– В Иерусалим? Зачем?

– Мне нужно в храм.

– Что случилось? Почему так неожиданно? – допытывалась удивлённо Девора, вглядываясь в сияющее лицо госпожи. Она была поражена видом Анны. Уходила она в сад унылая, обессиленная. Откуда в ней взялась такая лёгкость? Почему согбенная фигура её, вдруг выпрямилась, стала похожей на фигуру юной девы? Почему у неё так молодо горят глаза?

– В храм, в храм. Так Господу угодно! Собираемся, возьмём с собой двух слуг… Не надо медлить.

Анна вбежала в дом и стала собирать вещи в дорогу.

5

Иоаким обессилел, изнемог от тяжкого поста и молитв, но не помышлял о возвращении в Назарет. И в этот день, как и в прежние дни, Иоаким молился Господу, просил сотворить чудо, сделать Анну, жену его, плодовитой. «Господи, всемилостивый Боже, если будет у меня дитя, посвящу его служению Тебе!»

Как только Иоаким произнёс эти слова, пред ним появился молодой крепкий человек. Лицо его, казалось, излучало свет. Иоаким не испугался, не удивился его появлению. Сил уже не было от долгого поста на эти чувства.

– Бог услышал твою молитву, Иоаким, – сказал архангел Гавриил. Это был он. – У жены твоей Анны родится Дочь и станет не только вашею радостью, но и радостью всего мира. В знак верности моих слов иди в Иерусалим. Там у Золотых ворот ты найдёшь твою жену, которой я уже возвестил эту радость.

Иоаким слушал молча. Он слушал, а тело его наливалось силой. Гавриил проговорил эти слова и исчез.

– Господи, благодарю Тебя, Господи! – воскликнул вслух Иоаким и тут же направился в ту сторону, где было его стадо.

Сафар уже распродал большую часть овнов и козлов. Верблюдов полностью отдал Регему с хорошим прибытком для себя. Оставил только на племя. Увидев торопящегося к нему взволнованного Иоакима, Сафар решил, что, видимо, Регем проболтался кому-то, что часть денег за верблюдов Сафар присвоил, и слух об этом дошёл до Иоакима. Потому-то он так торопится. Обычно хозяин был нетороплив, скрывал волнение. Сафар решил, что будет отпираться до конца, утверждать, что Регем оговорил его.

– Сафар, Сафар, Господь с тобой, ты ещё не всех продал овец?

– Продал всё, но не всех ещё забрали, – старался держаться спокойно пастух.

– Отбирай семь самых лучших овец, семь коз, семь волов. Погоним их в Иерусалим.

– Зачем? – удивился Сафар.

– Не спрашивай, выполняй. Так Господу угодно.

Сафар стал высматривать в стаде самых крепких и жирных овец и коз, ловил их и передавал Иоакиму. Затеи хозяина он не понимал. Радовался в душе тому, что не прознал Иоаким о его сделке с Регемом. Но особенно радовался, что овцы и козы, которых он отобрал для себя, чтобы выкупить их у своего хозяина за деньги, накопленные за пять лет и за утаённые от продажи верблюдов, находятся в дальнем стаде, под присмотром других пастухов. Сафар решил этой зимой покинуть хозяина, завести своё стадо, самому стать хозяином. Он чувствовал, что у него получится, он разбогатеет, женится, станет уважаемым человеком.

Совсем недавно Иоаким брёл в Иерусалим на праздник Кущей с тяжестью на душе, с тоской и тревогой, а теперь он с радостью и нетерпением спешил в Иерусалим, к храму. Сафар весь путь удивлялся, глядя на возбуждённое, будто хмельное, лицо хозяина. Он думал, что Иоаким расскажет ему в пути, что так его взволновало, почему так стремительно рвётся он в Иерусалим, туда, где полтора месяца назад его изгнали из храма. Но Иоаким молчал, то ли молился, то ли разговаривал про себя. Так и не узнал Сафар, что случилось с Иоакимом.

Ещё издали увидел Иоаким Анну, молящуюся Господу у Золотых ворот. Она тоже увидела его и поспешила навстречу. Они обнялись с таким нежным чувством, с каким обнимались только в молодости. И чувствовали они себя молодо, как будто не было тридцати совместно прожитых лет.

– Анна, Анна, Господь с тобой! – говорил радостно Иоаким. – Бог наш милосердный снизошёл до нас, услышал наши молитвы. Прислал ангела сказать мне: у нас будет Дочь. И сказал, что я встречу тебя у Золотых ворот. И вот я вижу тебя… У нас будет Дочь!

– И ко мне приходил архангел! – воскликнула Анна.

Она также рассказала мужу обо всём, что видела и слышала о рождении Дочери.

– Идём, идём в храм, принесём дары Господу! – воскликнул Иоаким, окончательно уверовавший в милость Божию.

Помолившись Господу и поклонившись Ему в храме, супруги вернулись домой.

6

Через девять месяцев, перед праздником Кущей Анна родила Дочь. Как нежен, как бережен с Анной, как счастлив был Иоаким эти девять месяцев. Он нанял ей ещё двух служанок, требовал, чтоб они ни на минутку не оставляли Анну одну. Не дай Бог споткнётся ненароком, упадёт, потеряет ребёнка. Каждый день он благодарил Господа за подаренное им счастье. Он с радостью видел и не осуждал Анну, когда она с сияющим лицом и с большим животом выходила за ворота на улицу, заслышав голоса женщин, проходивших мимо. Заговаривала с ними. Раньше редко такое бывало. Иоаким понимал, что жена хотела показать соседкам свой живот, мол, смотрите, я, та, которую вы называли бесплодной, над которой вы насмехались из-за этого, скоро буду матерью. Морщинки на лбу Анны разгладились, плечи распрямились. И вся она словно подросла, стала казаться выше ростом. Глаза сияли молодостью и счастьем. Она не подозревала раньше, что может быть так счастлива. Возможно, если бы Анна забеременела в первые годы жизни с Иоакимом, она восприняла бы своё положение как естественное, обычное для молодых замужних женщин, и не испытывала бы ежедневно, ежечасно, ежесекундно такого удивительного наслаждения даже от постоянных неловкостей, трудностей беременности, особенно в её возрасте. Но не только предчувствие материнства, которое посрамит всех насмешников и недоброжелателей, делало её счастливой. Особенное счастье приносило ей отношение Иоакима. Она знала, что он её любит, понимала, что другой на его месте давно бы с ней развёлся из-за её бездетности. Таких примеров было много и в Назарете и во всём Израиле. Но Иоаким не оставил её. И теперь, когда она была беременна, он окружил её такой заботой, таким вниманием, что она чувствовала себя царицей. Теперешнее трепетное отношение мужа к ней, с которым она прожила более тридцати лет, более всего делало ее счастливой. Она ежедневно молилась Богу, благодарила Его за неведомые ей радости. Ей хотелось, чтобы ничто её душевное состояние длилось бесконечно.

Однажды зимним вечером в комнату Иоакима и Анны вошли со смиренными и взволнованными лицами Сафар и Девора и попросили благословения хозяев. Иоаким догадывался, что дело у них идёт к свадьбе. Анна только порадовалась за Девору. Сильный, весёлый пастух ей нравился. Хорошая пара для живой, энергичной служанки.

Сафар выкупил у Иоакима стадо овец и коз, стал хозяином и покинул Назарет, перебрался в городок Аримафеи, где жили родственники Деворы.

После рождения Дочери Иоаким принёс Господу большие дары и жертвы. Потом собрал гостей и устроил в своём доме пир, и все веселились и славили Бога.

На пятнадцатый день, как положено по закону, родители назвали Дочь Марией.

Введение во храм

1

Анне казалось, что не было и не будет на земле матери счастливее её. Когда она кормила грудью Дочь, ей хотелось кричать на весь мир: Люди! Смотрите, это я! Я! Над которой вы насмехались, это я, Анна, грудью своей кормлю Младенца!..

– Господи! Благодарю Тебя, Господи, за милость Твою, за счастье небесное, дарованное Тобой! – часто молилась она вслух.

Соседка Амиталь при встрече разделяла её радость, расспрашивала о Дочери.

– Тяжко, наверно, в твоём возрасте с младенцем? Мои дети беспокойные были в младенчестве, до трёх лет покоя не давали. Особенно по ночам. Молодая была я, а еле себя носила от недосыпания. Представляю, что было бы со мной, роди я в таком возрасте.