— И каков наш план? — тихим голосом спросила она. Воодушевляющего Малфой сообщил ей мало, и настроение вновь скатилось ниже некуда.

Драко затушил сигарету о крышу, и из-под его пальцев посыпались ярко-оранжевые искорки.

— Поковыряться в его башке и не умереть, — мрачно произнёс он.

— Звучит неплохо, — с напускной бодростью ответила Гермиона, хотя на душе у неё вовсю скребли кошки. Она усилием воли заставила себя собраться и не поддаваться панике. Всё у них получится. Иначе просто быть не может.

Внезапно она заметила падающую звезду, Гермиона рефлекторно схватила Малфоя за плечо и больше по привычке воскликнула:

— Смотри! Успел?

Они с Гарри всегда смотрели на звёзды и загадывали желания. Конечно, загаданное почти никогда не сбывалось. Но даже несмотря на то, что Гермиона сама, своими руками, могла творить настоящее волшебство, ей иногда всё равно хотелось верить в чудеса, как когда-то в детстве, когда казалось, что достаточно просто сильно-сильно захотеть, и сказка обязательно случится.

— Что успел? — Драко всё это время смотрел не на звёздное небо, а на неё и Гермиона от этого немного смутилась.

— Есть такая традиция. Видишь падающую звезду — загадай желание, — робко улыбнулась она, осторожно убирая руку.

— И ты в это веришь? — в голосе Малфоя явственно слышались нотки сарказма.

— А ты всё ещё веришь, что самая яркая звезда твоя? — с лёгкой иронией парировала она, улыбаясь шире.

— Конечно, — невозмутимо ответил Драко, его лицо и выражение глаз при этом выглядели абсолютно серьёзно. — И что ты загадала?

— Нельзя говорить, а то не сбудется.

Малфой фыркнул, выражая всю величину своего презрения, и, судя по звуку, было оно весьма гигантских размеров.

— Хорошо, а что бы ты загадал? — миролюбиво спросила Гермиона. Спорить с ним никаких сил у неё не было.

— У меня нет желаний, только цели, — чётко, отрывисто, как солдатский шаг, ответил Малфой.

Она недовольно закусила губу, в очередной раз подумав, что он совсем бесчувственный… как камень. Просто холодная, равнодушная глыба! Драко тем временем потянулся к ремню, отстегнул с петельки маленькую деревяшку в серебряной оправе и протянул ей.

— Щепка? — Гермиона ощутила в руке холодную прохладу металла и тёплое шершавое дерево.

— Обломок моей первой палочки. То, что дарило мне свет в детстве. Мой смертоносный Люмос был способен победить любого инфернала под кроватью, — Драко немного помолчал, словно раздумывая, и добавил. — Не потеряй свой свет, Грейнджер.

— Но, если я его заберу, тогда у тебя ничего не останется…

Малфой равнодушно пожал плечами:

— Загадаю что-нибудь на падающую звезду…

Комментарий к 16. Не потеряй свой свет

Атмосфера главы: https://pin.it/3216XIt

========== 17. Долохов ==========

Комментарий к 17. Долохов

System Of A Down - Aerials

Долохов коснулся палочкой её подбородка и заставил приподнять лицо повыше. Конечно! Старенький стал, совсем плохо видишь? Гермиона в безмолвной злости сжала челюсть. Может, ещё состояние зубов проверишь, урод?

Антонин тряхнул чёрными, как смоль, волосами и наклонил лицо так близко, что она ощутила его дыхание с крепким запахом виски, от которого сразу же защипало в глазах. Сколько эти двое уже выпили? Гермиона мечтала бы выглядеть в этот момент храбро и бесстрашно, но весь боевой запал улетучился сразу же, как они сюда попали, поэтому просто беспомощно зажмурилась. Меньше всего ей сейчас хотелось видеть безумные, бездонные глаза Долохова. Будто бы пустые глазницы. Зияющие дыры.

— Я хочу тебя попробовать, — его грубый голос проник под кожу и отозвался холодной дрожью, но Гермиона не сразу поняла, что он собирается сделать дальше.

Она просто почувствовала вблизи себя запах парфюма с древесными нотками, кстати, вполне приятный, если не знать, кому он принадлежал, а в следующее мгновение ощутила колючую щетину на своём подбородке. И только тогда она осознала, что Антонин собирался сделать! Гермиона крепко сжала губы, но Долохов всё равно впился жёстким, мерзким ртом и протолкнул свой мокрый язык внутрь.

Она ощущала, как он петлял там, внутри, и на ум приходили лишь щупальца осьминога, такие же склизкие, извивающиеся, присасывающиеся… Просто не думать об этом.

Грейнджер постаралась абстрагироваться и сбежать как можно дальше от реальности. Представить что-то самое радостное и счастливое, вроде первого дня в Хогвартсе. Но никак не удавалось — она всё равно чувствовала чужое дыхание и отвратительный вкус его слюны.

Нет, определённо, живой осьминог во рту вызвал бы у неё больше симпатии, чем вот так — просто стоять и позволять Долохову себя целовать. Ублюдок медленно, с наслаждением втянул её нижнюю губу, болезненно прикусил зубами и с влажным, чавкающим звуком отстранился. Его рот размазался в довольной ухмылке, и Гермиона впилась ногтями в собственную ладонь, чтобы отвлечься хотя бы на боль.

На саднящих губах остался привкус горького шоколада и алкоголя. Она с трудом подавила в себе порыв прополоскать рот кипятком или просто хотя бы стереть его слюни со своего подбородка. Нельзя двигаться. Должна стоять послушной куклой. Её руки так и остались безвольно висеть по бокам. Нельзя. Воздух холодил обслюнявленную кожу вокруг рта. Как же ей было противно! Но она не ударила кулаком в этот уродливый нос. Она молодец. Не оттолкнула его, когда он до неё дотронулся. Она умница.

— Ты всё так же хреново накладываешь Империус, — Долохов проследил за ней долгим, изучающим взглядом и развернулся в сторону Драко, сидящего на небольшом кожаном диванчике в центре кабинета.

— Куда мне до тебя, маэстро, — Малфой развёл руками, слегка расплескав прозрачную янтарную жидкость из бокала, и Гермиона одними глазами проследила, как маленький ручеёк стёк с подлокотника. Это был уже третий бокал за этот час. Он вновь сделал глоток и с едкой интонацией в голосе добавил: — Не бойся, она не сможет ещё сутки его скинуть. Вашей светлости ничего не угрожает.

Долохов лишь глухо хмыкнул, выказывая недоверие к этому утверждению, и опрокинул весь свой бокал залпом.

Четвёртый.

Гермиона начинала ощутимо нервничать. Сидят, пьют, как два старых приятеля, ещё и Антонин вдруг вспомнил про её присутствие… Интуиция подсказывала, что одним этим поползновением он не удовлетворится. Когда Малфой уже приступит? Ей начинало казаться, что никогда.

Драко расслабленно сидел, откинувшись на спинку дивана и широко расставив ноги. Стоило признать, выглядел засранец превосходно: тонкий шёлковый галстук на идеально выглаженной рубашке, тёмные твидовые брюки, слегка закатанные у щиколоток, и высокие ботинки. Гермиона уже настолько привыкла видеть его в повседневной магловской одежде, что ей сейчас казалось, словно здесь находился кто-то абсолютно другой. Больше Малфой, чем Драко, больше Пожиратель смерти, чем обычный человек. Он сидел, будто бы в гостях у старого друга, в одной руке грел пузатый бокал, в другой лениво болтал палочкой и время от времени перекатывал её между пальцами. Гермиона жадно ловила каждое его движение и ждала, когда же он сделает хоть один настоящий пас.

— Пусть сядет ко мне на колени, — грубый голос Долохова вновь привлёк внимание.

Он хочет… Что? Её глаза непроизвольно распахнулись шире, и, не поворачивая головы, она перевела беспомощный взгляд на Драко. Ты же, гад, не скажешь мне это сделать? Малфой даже не посмотрел в её сторону. Он вообще не обращал на неё никакого внимания, пил, вёл пустой разговор ни о чём и, кажется, забыл, зачем они тут.

Антонин взял с журнального столика графин, плеснул новую порцию огневиски в свой бокал и сел в одно из кожаных кресел, слегка похлопав себя по коленке напоследок. Приглашает? Гермиона окинула взглядом то, куда ей предлагалось усесться: массивные ноги, плотно обтянутые тёмной брючной тканью и, к её ужасу, изрядно возбуждённый орган. Стояк топорщился и, казалось, что вот-вот прорвёт штаны.

Спасибо, но, пожалуй, постою так. Гермиона хотела было покачать головой, но вовремя себя остановила. Пассивные и аморфные — вот какие люди под Империусом, и уж точно не яростно мотающие башкой на приглашение присесть.