Вновь полыхнуло опасностью, заставив меня крутануться на пятке уходя от очередного болта. Короткая очередь на три патрона, заставила замигать щит серебряными всполохами.

Не успел я порадоваться, как железная дева. Замерцав, неожиданно переместилась прямо ко мне, заставив пригнуться, от свистнувшего меча.

— Ну в эту игру можно и вдвоём поиграть. Метель завелась с пол оборота, кладенец со свистом догнал чужой клинок, подбросив его вверх, и тут же на обратном махе чисто как по маслу. Уменьшил количество ног у паучихи. Кровь хлынула струёй заставив меня сдвинуться оборотом в право. Ну вот и всё, сейчас она потеряет… Да ты-ж смотри какая живучая тварь. Похоже доспех у дамочки гораздо технологичнее чем я думал, явно ножку жгутом перетянуло. Теперь опасностью полыхнуло сзади, упираясь своим вектором в мою шею. Но я в трансе. Мне эти её прыжки до одного места. Кладенец срезает сразу два латных сапога, а я делаю очередной оборот, практически растелившись над сухими листьями. Короткая очередь прошивает бронированное тело в районе живота и это стало концом. Металлическая баба, вдруг замерла поломанной игрушкой, покачнулась, потеряв опору на месте срезанных ног, и с металлическим лязгом упала лицом вперёд задрав оставшиеся ноги. Недолго думая, я сделал контрольный выстрел. Снеся металлическую голову с плеч. Ну так на всякий случай.

— Вася с тебя трофеи. — ткнул я мечом в паучиху, — Вася?

— Так он эта, — Шишка показал на дерево, — вон он висит. Его аккурат вторым болтом как бабочку значится. Он как раз спиной повернулся.

К моему фамильяру, из кустов, выбрался отец.

— Живой он, странно, что сам не слезет.

— Хозззяин, помоги. — Тихим мявом разнеслось над поляной, — болт мою суть пробил.

В два прыжка я подскочил к Ваське сразу же начав осматривать его тонкое тело. И действительно. Болт светился темно-синими рунами, не давая ауре кота самостоятельно закрыться.

Я не знаю почему я так поступил, но вместо того чтобы латать Ваську. Я единым движением, проведя по болту своей аурной конечностью. Заставил погаснуть странные знаки. После чего кот буквально свалился с болта.

— Спасибо хоззаяин, теперь я сам.

— Ну сам так сам. — Я обернулся к двум коконам. — прикрой пап. А то мало ли что.

— Давай, только аккуратнее.

— Шишка, что скажешь, там точно дети? — Я подошёл непосредственно к первому кокону, внимательно рассматривая странную структуру. Похоже скорее на войлок, чем на намотанную паутину.

Сделав аккуратный рез мечом, попутно удивившись на сколько тонким оказался материал, разрезал кокон по экватору.

На землю упал мальчишка, обыкновенный мальчишка. В легкой курточке, чем-то похожую на старую советскую школьную форму, и коротеньких штанишках, но восемь ног. Скользнув по ауре ребёнка. Сразу увидел синюшно зелёные всполохи в районе спины и головы. Так тут тебя укололи. Явно забористым зельем мальчишку угостили. Похоже на наркотик. Яд короче.

Так. А что со вторым.

Второе тело упало на сухую листву.

Мальчик номер два, только попухлее первого будет.

Вывести из детей токсины не составило труда. Переместив их в мочевой пузырь. Вот кстати строение такое же как у нормально человека. Только кости таза похожи на корону, не имеющую никакого родового прохода. Впрочем, может у женщин строение таза отличное от мужиков. Ладно, поживём увидим.

Оба глаза открыли практически мгновенно, оба сразу же увидели тело ночной охотницы и так же оба синхронно прижали свои ладошки ко рту. Потом тот кто постарше и заодно похудее, приложил правый кулак к сердцу и произнёс некую, смутно знакомую тарабарщину.

— Дзен добри джасни ксизе.

— А ту шопзис. Похоже на корявый польский. — Пояснил уже для меня папа.

—Вы руссы? — глаза младшего раскрылись в явном восхищении, — настоящие руссы?

— Да мы руссы. — Ответил, я смотря в восхищённые глазёнки.

— А с фига ли нам вам верить? — Старший с опаской снова покосился на тело Ночной охотницы.

— Нет, вы серьёзно руссы или нет? — Теперь настал черёд сомневаться младшему.

— К чему эти вопросы, мальчики. — меня начало напрягать такое отношение к своим освободителям. —

Для вас какая разница кто мы, мы вас отведём домой и на этом расстанемся.

— Спасибо не надо мы сами найдём дорогу.

— А я бы от помощи не отказался... — Проговорил младший.

Старший ещё раз оглядел поверженного врага и зябко поёжился.

— Хорошо, мы будем вам благодарны, — проговорил старший, хотя в его глазах было упрямое выражение недоверия.

Шишка вновь провёл нас по короткой дороге.

— Это ваш дом? — Я с усмешкой наблюдал ошарашенные лица мальчишек. Странно. Я уже и не обращаю внимание на количество ног, мальчишки как мальчишки.

— Старший неожиданно толкнул меня плечом. Подхватил за руку своего друга и рванул что есть мочи к домам на деревьях.

— Похоже план придётся чуть-чуть подкорректировать, — задумчиво произнёс папа, рассматривая собирающихся людей на крайних платформах.

Над деревней раздался заунывный рёв трубы.

Глава 14

Француа спешил по тёмным коридорам, каждый из которых оканчивался винтовой лестницей. Всплеск перехода застал его в ванной, и сейчас он бежал в одном халате, босиком, оставляя кровавые разводы на каменном полу подземелья собственного замка, спускаясь всё ниже и ниже по крутой винтовой лестнице.

Там внизу, в зале Истинного пламени, сейчас ждёт его Госпожа.

Очередной виток вывел мужчину в длинный коридор, в конце которого алела красным пламенем дверь.

Факелы горят. Истинное пламя не способно остановить дерево, для него оно как бумага, пропитанная воском, или ламповым маслом.

Его Госпожа — мать его, там за этой дверью. Чувство страха сжало сердце оставив после себя щемящее чувство неудовлетворённости. Он чувствовал её присутствие. Оно давило и тянуло, повесив на сердце тяжесть в виде гранитного булыжника, но сегодня к этому булыжнику добавилось нега предвкушения. Сегодня он исполнит свой долг перед Госпожой. И это предвкушение было сильнее страха. Сильнее знания о предстоящей боли в раздавленных стальными объятиями костях.

Дверь распахнулась от сильного толчка. Он всё-таки не смог обуздать свои гормоны, не сдержавшись в своём нетерпении.

Посреди зала, освещённая пламенем девяти факелов, не касаясь каменного пола, висела, медленно вращаясь противосолонь женская фигура с крыльями, сотканными из синего пламени. Закрытые глаза женщины, подсказали Француа дю Плесси де Ришельё о том, что она, его госпожа, его мать и его женщина с кем он за последние полторы тысячи лет уже восемь раз разделял ложе исполняя долг рожденного для материнских утех.

Эти людишки глупы в своих заблуждениях. Это им их Бог дал всего два пола, разделил их по двум гендерным, определённым природой признакам. Два гендера — мужчина и женщина. Запрет на кровосмешение. Запрет на однополые связи.

Они дураки, не понимающие силу жизни, от которой нужно брать всё. Демоны вершина эволюции. Только демоны с их множеством гендерных идеентичностей понимают, что в сексе… В этом плотском удовольствии нет запретов. В сексе можно всё. Можно получать удовольствие от сношения с козой или собакой, можно насиловать пользуясь насыщенными эмоциями жертвы. Развращать детей, — эти сосуды чистоты, наполняя их эманациями Ада. Лучшие рабы получаются из таких. Без всяких моральных препон они полностью принадлежат хозяину. С детства, присевшие на тягу к удовлетворению чужих потребностей.

Идиоты с их Богом. Все эти христиане, мусульмане, иудеи, не понимающие в своей догматической косности, через которую их Дому приходится продираться уже полторы тысячи лет. Не понимают тех правил, которые они — высшие существа, несут этому миру.

Свобода! Вот что несёт в людской мир Рогатый. Свобода плоти. Свобода желаний. Демократия наконец.

Технологии дали существам с нижнего плана возможность действовать непосредственно на каждого человека. Малыми шажочками, сначала, радио в каждый дом, потом телевизор, теперь гаджет помещающийся в карман. Постепенно и неумолимо приучая жалких людишек к правилам нижнего плана, превращая в низших.