— Просит простить её, боится моего гнева дурёха, — пояснил мне старик, — думаешь стоит её простить?

— В чужой монастырь со своим уставом не лезут, кто я такой что бы указывать тебе, дедушка, что делать в собственном доме.

— Хорошие слова, правильные, прощу её ради дорогого гостя.

— Дедушка Хасан, мне бы позвонить родным, они волнуются. Три часа назад я был в Сеуле, а теперь здесь, и я даже не знаю где нахожусь.

— Что за странные слова ты произносишь? Ты у меня в гостях. Я шейх Хасан ибн Султан аль Нахайян из славного города Абу-Даби, старинный друг твоего деда, достославного Льва из старинного Рода Сергеев. — Дед явно заволновался, — рассказывай о своей беде мальчик.

Я рассказал всё, как мы гуляли с Хёной, рассказал про нападение, как очнулся здесь в каменном мешке привязанным к разделочному столу, как сбежал, приземлившись в бассейн на крыше. Дед слушал внимательно, не перебивая и не задавая наводящих вопросов. А дождавшись окончания, крикнул Ахмеда:

— Всё слышал? — Чернявый араб кивнул, — ступай, и принеси мне их головы.

Дед Хасан, поморщился непроизвольно потёр больное колено.

— Стар я стал, тело перестаёт слушаться, покоя просит.

— Дедушка Хасан, позволь мне помочь, я поднялся со стула намереваясь подойти к старику.

— Что? Неужели Род Сергеев возродил забытое искусство? А я, старый, всё утро думал, почему мне моя мать приснилась, она ведь у меня русской была, звала меня Санечкой, давно это было, — он замолчал, — делай мой мальчик, поможет хорошо, не поможет тоже ни чего страшного не случиться. Твои предки когда-то умели поднимать мёртвых и возвращать молодость. Может не зря ко мне мать приходила.

Я подошёл к старику, обойдя так и лежащую на коленях девушку, взял его за правое запястье.

— Постой, — остановил меня старик, — сначала позвони домой, Род превыше всего, помни об этом.

В этот раз я набрал отца, трубку никто не взял, набрал маму, то же самое длинные гудки и противный голос, известивший, что абонент не готов со мной разговаривать. Набрал деда и снова облом.

Да что за хрень.

Сергей Петрович трубку снял с первого гудка.

— Слушаю. — Ровный, лишённый эмоций голос.

— Петрович, со мной всё в порядке, я во дворце у старого дедушкиного друга, в городе Абу-Даби. Ты родителям звонил?

— Они в Малом Николаевском Дворце, с ними до сих пор нет связи. Дедушка твой тоже там, — в голосе безопасника прорезались эмоции. — Юрий Евгеньевич, скажи, как зовут друга и адрес местонахождения.

— Шейх Хасан ибн Султан аль Нахайян, а место, — я посмотрел на старика, повторив название в трубку — Каср Аль-Ватан.

Тишина в трубке несколько затянулась.

— Сергей Петрович, ты на связи?

— Да Юрий Евгеньевич, просто информация… Неожиданно. — он снова запнулся, — это самое защищённое место в Эмиратах. Думаю, самым правильным будет дождаться решения Главы Рода.

— Сергей Петрович, позвоните Александру Владимировичу, предоставьте ему информацию о текущей ситуации.

— Хорошо Юрий Евгеньевич. Что-то ещё?

— Нет, всё конец связи. — Я задумчиво посмотрел на трубку, после чего растворил с лёгким хлопком она исчезла, отправившись на своё штатное место ко мне в комнату. Как там мои сестрёнки, наверное, с ума сходят. Позвоню попозже, сначала старик.

— Мой мальчик ты сомневаешься в этом человеке? — Хасан прервал мои думы о доме.

— Странное прозвучало дедушка Хасан, — я решил озвучить свои сомнения, — В первый раз, перед тем как выпрыгнуть, я позвонил главе службы безопасности, по ощущениям говорил с ним, он обещал, что сам позвонит родителям, сказал, чтобы я не тратил напрасно время. Он обращался ко мне как обычно, на ты и по имени. А сейчас, по имени отчеству, Родителям, опять же, не дозвонился, говорит, что они в Малом Дворце, мол связи с ними нет. Говорит, что дед тоже там. Странно, не похоже на него.

— Разве не ты наследник Рода? Мой мальчик.

— Точно, — моя ладонь звучно соединилось со лбом, — спасибо дедушка Хасан за вашу мудрость.

— На что ещё старики нужны, — он покачал головой прикрыв глаза, — ты вот всё время смотришь на эту негодницу. Нравится?

— Ну какому мужчине не понравится такая красавица, — я покачал головой вслед за стариком, оценивая фигурку в ничего не скрывающей одежде, здесь дело в другом, хочу понять, ведь ты её простил, а она до сих пор на коленях. Что это? Самоистязание или страх? Почему она ещё тут?

— Ты умён не по годам мой мальчик. Здесь есть всё — старик поставил свою ногу, обутую в остроносую туфлю, на голову девушке, — самоистязание в надежде, что это будет оценено в её пользу, банальный страх нового наказания и конечно же любопытство. Женщины остаются женщинами в любой ситуации.

Он протянул мне правое запястье, так и не убрав ногу.

Подтянув ногой свободный стул, уселся рядом со стариком, так и не отпустив его руку. В состояние лёгкого транса вошёл без затруднений сразу потянувшись к ауре старика.

Да старость не радость, это точно. Тонкое тело ауры изъёдено серыми червями. Суставы на ногах корят багровым светом боли, в крови тромбы, удивительно как ещё инсульт не пришёл. Да он вообще одна сплошная болячка.

Клетки, его старые клетки, они умирают, им больше не интересно жить и обновляться. Боль убрал без особых проблем убрав источник, опухоль надкостницы, поправил так же как это делал с Кариной. Тромбы направил к печени, напитав ту энергией, заставил буквально расщепить мёртвую кровь. Сосуды, дряхлое сердце, опущенные почки, опухоль, давящую на простату. С этим справился, долго, муторно, но справился.

А вот клетки. Человеческое тело, состоящее из клеток, в которых нет искры жизни. Толку от моего лечения, на пару месяцев хватит не больше. Как их зажечь? Тут не искра, тут факел нужен.

Попробовать? Как старик сказал, хуже не будет. А мне? Мне будет хуже?

По наитию совмещаю правую руку со своим аурным щупом, раскрытой ладонью касаюсь груди старика, прямо напортив солнечного сплетения.

Разряд! По моей руке, огненным жаром вливается моё солнышко. Есть соединение. Теперь моя рука — это шланг, по которому проносятся импульсы силы оранжевым, почти золотым пламенем расплёскиваются по груди старика, с каждым разом проникая всё дальше и дальше

Ещё! Ещё!

Есть получилось. Я вновь вижу ожившие клетки, вибрирующие в такт течению энергии Мира.

На стул я буквально свалился, грузно осев мешком, расплылся по деревянной поверхности. Сил нет даже на открытие глаз.

— Мой мальчик. У тебя получилось! — восклицание старика пропускаю вяло махнув рукой.

Рядом что-то происходит, но мне если честно глубоко наплевать, я устал, я спать хочу.

Глава 8

Мне снится сон.

Мне снится сон?

Странно четыре года сны не видел, медитации и практики разгона памяти лишили меня снов.

Мне снится сон? Опять?

Разве можно во сне удивляться?

Нет нельзя это вам любой практикующий психотерапевт скажет.

Выводы?

Твою таксиста бабушку! Я, что умер?

Точно умер.

Я в раю. Значит умер.

Логично?

Логично. Только в джа`ннат, хур аль-айн, особые создания Всевышнего Аллаха — Гурии, возлегают около мужчины и дарят ему радость.

Всё как мой солдатик Идрис рассказывал, проповедник хренов, как там его — Умаров, точно Идрис Умаров.

Значит проверяем: гурии есть? Есть.

Сад есть? Есть.

Купол с сапфирами есть? Есть.

Писец котёнку.

Кстати мысль… Проверим.

— Вася, — блин собственный голос еле слышно, слабый какой-то, и во рту сушь стоит, — где мои райские наслаждения?

— Хоззяи-и-ин. — Блин достал уже со своей шляпой, хоть бы в Раю не выпендривался.

— Ну что? Котяра? Впереди нас ждёт вечность. Эй, как там тебя? Ну ты которая с кувшином, неси сюда. Я пить буду. — Зацепив за руку гурию несущую кувшин с рубиновой жидкостью.

Хм. А рука ничего, вполне себе так… Тёпленькая.