— Молодец Василий. Будет тебе пару крынок со сметаной и одна со взбитыми сливками. Вот можешь, когда захочешь. Ты это Вась?

— Да Хозяин.

— Ты главное тормозить научись и поворачивать вовремя. А то, в разбитую морду ни одна крынка не влезет.

Дальше мы двигались без приключений, которых, если честно, я ждал.

Вряд ли полтора десятка зеленомордых, взявшихся из ниоткуда, свалились на нашу голову просто так. Да и потом. Моя кровь. Доккаэби по имени Чин Соль Син. Эта скотина получила мою кровь, он же меня с девицей Ли сюда притащил, к своему глав-гаду. Сильно сомневаюсь, что просто чаю попить. И он же — гад мутной воды, как пить дать, натравил на нас вооружённую банду своих соплеменников, или кто они там. Может такие же доккааэби, читай гоблины или черти, ибо на бесов совсем не похожи. Так, что, вряд ли нас просто так выпустят. Без музыкального сопровождения. Миссия, как я понимаю ещё не закончилась. Потом кровь, опять же. Даром, что ли, все сказочники пишут — руда человечья, она как маяк в ночи, далеко светит.

Где-то через шестьдесят восемь минут, мы всё так же ровно, как на лодке по зелёному морю, только на волнах не качает, плыли вперёд, на Истинный полдень. Мысли мои, уже успокоились. Принцесса чеболя спала, так сладко, что, глядя на неё у самого стали закрываться веки. Глаза я закрыл, а что бы не уснуть, стал считать секунды, стараясь попадать во временной лаг, параллельно решая астрологическую задачку, Истинный полдень это на запад? Или на восток?

На девяностой минуте, задолбавшись следить за секундами, как за овечками, решил оглядеться.

Очередной облом. Заместо морского бинокля, вытащил хрустальный шар. С раздражением, не добившись от прозрачного девайса, никакой пользы. Как я его ни крутил, всматриваясь через стекляшку в зелёные просторы, никакого эффекта приближения не добился. Собственная дальнозоркость никакого эффекта не давала, что, если честно, несколько поднапрягло.

— Вася, как думаешь? А почему, я, ни чего нормального из близкого далёка вытащить не могу. Всё через одно место. Вместо бинокля шар, вместо привычного камуфляжа непонятную кацавейку. А вот шпаги и автомат дедушки Калашникова, вынул без проблем?

— Хозяин, так мы же в верхнем мире. Тут другие законы. Ты когда своё тянешь, достаёшь без проблем, ибо они уже часть тебя, привязаны, как ниточка за иголочку. А остальное, оно из осколков миров тянется, а тут какие осколки. Тут своя физика, вот и получаешь аналоги.

— Нда, — почесал я подбородок, — страннее этого только наличие у тебя обширных энциклопедических знаний.

— Хозяин, это не ко мне вопросы, тебе виднее зачем ты, части своей души, такие характеристики присвоил, — Василий обернулся, с серьёзной миной на мор… лице, — если честно я, иногда, сам в шоке. И кстати хозяин, кажется мне, у нас проблемы. Горизонт.

— Что горизонт? — я всмотрелся в зелёную линию, — ох ёо.

— Ага, вот и я в прострации.

Привычная линия, от которой ожидаешь лёгкой изогнутости поражала своей необычностью. Изогнутость была, только не горбом, как на матушке Земле, из-за шаровидной формы планеты. А ровно наоборот, линия горизонта была изогнута, концами вверх, которые, в свою очередь, терялись в зелёной дали, прячась за безбрежными расстояниями.

Рука сама потянулась к телефону. Вот только, непривычное “Проверьте параметры сетевых настроек” заставили похолодеть. Первый раз на моей, новой, памяти, связь полностью отсутствовала.

— Связи нет? — участливо поинтересовался Василий.

Я уже было, собрался ответить, что ни будь этакое, язвительное, как резкое торможение бросило меня вперёд, впечатывая в переднюю спинку дивана.

На секунду перед глазами промелькнули тысячи кровавых мошек. Похоже сознание, пусть и ненадолго, но я потерял. Так как, совершенно не помню, откуда в моих руках оказалась, лежащая на другом диване Ли Юн Сон.

Что-то существенно изменилось.

Воздух?

Привстав, так и не выпустив сладко сопящую девушку, я поражённо замер, потрясённый открывшимся видом.

— Поля пепла, — голос Василия прозвучал в гробовой тишине.

Глава 36

Комната живого замка, разменявшего третью тысячу лет, располагалась на самой макушке дерева. Лисы не любили сюда подниматься. Род оборотней Ку, за всё время своего обретения, так и не смог оторваться от земли. В их Роду рождались лисы: чёрные, серебряные и рыжие и ни разу не родилось серой лисицы летяги.

Ми Хо с некоторым удивлением осматривалась, она ни разу сюда не поднималась, и сейчас, стоя посредине, около винтовой лестницы, уходящей тысячами ступеней вниз до, самой поверхности, размышляла о том, а кто собственно следит за порядком в тех частях их замка которые по факту даже не несут в себе запаха хозяев. Чистота и порядок. Стрельчатые окна сияют хрусталём своих стёкол. Мягкий ворс коврового покрытия не исторгал из себя облака пыли, как это было в её покоях после особенно длительного загула. Она тогда пять лет пропутешествовала со странствующим циркачом. Приехала, и две недели наводила порядок… Эх. Отец ужасно ругался.

А тут чистота и порядок, даже мебель не задрапирована, как будто, только убрались. Она задумчиво провела пальцем по лакированной поверхности комода, старательно следя за тем, чтобы не повредить поверхность острым когтем. Нет, бабушка права, здесь идеальное место для проведения переговоров.

Острые ушки девушки дёрнулись, повернувшись к источнику звука. Снизу, на грани слышимости, шаркающие шаги по ступеням.

Бабушка.

Давно она не видела старую лису, взгляд зацепился за приоткрытую створку платяного шкафа. Странно. Шкаф? Здесь? Зачем?

Девушка подошла, распахнув створки, на инстинктах задержала дыхание, ожидая запаха старой одежды потраченной временем и молью. Но нет, всё пахнет свежестью и полевыми цветами.

Девушка с удовольствием зарылась носиком в ворох одежды, которую достала из ящика. Пахло дальней дорогой и цветом полыни.

— Внучка наконец решила подарить отцу внуков? — голос от лестницы заставил Ми Хо повернуться, чтобы тут же склонится в поклоне уважения к старшим.

Старая лиса с теплотой взирала на старшую внучку. Девочка, стала взрослой, а она и не заметила. Не даром старый шкаф явил перед будущей матерью свои захоронки.

— Откуда такие мысли? О мать моего отца, — Ми Хо разогнулась, но глаза не посмела поднимать. Бабушка, это серьёзно.

— А что старой лисице ещё можно подумать, увидев, как её внучка блаженно прижимает к себе детские распашонки? — тихо засмеялась седая лисица.

— Ой! — Ми Хо с удивлением увидела в своих руках детскую одёжку, — тот самый шкаф. Но у меня же никого нет?

— Когда это судьбу волновали такие мелочи? Большуха их Рода скользнула сквозь время, мгновенной переместившись к девушке, прижала юную лисицу к своей груди, — милая моя, наше дело рожать, когда придёт время. Хранить очаг своего мужа и оберегать его от глупых решений. Так велит Великая мать Лето, отмеряя нашу жизнь, заплетая косы судьбы. Впрочем, хватит об этом. Я послала приглашение женщинам Рода нашего юного князя. Они уже идут, я чувствую биение лесного сердца, дверь уже открыта.

Сквозь дерево стены, как сквозь занавесь, прошли одна за другой три женщины. Странная одежда, открывающая стройные ноги чуть выше колена, сразу притянула к себе взоры обеих лисиц. Серые, обтягивающие бёдра, юбки. Кипено-белые блузы, выглядывающие из-под строгих, серых в тон юбкам, жакетов. В этом чувствовался стиль и гармония, выверенная годами моды.

Ку Ми Хо думала о том, как она будет смотреться в таком наряде склоняясь в традиционном поклоне приветствия дорогих гостей.

— Дом Рода Ку, приветствует мать Князя Великого Леса, и её свиту в стенах родового замка, — старая лиса, разогнулась, величественно показывая рукой на группу диванов, составленных вокруг низенького стола, сервированного лёгкими закусками, сладостями и красным вином, — прошу разделить со мной и моей внучкой Ми Хо трапезу нашего гостеприимства.