Внутри бар напоминал детскую комнату в замке. Деревянные единороги на палках, на которых можно было поскакать, детская фарфоровая посудка, в которую наливался самый крепкий алкоголь, парты для трезвых волшебников и низкие пластмассовые столы для посетителей, которые уже не могли держать себя вертикально.

Здесь можно было сидеть на диванах или лежать на полу в мягких подушках, и в целом атмосфера казалась вполне уютной. Над некоторыми столиками даже висели детские мобили с деревянными игрушками, что, наверное, должно было умиротворять. Только Малфоя это раздражало. Не в пример ему, один из Пожирателей смерти откинулся на спинку дивана и расслабленно наблюдал за парящими над ним игрушечными птичками. Драко с уверенностью подумал, что тот чем-то обдолбался, но раз оборотень его пропустил, значит, чем-то допустимым. На самом деле, плевать. Главное, чтобы сидел тихо и никому не мешал.

Малфой пропустил вперёд себя Гермиону и Тео, а сам на секунду отошёл к стене с полками, на которых стояли игрушки и детские картинки: всевозможные рисунки радуги, человечков и домашних питомцев, модели машинок, фигурки и куклы. На первый взгляд казалось, что в этом стеллаже хранилось самое обычное барахло, но Малфой знал его настоящее предназначение.

Он незаметно свернул голову одной фарфоровой кукле — артефакту помех. Когда-то Драко сам привёз его Эдриану на заказ из Франции. Достать его было сложно, и покупка обошлась Пьюси в весьма круглую сумму, которой хватило бы, чтобы приобрести один хороший дом. Кукла затрудняла использование заклинаний в радиусе десяти-пятнадцати ярдов. Гасила магический потенциал практически наполовину. И как бы ни ругались и ни пытались найти источник помех тёмные волшебники, но за три года им так и не удалось обнаружить его среди горы других игрушек. Поэтому в итоге все просто смирились и привыкли к мысли, что здесь особенно не поколдуешь. Свернув кукле голову, Драко нейтрализовал артефакт, но мысленно пообещал себе вернуть всё как было перед уходом.

Нотт и Грейнджер расположились за самым дальним угловым столиком. Тео тут же потушил ночник-тучку на стене, чтобы скрыть их лица в полумраке. Гермиона заметно нервничала и бегала настороженным взглядом по лицам посетителей. Теодор же откинулся на спинку дивана и вальяжно раскинул руки. Чувствовал себя, как русалка в Чёрном озере. Был в своей среде.

Драко и сам не ощущал здесь дискомфорта. Правила в «Изнанке» казались проще, чем в светском обществе, в котором люди, улыбаясь в лицо, за спиной жаждали разорвать друг друга на куски за любую мелочь. В баре тоже могли разорвать голыми руками за какой-нибудь проступок, и уборщик просто убрал бы кишки с пола. Но никому этого делать не хотелось.

Пожиратели смерти тоже уставали и тоже хотели отдохнуть. В отличие от оборотней и егерей, почти все волшебники закончили магические школы и были людьми образованными. Почти культурными. Никто не плевал на пол и не орал пьяную похабщину.

Например, за соседним столиком волшебник в круглых золотых очёчках усердно разрисовывал раскраску-антистресс и периодически потягивал напиток из маленькой фарфоровой чашечки с цветочком. Драко видел его в особняке Антонина, когда они с Гермионой там немного пошумели. И было бы очень неприятно, если б он их тоже узнал.

А у дальней стены за шахматным столиком сидел сам хозяин бара — Эдриан Пьюси — и выглядел почти так же, каким Малфой видел его в общей слизеринской гостиной в школьные времена. Только, в отличие от времён Хогвартса, его лицо было изуродовано шрамами, а пустой правый рукав подколот к плечу. Но он всё так же сидел за шахматным столиком и играл со своим неизменным партнёром — Монтегю, который ослеп ещё в первый год войны. Зато, потеряв дуэльные навыки, Грехэм смог стать неплохим целителем. Редким кадром среди Пожирателей смерти.

— Желаете сразу заказать напитки? — к их столику подошёл официант, с виду обычный магл.

Пьянеть и терять рассудок им не стоило, поэтому Драко заказал сливочное пиво на всех и какие-то закуски для видимости. Если не считать Эдриана, который мог их опознать даже под париками, всё пока шло хорошо. Малфой успокаивающе погладил ногу Гермионы под столом, и она мягко сжала его ладонь в ответ. Официант отошёл и быстро вернулся с тремя бутылками, а Драко рефлекторно отметил, что Империус на него наложили из ряда вон плохо и магл еле сдерживался, чтобы с криками не сорваться с места. Впрочем, это была не его проблема.

— Смотри внимательно, Цветочек, и наблюдай. Вон там Суммари. Слышала о таком? — Тео придвинулся к ней поближе, чтобы за соседними столиками не могли услышать его голос.

— Нет, — покачала головой Гермиона.

— В Болгарии он точно в розыске, замучил Круциатусом целую семью. А вон там Роман Рыбья кость, тоже наверняка заинтересует авроров.

Гермиона внимательно слушала, словно делая в уме пометки. Нотт называл имена только антониновцев, на что Драко реагировал сдержанными кивками — Пожирателей смерти они сдавать не договаривались. Зато Теодор, как ребёнок в кондитерской лавке, показывал пальцем, какую конфетку из Болгарии хочет засадить в английский Азкабан.

— Вон тот, в очках, Михаил. Не помню фамилию, но поверь, его стоит задержать и проверить Веритасерумом.

Малфой знал, что Михаил особенно сильно доставал Нотта пару лет назад, когда тот проходил тренировки у Антонина. Гермиона снова кивнула, внимательно рассматривая кандидата на арест.

— Мне надо связаться с Невиллом. Если кто-то из них есть в базе, то уже можно вызывать наших, — девочка заёрзала на сиденье, словно собиралась вставать.

— Давай подождём немного. Наверняка ещё кто-то придёт, — Нотт положил руку на её ладонь, чтобы задержать за столом, но Гермиона всё же поднялась и поправила свою мантию.

— Я всё равно свяжусь. Проверка может занять время, и мы можем упустить даже этих, — не дожидаясь, пока её попытаются усадить на место, она двинулась в направлении двери со значком уборной.

Драко задержал долгий взгляд на ладной девичьей фигурке. Даже длинная мантия не могла скрыть её миниатюрность и хрупкость. Но краем глаза он заметил, что Пожиратель смерти, наблюдавший до этого за птичками, перевёл на Грейнджер мутный взгляд и проследил за ней до тех пор, пока та не скрылась за дверью туалета. Ублюдок паскудно ухмыльнулся себе под нос. Малфой незаметно вытащил палочку и положил на колени. Он буквально интуицией легилимента чувствовал, что этот тип доставит им проблемы — слишком уж поганая улыбочка растянулась на его лице при виде беззащитной девушки.

Теодор моментально уловил напряжение друга и проследил за его взглядом.

— Пусть только встанет, я затолкаю ему эти деревяшки в горло и подожгу, — меланхолично сообщил он, отпив сливочного пива. — Почувствует себя огнедышащим драконом.

— Нельзя, — коротко ответил Драко и на случай, если до Нотта с первого раза не дошло, добавил: — Мы не светимся.

И они оба замолчали. Время текло мучительно медленно. Словно густая, приторная патока из мёда. Грейнджер как-то слишком долго торчала в уборной. Тео, словно аллигатор из болота, наблюдал за любителем птичек и, кажется, почти не моргал.

А внимание Драко привлёк официант. Ещё один обычный магл под Империусом, который поливал красивое растение с мечевидными листами и алыми соцветиями. Это был хищный, плотоядный цветок, который требовалось поливать кровью. Бутоны только начали формироваться и ещё не налились и не напились влаги как следует, но уже через пару недель растение расцветёт и станет весьма полезным. Малфой подумал, что в его новом деле по зельеварению оно весьма пригодилось бы. Может, выкупить? Или спереть? Нектар цветка усиливал эффект от целительных зелий, что для волшебников, полностью погрязших в тёмной магии, ценилось на вес золота. Драко сам держал один такой у себя в квартире, но использовал кровь животных, отчего цветок рос как-то медленно и слабо.

Гермиона наконец показалась в проходе между столиками. Её капюшон и белый парик под ним хорошо скрывали черты лица, и, на первый взгляд, она не вызывала подозрений. Но любитель птичек внезапно выкинул руку вперёд и потянул за край её мантии. Капюшон слетел с головы Грейнджер, и по плечам каскадом рассыпались длинные серебряные волосы. Это показалось даже красивым, словно водопад с хрустально-чистой водой.