Ржавый, десять «кусков» с тебя. Не отдашь, получишь пулю в лоб. И контору твою на крен разнесем. А козлам твоим пальцы поотшибаем. До конца дней своих ни ключа, ни монтировки в руках не удержат... Впрочем, тебе уже тогда будет все по керу... Так что, отвалишь «хрусты»?

– Отвалю! – прохрипел Маисов. – «Пушку» убери!

Нахал усмехнулся, но «ствол» убрал.

– Только денег у меня здесь с собой нет...

– Не звезди!

– Ну нету, говорю...

– Ладно, посмотрим...

Грубиян кивнул Самовару и Семе. Те сразу все поняли и оба одновременно мощными ударами ног врезали Паше и Вене по причинным местам. И тут же к вышибалам подскочили еще два молодчика и начали бить их железяками. Остановились, когда те затихли без чувств на бетонном полу.

На помощь Паше и Вене не пришел никто.

– А теперь, Ржавый, будем мочить тебя, – пригрозил нахал.

– Есть у меня деньги, есть...

Пацаны молодые, но не по годам серьезные... Придется уступить...

– Пять минут у тебя. Пшел за бабками!

Давид Реонгольдович поджал плечи и с видом побитой собаки потащился к тайнику, где лежали деньги. Жаль было расставаться с ними, с родимыми. Но ведь не за здорово же живешь он их отдает. Как-никак пять машин за них поимеет... Эх, какой же он кретин, что не отдал бабки сразу. Бедные Паша и Веня, живы ли они?

Все-таки настоящий он друг, Ящер. И бабок из казны общей отвалил. И сразу пять машин помог угнать. И команду на козла рыжего натравил, по два «куска» за тачку заставил отвалить. Словом, ему с Самоваром помог с долгами рассчитаться и казну бабками пополнил.

– Смотри, Сема, – говорил он. – Хочешь дальше тачки угонять – угоняй, дело твое. Можешь даже из команды людей взять, из тех, кто сам пойдет. Встревать не буду. Но учти, лично я в это дело не впрягаюсь. Если менты тебя вдруг зацапают, на меня и на других, кто в стороне, собак не вешай. Все на себя бери...

– И срок тоже... – невесело усмехнулся Сема.

– И срок свой сам оттянешь, – Вадим и бровью не повел. – За что боролся, на то и напоролся... Но в беде, ты знай, мы тебя не бросим. И адвоката классного наймем, и судьям на лапу дадим. Так, Гендос, или нет?

И он посмотрел на «адвоката» – так иногда называли Гендоса, студента с юридического.

– Так, – кивнул тот. – Знаю я одного пройдоху, любого из петли вытащит...

– Ну, до петли, думаю, дело не дойдет, – продолжал Вадим. – Короче, всю казну нашу растрясем, но в беде не оставим. И всех, кто загремит с тобой или без тебя, тоже...

Вот для чего, значит, еще казна нужна...

– Все будет путем, Ящер. Как скажешь, так оно и будет, – сказал Сема и хлопнул своей ладонью о его ладонь.

Он решил продолжать дело с крадеными машинами. Самовар уже не раз показывал ему всякие штучки, научил и дверцу открывать, и мотор заводить. Наука хитрая, но он ее почти осилил. И управлять машиной научился. Худо-бедно, но до Краснинска и до Ржавого из Москвы дотянет.

И еще одного из их команды Леха натаскал. Сарай, он из новеньких, но по годам, можно сказать, старенький. Из армии уже год как вернулся. Водителем служил. Автомобиль ему не в диковинку.

Работали парами. Он, Сема, с Лазарем, Леха со Шницелем, Сарай с Магарычом. Машины нахрапом не брали. Дня два-три присматривались к намеченной жертве, не меньше. И только после этого, если все чисто, угоняли тачку со двора, в котором ее привык ставить на ночь хозяин. С Ржавым особенно не церемонились. Но и не наглели. По «куску» за машину, не меньше, но и не больше. А тот и не возражал. Да и куда он, крен рыжий, денется?

Угонять автомобили – дело прибыльное. Но, увы, подсудное. И если менты повяжут...

Лучше бы он о них меньше думал.

Случилось это летом, в середине июля. Кстати, школу тогда он уже закончил. С одними «трояками» в аттестате, да это, впрочем, не важно. В тот день, вернее, ночью, они с Лазарем угнали бежевую «четверку». К Ржавому из Москвы по объездным дорогам ее гнали, как всегда. На этот раз встречи с гаишниками избежать не удалось. Словно из-под земли вырос перед ними передвижной ментовский пост. Карающей десницей божьей в лучах фар высветился гаишный жезл. Только останавливаться никто и не думал. Сема лишь сильнее нажал на акселератор.

И тогда за ними взвыла сирена. И началось...

Ментовская «семерка» шла быстро, не отставая. Хуже того, она приближалась.

– Что делать-то будем? – теряя самообладание, закричал Лазарь.

– А-а, не знаю, – протянул Сема, стиснув зубы. – Только тормозить не стану!

И тут впереди сначала по знакам, а затем и очертаниями своими замаячил железнодорожный переезд. А где-то слева загудел тепловоз, предупреждая о своем появлении. Шлагбаум был уже опущен. Но Сему это не остановило. В пылу азарта он проскочил под ним и выехал на другую сторону железнодорожного полотна. И сразу же сзади загрохотал колесами товарный состав, надолго перекрывая путь гаишникам.

– Й-есть! – заорал от радости Сема.

Почувствовав себя в безопасности, он на мгновение расслабился за рулем. Темнота и невнимательность сыграли роковую роль. Он не вписался в поворот и вылетел на обочину. Машину крутануло, и она правым своим боком врезалась в дерево.

По счастливой случайности сам он отделался несколькими ушибами. Зато не повезло Лазарю. Ударом его выбросило из машины, и он упал, стукнувшись головой о камень. Когда, пошатываясь, Сема подошел к нему, он продолжал лежать, не подавая признаков жизни. Похоже, бедняга уже не жилец на этом свете.

Повинуясь инстинкту самосохранения, Сема оставил друга и побежал, не разбирая дороги. Бежал через какие-то поля, перелески, куда угодно, лишь бы только оказаться как можно дальше от места трагедии. Там, возможно, уже хозяйничали менты...

С неделю он скитался по окраинам Подмосковья, ночевал где придется, ел что попадется. Потом, стараясь не привлекать к себе внимания, заглянул в Краснинск, наведался в свой двор. Домой к себе идти не решился. А вдруг там засада! Но заявился в подвал, к Ящеру. И первым, кого встретил там, была Ириха.

– Ты? – удивилась она.

– Я! А чего тут такого?

Но играть в жмурки с ней оказалось ни к чему.

– Не придуривайся, – отрезала она. – Тебя ищут.

– Менты?

– Они самые... Лазарь о тебе все рассказал.

– Он жив?

Сема не знал, то ли ему радоваться, то ли, напротив, биться головой о стену.

– Жив. Но стукнулся, конечно, сильно. Еле откачали... А вообще, он молодец. Кроме тебя, ни о ком и никому...

– А я что, фуфло? Я уже не в счет?.. Ну, спасибо тебе, Ириха, вот так порадовала...

Узнай о смерти Лазаря, он бы, возможно, мучился угрызениями совести. Ведь это по его вине они врезались в дерево. Но скорее всего никаких угрызений и не было бы. Лазарь хорошо знал, на что шел. Но он жив. И никакой от этого радости. Ведь он сдал его с потрохами...

– Слушай, Сема, ты волну не гони, не надо, – урезонила его Ириха. Уж кто-кто, а она умела приводить его в чувство. Хватало одного лишь ее взгляда. – Менты знают, что Лазарь был в тачке не один, не идиоты же они. Так или иначе, они бы вышли на тебя. Но при этом вышли бы на Ржавого. И на нашу команду. Так что Лазарь сделал верный шаг. Теперь менты уже никого, кроме тебя, не ищут...

– И волки сыты, и овцы целы... Ладно, проехали... Что же мне теперь делать?

– Для начала я спрячу тебя. На время спрячу, пока не сбацаем тебе липовую ксиву. С этим проблем не будет. Знаю я одного человека, он сделает все как надо. А дальше... Дальше я дам тебе денег, «кусков» пять. Своих к ним добавишь и уйдешь в бега. Где-нибудь в Сибири затеряешься, новой жизнью там заживешь. – Иринка говорила это, глядя ему прямо в глаза.

– Пожалуй, вариант этот прокатит, – соглашаясь, кивнул Сема. И тут же спохватился: – Слушай, а чего это ты все решаешь? Где Ящер, черт его побери? Куда он замылился?

– Вадим в армии, – голос ее дрогнул. – А за себя он меня оставил...

– В армии? В какой еще на крен армии? – вытаращился он на нее.