В виповской ложе тоже трапезничали не покидая насиженных мест, я хмыкнул практичности корейской службы протокола, разглядывая как за поставленным круглым столом разместились три императора с правителями поменьше рангом, ну или силами и влиянием. Хасан сидя по правую руку от нашего императора, неспешно беседовал с Георгием. Неожиданно оба собеседника посмотрели на жующего меня, да так пристально, что я опростоволосился, не нашёл ни чего лучшего, как помахать им рукой. На мой жест оба, переглянулись, и покачав головами, неразумности молодёжи продолжили беседу, заставив меня густо покраснеть. Вот жеж дебил малолетний, вот какого хрена. Переволновался? Конечно может и такое быть, но отмазка, так себе. Лажанулся однозначно. Расстроившись, я отвернулся от царственной ложи, механически поедая рис, метая его палочками в рот.

Звук фанфар возвестил о начале следующего этапа.

Битвы на палках.

На двухметровых шестах — чыньбон. Только вместо утолщения на концах кожаная защита. Я взвесил в руке шест, тяжёлый зараза, пару, тройкукило точно весит. Под кожей явно песок. Хорошо каплевидные наконечники в толстой части не более восьми сантиметров. Плохо, мы к такому не готовились. Я своих пацанов тренировал штыковому бою, как в строю так и в свалке. Спросите зачем, а что бы было. Как то за рюмкой чая с одним прапорщиком, разговор коснулся первой мировой. Так вот он мне и поведал, что такой навык очень хорошо готовит бойца к встречному бою, когда очередь в упор и лопаткой по шее, мол хорошо как с психологической стороны так и с мышечной памятью. А у меня в зазеркалье время на такое было. Но всё равно плохо. Упустил я этот вид развития своих кадетов. Правда хорошо то, что и для других это соревнование стало сюрпризом.

Правила простые. Драться будем стенка на стенку. Тактика на усмотрение капитана, упавший боец вставать не имеет права, так как считается убитым и своей тушкой должен лежать и не отсвечивать, путаясь под ногами. На мой вопрос о количестве выставляемых бойцов, мне как не слезшему с бронепоезда, только у виска майор не покрутил, повторил, что участвовать должны все, и косые и хромые и, даже, на голову больные. На мой полный язвительности вопрос, где мне взять косых и кривых, получил разъяснения, что выигравшая команда на следующий бой обязана выставит всех, те кто не может стоять считаются условно выбывшими. Короче жесть, особенно если учесть что перерывов между боями не предвидится. Бой шесть минут. Выступают сразу все команды, жеребьёвка проведена заранее, лично Императором Коджу. По окончании подсчитываются условно выжившие, у кого на ногах больше, за теми и победа. Десять минут на оказание первой помощи, и снова драка уже в четверть финале, потом так же полуфинал, ну и финальный бой. Трандец мясорубка.

Разглядывая выданный мне синий шлем, похожие я видел у хоккеистов, когда лицо закрыто жестким каркасом, решал в уме математическую задачу. Наши противники стояли тремя шеренгами в двадцати метрах от нашего строя, сверкая красным лаком на шлемах. И было их ровно девяносто вместе с капитаном.

Пипец! С первого же раза нам выпал шанс сразиться с самой многочисленной командой. Их много, нас в два раза меньше, как ни строй свои порядки, они нас охватят по флангам и задавят массой. По всему выходит нужно строить классическую свинью, прорываться сквозь их порядки. И мне становится первым, как самому толстокожему. Сбить меня чыньбоном, это постараться нужно. По периметру нужно поставить самых низкорослых, их задача связывать противника, так что бы со второй линии со всего маха да по шлему. Третья линия резерв. Как-то так. Блин людей мало. Свинёнок получается вместо свиньи, до полноценного строя прорыва сильно не дотягиваем. И противник попался непростой. Они одни из лучших. Наш куратор сказал, биться придётся с чемпионами позапрошлого года. Серьёзный противник. Ладно как говорится — друг не выдаст, кабан подавится. Прорвёмся.

Энергия побежала по жилам, полыхая перед внутренним взором золотыми всполохами, растекаясь вокруг меня по кадетам. Теперь мы готовы.

— Становись! — перед внутренним взором появляется капля, в которой я остриё, мои бойцы три линии натяжения. Первая самая длинная и растянутая, бойцы встали лицом к противнику держа дистанцию сантиметров семьдесят. Вторая линия более плотная их тоже пятнадцать. Третья линия самая малочисленная, в неё выставил самых рослых.

— К бою, — я ору выставляя перед собой конец шеста с кожаным навершием. Противник вместо ожидаемого сближения ровным строем, неожиданно для меня срывается с места на бег. Сметут суки, все мои планы коту под хвост. — Бегом марш!

* * *

— Что творят — Лев Аристархович, подпрыгнул в возбуждении.

И так было понятно, у их команды шансы призрачные победить. При таких правилах шансы минимальные. Сверху прекрасно видна разница в пропорциях. Фаланга в три шеренги красноголовых покрывала, Юркиных кадетов как бык овцу. Так они ещё и побежали.

— Сметут, как есть сметут, — пробормотал сидевший рядом сын, зачем он так построил, нужно было черепаху ставить.

Синие каски, единым слитным движением, похожим на движение единого живого организма, за секунду до атаки перестроились в форму каплевидного наконечника копья. Шесты взметнулись над синими касками уставившись в сторону противника.

— Бегом — заорал старик, подхватывая крик сына, и синие услышали выстрелив собою навстречу красной волне.

Столкновение. И неожиданно для отца с сыном синие как нож рассекли бегущих красных. Остриё строя синих волноломом рассекло набежавшую волну оставляя за собой поверженных противников. Сверху было хорошо как за синим копьем остаются лежащие неподвижно фигурки. Движения синих поражали своей монолитностью, ор с трибун не давал им слышать криков сражающихся бойцов, но оба зрителя болеющих за своего сына и внука, были уверены в том, что их бойцы дерутся молча.

Копьё пробило насквозь красных рассекая бегущих на две части. Синие тут же перестроились в две шеренги ударив в тыл сгрудившимся красным, растерянно пытающимся построится плотным строем. Удар синих не дал завершить им манёвр. Синхронно выстрелившие вперёд шесты выбили с десяток красных. Подшаг и уже вторая шеренга, сквозь строй первой наносит удар кожаным набалдашником удар. Тычок в корпус не оставляет красных равнодушными, их ещё много, ярость схватки захлестнула, не позволяя услышать команды своего капитана. Мешаясь друг другу, махая шестами как дубинами красные накинулись на ровный строй синих. На какую-то долю мгновения показалось, что вот сейчас сомнут синих… Но… Синие, единым шагом, шагают вперёд, задняя шеренга принимает наносимые удары сверху прикрывая переднюю шеренгу, первые же точными ударами, по забралам красных шлемов дезориентируют противников. Слитный шаг, и новый удар оставляющий поверженных красных на бетоне арены.

Красная волна буквально стёрлась об монолит шеренг синих.

Победа.

— Ты видел! — В возбуждении Евгений Львович, схватив отца за плечо, — видел! Наши ни одного не потеряли.

— Девяносто против сорока! — отец повернул к сыну горящие в возбуждении глаза. — Немыслимо! Ты видел сын! Видел! Что творит шельмец! Как он их!

* * *

— Старая кровь, — прошипел сквозь зубы Тунчжи.

Император Китая, позволил себе лишь на краткий миг проявить эмоции на мраморном лице. Информация от департамента внешней разведки заставила старого императора отправиться к соседям, что бы лично получить подтверждение факту наличия юного принца у Российской короны. Русским удалось. Они смогли. Их природные князья тысячелетиями правили на своих землях. Держа под своим контролем огромную территорию. Это от них Китай построил стену в своём страхе перед северянами. Люди дракона не попадали под силу их власти, но и противопоставить ни чего не могли. Китай всегда мог переварить любых захватчиков, растворяя их в себе делая неотъемлемой частью тела дракона, и только русы — княжьи дети не были подвластны силе дракона. Это пугало. Заставляя отгораживаться от них высокими стенами. И вот сейчас на его глазах старая кровь вновь показала свою силу, заставив четыре десятка мальчишек стать продолжением юного князя. Шансов у детей чеболей севера не было. Красные очень быстро стёрлись о жёсткую щетину синих. Дальнейшие поединки он смотрел не замечая ни кого кроме мальчишки ведущего своих бойцов к победе.