— Вот как, — раздражённо фыркает девушка. — Личные отношения. Очень интересно.

Стоит нам разместиться в безлошадной карете, как мы немедленно трогаемся.

— Не понимаю, как с «этим» вообще можно о чём-то договариваться, — сварливо продолжает Гайла, глядя в окно. — У тебя напрочь отсутствует стремление к самосохранению.

— А с тобой? — тоже слегка раздражаюсь я. — С тобой договариваться можно?

Девушка сверкает красными глазами в мою сторону:

— Конечно. С чего вообще такие вопросы?

— Ой ли? — ехидно усмехаюсь. — А с кем именно я договариваюсь: с лидером группы Ястребов? А может, с поставленной следить за нами ратницей? Или ты вообще кхелотский шпион?

Гайла давится воздухом и хлопает ресницами, изображая праведное возмущение. Я качаю головой, всё также улыбаясь, и отворачиваюсь к окошку. Лучше на город полюбуюсь, чем на эту бездарную клоунаду. Девушка, кажется, тоже понимает, что выслушивать очередную порцию вранья мне недосуг.

Какое-то время мы едем молча. Наконец Гайла произносит:

— Ладно. Ты меня поймал. Я действительно примкнула к группе Ястребов по личным причинам. Как, собственно, и ты сам.

Бросаю на неё короткий взгляд:

— Я пришёл сюда, чтобы всего лишь набраться практического опыта.

— А я — чтобы всего лишь облегчить бремя благословения.

— Чего?

Девушка тяжело вздыхает:

— Это внутренние порядки моего народа. Чужеземцам о таком знать не положено. Скажу лишь то, что могу быть опасна для окружающих. А в рядах Ястребов оборачиваю эту опасность на пользу делу.

— Тоже мне, открыла тайну века, — хмыкаю. — Ты — и можешь быть опасна. Никогда бы не подумал.

Гайла виновато улыбается и продолжает:

— Я не ратница и никогда ею не была. Просто не могу не вмешиваться в то, что касается моего дяди или отношений наших народов. По-другому не получается, воспитана так.

— Ещё скажи, что даже не шпионка.

Гайла разводит руками:

— Увы. Разве что самую малость, если происходящее напрямую касается моих соплеменников.

Ишь ты, какая ответственная!

— Да ты настоящая патриотка.

— Никогда об этом так не думала, — девушка отворачивается к окну. — Я просто делаю всё, что в моих силах.

— Ох ты ж Бездна моя, сколько пафоса, — подытоживает Эфения, отрываясь наконец от меня и вылетая в центр салона авто. — Любите вы, кхелоты, всё драматизировать.

— А вы, фейри, слишком легко ко всему относитесь, — отзывается Гайла, не оборачиваясь. — Надо было додуматься сунуться туда, откуда сбежала совсем недавно.

— Я за Максом хоть на край света пойду, — Эфения серьёзна, как никогда. — А тот урод ничего не докажет, вот. У него ни одной бумажки не осталось, я проверяла.

— Страшное ты существо, — усмехаюсь я. — Со мной, надеюсь, такой фокус проворачивать не станешь?

— Вот ещё, — фея зависает на уровне моих глаз, обдавая едва заметным цветочным ароматом. — С тобой, Макс, я нацелена на долгосрочное сотрудничество. Возможно — с перспективой брака и продолжения рода.

Закашливаюсь от неожиданности:

— Это что сейчас, предложение руки и сердца было?

— Нет, — фейри с деловым видом усаживается мне на плечо. — Пока только планы. Я ещё посмотрю на твоё поведение.

— Спасибо, что интересуешься и моим мнением тоже, — отзываюсь куда более ворчливо, чем собирался. — Я, может, вообще жениться не намерен.

— Почему? — в голосе фейри такое детское недоумение, что моё раздражение тут же испаряется. Но и объяснять подробности своей прошлой жизни и перемещения в новый мир что-то не хочется.

— Потому что, — выдаю стандартный ответ вообще на всё. — Хватит с меня подобного добра.

— У росов так не принято, дурочка, — неохотно объясняет Гайла. — Они женятся годам к сорока и только на тех, кого Иерарх укажет. Или мама с папой, если ранг пониже.

Эфения уязвлённо фыркает:

— Можно подумать, ты ни на что не рассчитываешь. То-то липнешь к нему, как лист к заднице.

— Не рассчитываю, — соглашается Гайла. — У меня нет времени на подобную суету. Но самую малость, — она сверкает красными глазами в мою сторону, — почему бы не полипнуть? Это весело.

Не знаю, до чего бы они могли договориться, но мы наконец прибываем на место. Вот и отлично, а то чувствую себя аппетитным куском мяса в вороньей стае. Того и гляди передерутся, хищницы.

Местом встречи с таинственным осведомителем, как ни странно, является церковь. Общими очертаниями она напоминает одну из старинных католических церквей. Никаких крестов, правда, на ней и в помине нет. Вместо них купола здания украшают знаки, до боли напоминающие символы Wi-fi.

Мне становится смешно:

— Человек, который собирается свидетельствовать против церкви приглашает на встречу именно туда? Серьёзно?

— Он ещё и на личной встрече настаивал, — хмуро напоминает Гайла.

— Ловушка, — подытоживает Эфения. — Рассчитанная причём на круглых идиотов.

Гайла кивает:

— Точно. Ну что, идём?

— Ага.

Я первым толкаю дверь. Она открывается неожиданно легко, буквально всасывая меня внутрь прохладного сумрачного помещения. Это что-то вроде притвора, за которым виднеется длинный и довольно широкий зал с рядами скамеек. Он тоже полутёмный, лишь на стене за кафедрой светятся загадочные символы, самым знакомым из которых оказывается всё тот же Wi-fi.

Прохожу вперёд. Следом за мной крадётся Гайла, а верная Эфения сидит на плече. Мы готовы к атаке, практически ждём её.

— О, — раздавшийся поблизости голос полон разочарования. — Это всего лишь вы, Макс.

Разворачиваюсь всем корпусом и демонстрирую подкравшейся сзади даме полыхающий огнём кулак. Но, судя по выражению лица, её это совсем не впечатляет.

Святая Жаслин — а это именно она! — легко отводит мою руку в сторону.

— Ты меня поймал, — мурлычет, улыбаясь. — Зачем было разыскивать? Мог бы сразу ещё из Поживы со мной пойти.

Усмехаюсь:

— С каких это пор мы на «ты», уважаемая?

Жаслин возвращает усмешку:

— На самом деле не люблю формальности. Проходите, присаживайтесь, есть серьёзный разговор.

Мы чинно размещаемся на скамейках, а Жаслин привычно встаёт за кафедру.

— Вы же не собираетесь делиться с нами информацией? — сразу берёт быка за рога Гайла, не дожидаясь, пока святая начнёт свою проповедь.

Жаслин матерински ей улыбается:

— Не собиралась, да. Но обстоятельства изменились. И всё из-за вас, Макс. Мне нужна помощь в одном небольшом дельце.

— Вознаграждение, я надеюсь, будет весомым, — неосознанно очерчиваю руками две объёмные полусферы и тут же получаю чувствительный щипок в шею и фейское шипение прямо в ухо.

— Возможно, — кивает за своей стойкой святая. — Вероятно, я даже позволю одному из вас присоединиться к нам в качестве почётных членов. Тому, кто покажет себя лучше других.

Ну всё, этак мы каши не сварим. Со стуком встаю с места и ссаживаю Эфению с плеча. Подхожу к кафедре. Опираюсь на неё руками, заодно нависая над обнаглевшей святошей. Она высокая, но я всё равно выше.

— С каких пор просьба о помощи звучит как приказ? — спрашиваю, сердито прищурившись. — Считаешь, что можешь ставить условия? Вот тебе тогда мой ответ.

Складываю из трёх пальцев фигу и демонстрирую удивлённой святой.

— А теперь мы уходим, — заканчиваю я и разворачиваюсь к выходу. — Гайла, Эфения, за мной.

Успеваю преодолеть половину пути, когда из-за кафедры доносится:

— Подождите, Макс! Дело не только во мне и Церкви. Вся столица может быть в опасности.

Останавливаюсь не сразу и медленно оборачиваюсь:

— А вот с этого места поподробнее. Что за опасность и причём тут мы?

Женщина открывает рот, чтобы ответить, но её прерывает приглушённый рёв, который звучит откуда-то из-под земли. Мы недоуменно переглядываемся, а Жаслин разводит руками: