…Интересно, а Верещагин в этой реальности погиб, или нет?.. Ладно, не о том сейчас.

Отчего-то мужчина за столом показался знакомым, словно я его уже где-то видел. Может. на старых фотографиях? Бородатый, усатый, но непременно в фуражке. Кто-то из лидеров белого движения? Не самая крупная фигура, но и не рядовая. Деникина или, скажем, Колчака с Врангелем, я бы сразу узнал. А кто же это? Представим его помоложе… Неужто Александр Павлович Кутепов, генерал-лейтенант, командующий армией у барона Врангеля.

Всегда, если честно, больше симпатизировал большевикам, хотя это в наше время немодно, но Кутепова уважал. Храбро сражался и на русско-японской, и в Первую мировую себя достойно вел. Последний командир лейб-гвардии Преображенского полка. Как считает один мой приятель, будь у Кутепова чуть больше людей, он бы и февральскую революцию подавил. Но не срослось. И у Врангеля командовал вначале корпусом, потом армией. Наши, то есть, красные, барону шею намылили, из Крыма выгнали. В Галлиполи, насколько помню, Кутепов сумел сохранить жизнь и здоровье многих солдат благодаря драконовской дисциплине. Матерый враг, но уважения он заслуживает.

А в этой реальности он кто? Как же так случилось, что военная косточка, да в полицию подалась?

– Присаживайтесь Павел Алексеевич, – радушно протянул руку Его высокопревосходительство в сторону ближайшего стула.

– Благодарю вас … господин генерал, – чуть замешкавшись поблагодарил я, поглядывая на запылившееся сиденье стула. Кое-как стер пыль и, усаживаясь, спросил. – Или следует обращаться к вам ваше высокопревосходительство?

– Вы не мой подчиненный, поэтому, называйте меня просто Александром Павловичем, – улыбнулся генерал в штатском. – А Высокопревосходительство, генерал, оставим на будущее.

А я молодец, угадал. И знаю теперь, отчего генерал на снимках в фуражке – стеснялся лысины.

– Как прикажете, – покладисто согласился я.

– Что-то вы невеселы, – покачал головой Кутепов.

– А вы бы на моем месте веселились? – ответил я вопросом на вопрос. – Вас похищают, а потом привозят неизвестно куда.

Я даже одёрнул себя на полуслове из-за получившегося каламбура. Ведь в моей реальности Кутепов, ставший после Врангеля главой РОВС, был похищен сотрудниками ОГПУ и умер не то от сердечного приступа, не то от передозировки морфия.

Я ждал, что сейчас передо мной разыграют маленький спектакль – Кутепов позовет ротмистра, строго спросит – мол, отчего это похищал, если было приказано пригласить, а тот станет пучить глаза, но нет. Александр Павлович не стал играть в плохого и хорошего полицейского, а просто спросил:

– Есть надобность представляться?

Предполагалось, что я должен знать имя и должность своего собеседника, знать его в лицо. Все-таки, студент-юрист читает газеты, листает какие-нибудь альманахи или бюллетени, где печатают портреты высших сановников. Имя-то и фамилию, положим, я знаю, а вот должность? Явно не командующий гвардией и не военный министр. Но сидевший, может быть, и министром внутренних дел, и начальником департамента полиции. Нет, если Высокопревосходительство, то министр. Но он может оказаться министром двора,

– Если я не ошибаюсь, у вас имеется несколько государственных должностей? – осторожно спросил я. – Вы же не только министр?

Наверняка Кутепов ещё и член какого-нибудь госсовета, ещё что-нибудь.

– В общем-то, вы не ошибаетесь, – кивнул Кутепов. – В данный момент я представляю и Министерство внутренних дел, как его глава, и службу охраны Его императорского величества, как глава этой службы. И, к слову, титуловать меня Ваше сиятельство тоже не нужно.

Вот оно как. МВД и ФСО, если по-нашему. Смелый человек император, если решился объединить в одних руках две такие мощные структуры. И отчего он взял на эту должность Кутепова? Светлость? Значит, либо князь, либо граф. Скорее всего последнее. Про князьёв не помню, а вот графский титул Николай Второй давал. Витте стал графом и Коковцев. А министр, между тем, продолжал:

– Если хотите – принесу вам официальное извинение, но, скорее всего, вам от этого легче не станет.

Как говаривал мой преподаватель – ясно-понятно. И вытащили меня для чего-то такого, крупного и государственного. Вербовать? Но мне кажется, это не уровень министра. Впрочем, сейчас все сам и узнаю.

– Итак, господин Кутафьев, – начал министр. – Что вам известно о двойниках?

– О двойниках? – слегка растерялся я. Чего угодно ожидал, а тут двойники. Что он имеет в виду? Гофмана? Или некую историю о нашей императрице Анне Иоанновне, увидевшей как-то саму себя. Двойник, или доппельгангер – темная сторона твоей личности. Увидишь – умрешь.

Я нахмурился. Нет, наверное, всё проще. Вряд ли начальника охраны императора интересует мистика. Его волнуют более приземленные вещи.

– Если вы о слухах, что каждый правитель имеет двойника, который замещает его на церемониях, или на каких-то мероприятиях, что могут быть опасными, или еще где-то – то да, слышал, – произнёс я.

Я и на самом деле читал о двойниках Гитлера, смотрел какой-то фильм о двойниках Сталина. Но верить этому или нет, так до сих пор и не решил.

– Слухи основываются не на пустом месте, – кивнул Кутепов, охотно раскрывая передо мной карты. – Бывают случаи, когда государь не может присутствовать на каком-то важном мероприятии, но его присутствие обязательно. Или если стало известно, что на Николая Александровича готовится покушение и нам необходимо взять исполнителей на «живца». Вот тут мы вынуждены прибегнуть к помощи двойника.

– Но я ведь не похож на Николая Александровича, – растерянно пробормотал я. – Может кого постарше поискать?

Однако Кутепов, проигнорировав мою ремарку, продолжил.

– Как водится, специально обученных людей, отобранных в качестве двойников, нет. Если нужен двойник – моя служба просто нанимает актера. Накладная борода, усы, немного грима, вот и все. Зато и оплатят эту роль так, как ему не заплатят и за пять лет работы в театре или в синематографе. Разумеется, с него возьмут подписку о неразглашении.

– А если он все-таки разгласит? – полюбопытствовал я. – Сибирь или ещё дальше?

– А зачем? Пусть себе болтает, – отмахнулся Кутепов. – Зато появится пара статей в газетах о каких-нибудь пагубных пристрастиях этого актера – наркомании, мужеложстве, любви к малолетним детям. Карьера загублена, а для артиста это похуже и Сибири, и смерти. Покамест, тьфу-тьфу, никто из артистов не хвастался, что исполнял вне сцены роль государя императора.

Эх, господин генерал. Если бы такое было в мое время, то артисты бы в очереди стояли, чтобы о них тиснули в газете. И, неважно, какие пристрастия, главное – чтобы громко!

– Думаю я правильно вас понял, меня э-э-э… пригласили, чтобы я сыграл чью-то роль? – решил я перейти сразу к делу.

– Вы должны не просто сыграть роль, вы должны будете провести в этой роли определенное количество времени. И начинать нужно завтра.

– Это как? – насторожился я. – Мне же экзамен сдавать…

– Ну да, в понедельник вы сдаете экзамен по уголовному праву Российской империи, а еще через месяц должны получить диплом, – проявил осведомленность о моей жизни министр.

Ага… всё верно.

– И как быть, как же мой диплом? – хлопнул глазами я.

– Да никак, – пожал плечами Кутепов. – Правоведов в Российской империи и без вас хватает. Одним больше, одним меньше, какая разница? Диплом? Диплом только бумажка, ничего более. А вам предстоит стать наследником престола, цесаревичем Александром. Как я уже сказал – на год, а может и больше. В общем – как господь бог даст.

– Подождите, – заволновался я. – Одно дело сыграть роль на какой-нибудь церемонии, вроде парада, совсем другое – год, два, или больше. А как же моя личная жизнь? Да и моё согласие совсем в расчёт не берётся?

Не то, чтобы я не готов, просто, только успел к новой жизни привыкнуть, а тут снова всё с ног на голову.

– Согласие? – нахмурив брови спросил Кутепов. – Тут, молодой человек, империя под угрозой, а вы мне о своем согласии толкуете. Здесь у нас, дражайший Павел Алексеевич, выхода нет, а у вас какой выбор, когда страна в вас нуждается?