Отец стоял, со свистом вдыхая воздух, тяжело дышал, было видно, как он пытается взять себя в руки. Ярость и ненависть сводили судорогами мышцы его лица. Дядя Саша встал рядом с ним, тяжело уставившись на экзорциста.

Наконец, спустя минуту, отец, взяв себя в руки, произнёс, печатая каждое слово:

— Пошёл вон! Отныне двери моего дома для тебя закрыты. Я Сказал.

— Мною услышано — подтвердил дядя Саша.

— Мною услышано — присоединился отец Николай.

Брат Никодим не выразив ни каких эмоций, молча развернулся и вышел из палаты, спокойно прикрыв за собою двери.

— Пожалуй, я тоже пойду. — священник виновато улыбнулся, — провожу брата Никодима до отделения, заодно с его руководством переговорю, кажется мне, гордыня заела одного служителя Ордена.

— До свидания отец Николай. — я протянул священнику руку для прощанья. На что он улыбнулся и пожав мою руку сказал, что будет ждать меня с Софией в воскресенье на службе в храме.

Попрощавшись с остальными, кивнул коту и вышел.

— Нет, ну каков наглец, — папа покачал головой, сел на диван, потянув за руку дядю Сашу, заставив того усесться рядом, — сынок накапай нам граммов по сто, будь так любезен, ни каких нервов не хватит общаться с этими чиновниками от Церкви.

Александр Владимирович взяв в руки рюмку. Повторил те же манипуляции с ёмкостью, как и отец до него. Понюхал, попробовал, хмыкнул. Они чокнулись с отцом, и махнув, в один глоток выпили водку, тут же вкусно захрустев малосольными огурцами.

— Видал чародея? — папа указал на меня надкусанным огурцом, наколотым на вилку.

— Внушает. — Дядя Саша со вкусом захрустел, — удивил, так удивил. Хороша, ей Богу хороша. Юра где взял сей чудный напиток? Расскажешь?

— Я не знаю. Оно само как-то.

Мужчины рассмеялись на мой спич, весело переглянувшись.

— Ну что Сашок, понял какой зять тебе достаётся, — отца похоже отпустило, и он расслабившись растёкся по дивану, — ты прости нас за вчерашнее, подвели мы тебя.

— Да развеж мы без понятия, — дядя Саша развёл руками, — Юнка только перенервничала, плакала сильно и сегодня в школу не пошла.

— Постойте! — я встрял в разговор старших, — так мы же вчера свататься должны были. Точно! Дядь Сашь? К вам что-ли? Неужели Юн Ми? Родители вы чего это? Она же ребёнок совсем. Какая из неё жена?

— Юрий! где твои манеры? — Папа пьяно икнул, смутился прикрыв рот кулаком, — то он первый руку старшему подаёт, теперь вообще перебивает старших. Мы, что б ты знал, мы с Александром Владимировичем ещё пятнадцать лет назад уговорились, что ты женишься на его приёмной дочери Со Хён.

Я посмотрел на дядю Сашу, получил от него утвердительный кивок, в растерянности обернулся к Ваське, так эта рыжая сволочь тоже начала кивать как китайский болванчик.

— Она же старая, — ляпнул я не подумавши.

— Ей двадцать семь, считай двадцать шесть по-нашему, красива, умна, образованна, — дядя Саша перечислял мне положительные качества невесты, а я в это время рылся в собственной памяти стараясь вспомнить что значит «по-нашему двадцать шесть», но так ни чего и не вспомнив, спросил напрямую, правда ответил мне отец. С удивлением уставившись на своё чадо.

— Сын, ты сегодня меня удивляешь, своей забывчивостью. В Корее возраст ребёнка исчисляется с момента зачатия. — Он улыбнулся, — твоя невеста родилась уже годовалым ребёнком.

— Пап! Ну к чему такая спешка? Я неделю как приехал, а меня тут же женят. — На самом деле ни чего против кандидатуры Со Хён не имею, просто включились мои холостяцкие комплексы.

— Сын! Ты наследник нашего Рода, чем раньше родишь мне внука, тем крепче будет наш Род. — отец машинально взял рюмку в руки, — ты понимаешь, что ты последний мальчик в Роду, чья кровь гарантированно пройдёт ритуал наследного камня. Твой дед уже стар, а Со Хён, что б ты знал, не просто так выбрана. Я стал искать тебе невесту, как только врачи сказали, что у нас с твоей мамой будет мальчик. Ваши дети гарантированно унаследуют твои способности.

Отец прервался, налил себе сока из графина и залпом выпил.

— Сынок Род Сергеевых всегда славился своими воинами. Но ещё, он славен своими лекарями. Да, да не надо на меня так смотреть. Воинами мы стали как пришли на Русь, о том и герб наш говорит. Конечно сила крови делает нас и быстрее, и сильнее, и точнее, и что? За последние две войны всех мужчин выбили, новое оружие, новые технологии, промышленная революция, всё это не оставляет места старым Родам. Сергеевых теперь можно по пальцам одной руки пересчитать. Дети Руслана вообще родовую силу не унаследовали. Понимаешь сын как это важно?

— Конечно понимаю, — я воспользовался паузой пока отец в очередной раз наполнял стакан соком, — прости пап, я неделю как вернулся в Корею, а меня сразу женить, это ведь ответственность, семейный бюджет и всё такое, я даже в старшую школу ещё не поступил, а мне раз и хомут на шею. И про лекарей не совсем понял.

— Юра, одна из причин проживания нашей семьи в славной Империи Корё, да продлятся дни нынешнего императора, это Семейный Кодекс, который он принял. Тебе пятнадцать, значит можешь жениться, свои деньги у тебя есть, за невестой будет приданное. И жить твоей семье, тоже есть где. И потом ты у меня чародей или кто? Шрам у Лины убрал? Убрал. Ноги Карине восстановил? Восстановил? Доведёшь лечение одноклассницы до конца, на весь мир прославишься.

— Ну да, а ещё, на крайний случай, можно бутлегером заделаться, — тихо пробормотал себе под нос, — однозначно выкарабкаюсь.

— Что ты там бурчишь? — отец пытливо всматривался в моё лицо, — своё недовольство оставь при себе, жениться тебе придётся в любом случае.

— А чему радоваться, когда тебе предназначено быть быком производителем. И ладно я, а Со Хён вы спросили, может она вообще против. Может она другого любит.

Дядя Саша нахмурился, но в разговор не вмешивается. Мы тут о его дочери говорим, а он молчит, что за дела?

— Дядя Саша, — обратился я к нему, — может нужно Со Хён спросить? Она в отличии от меня давно взрослая и вправе сама решать свою судьбу.

— Слова не мальчика, но мужа, — отец невесты выразительно посмотрел на папу, — Юра она согласна, полтора десятка лет как согласна, больше тебе скажу это цель всей её жизни. Так что не вздумай её обижать своими рассуждениями о любви и свободе выбора. Кто сорвал первый поцелуй у моей девочки? А? Молчишь? Вот и молчи.

Ноздри, моего будущего тестя, гневно раздувались, как у того быка которого я не к месту помянул. Взгляд родителя тоже ни чего хорошего не обещал.

— Если моё мнение не имеет значения, к чему вообще этот разговор.

— Нет Саша, ты посмотри на этого ловеласа, сам пустился в расспросы, ещё и недоволен теперь. — Папа тронул дядю Сашу за рукав привлекая к себе внимание, — Может ещё по одной? Отметим подвиг героя.

— А давай! — будущий тесть рубанул воздух рукой, что б я, да в восьмом классе, полез к нашей англичанке целоваться. Да я о таком даже мечтать боялся.

Два друга переглянулись и заржали в голос, наверное, мечту своих подростковых фантазий вспомнили.

Понимая, что теперь одной рюмкой не обойтись, поставил на стол непочатую бутылку с берёзовыми листьями на этикетке, за ради феншуя добавил пару тарелок с мясной и сырной нарезками и малосольных огурцов в маленькой деревянной кадке.

— Василь, может ещё, сметанки достать, раз молока тебе нельзя. Кстати, — я отвлёк папу от важного занятия по разглядыванию бутылки, — почему коту молока нельзя?

— Он у тебя от молока наглеет, — пробормотал отец, не отрываясь от изучения этикетки, — Республика Беларусь! Это где такая есть?

Я поморщился, ну вот опять Штирлица прижали с его парашютом, врать категорически не хочется, поэтому пожимаю плечами, мол откуда мне знать. Отец настаивать не стал. Молча свернул пробку и потянулся к рюмкам.

— Юра она не льётся, — он с удивлением уставился на пластиковый редуктор вставленный в горлышко бутылки.

Я молча взял бутылку, встряхнул примёрзший шарик, тоненькая струйка прозрачной амброзии полилась в рюмку.