— Почти… Мааайкл… — в дверях появляется он, обладатель самых невероятных глаз на свете и причина моих периодических остановок дыхания.

— Боже! Как ты меня напугал! — я с облегчением громко выдыхаю, меня немного потряхивает от испуга.

— Если честно, я ожидал другой реакции… — слова парня вызывают у меня легкое недоумение. — Я наконец-то начал пользоваться дверью, а не окном! — Ха-ха-ха! “Как смешно!” Сегодня эта шутка не зашла. Тёрнер снимает куртку и бросает её на стул, затем разувается и подходит к кровати.

— Почему ты не в школе? — я уверена, вы закидаете меня тапками, ведь это так романтично, когда твой парень прогуливает уроки, чтобы увидеть тебя, пока ты лежишь с сотрясением дома. Но напоминаю вам! Я — зануда!

— Двигайся, или я лягу сверху! — ну, блин, это угроза или предложение? По его пошлому взгляду можно сделать выводы, что всё-таки второе! И как-то сразу забываешь про вопрос произнесенный мною ранее.

— Ммм… Похоже кто-то соскучился… — шепотом произношу, пока Майкл, сдвинув брови над темнеющими глазами, наклонился к моему лицу. От столкновения его дыхания с моей кожей сердце дрогнуло в груди. Терпкий запах его парфюма наполняет мои легкие, когда его слегка шероховатые губы касаются моих. От этого соприкосновения можно ощутить вкус эндорфинов во рту. Почему-то мне кажется, что Тёрнер вызывает в моём организме патологию выработки гормона счастья. Интересно, кто-нибудь когда-нибудь умирал от передозировки эндорфинами? Внезапно я ощущаю ещё что-то… Это похоже на голод. Голод от желания плоти. Углубляя поцелуй, я тяну вниз поло Майкла, чтобы оторваться от губ и вкусить кожу на его сладкой шее. Теперь я понимаю сказки про вампиров как никогда!

А вместо сладкого участка кожи я натыкаюсь на широченный медицинский пластырь, от больничного запаха у меня пропадает всякое желание целоваться. Облом какой-то! Зараза!

— Майкл, что это? — злобно выпаливаю. Я не видела его день, а он уже где-то поранился или подрался. Скорее второе, чем первое!

— Тату, — прищурившись, словно довольный котяра, произносит он.

— Что ещё за тату? — так, надеюсь ни с какой-нибудь идиотской надписью, о которой порой жалеют к тридцати годам?

— Ты как моя мама, — Тёрнер слишком театрально закатывает глаза, — я набил татуировку в форме дракона, она пока не закончена, но если хочешь могу раздеться, чтобы показать её, — чтобы вы понимали, Майкл не отстранился от меня ни на сантиметр, я всё ещё ощущаю его дыхание, и мне трудно справиться с вожделением, черт бы его побрал. Я не фанатка татуировок, но на эту бы посмотрела.

— Не переводи тему! Меня не было в школе полторы недели, а ты уже прогуливаешь уроки и делаешь тату. Что следующее? Вступишь в банду ванильных единорогов? — оттарабаниваю на одном дыхании, только чтобы он не заметил, что ещё секунда, и я буду умолять его раздеться.

— Малышка, мне нравится, когда ты злишься, но это всего лишь тату, — Тёрнер нежно целует меня в носик. Это не честно, я еле держусь! — Уроки я прогулял, потому что не смог тебя вчера забрать из больницы, — следующий поцелуй падает на подбородок, — Я скучал по тебе… — между пунктами первого и второго поцелуя на станции “голодные уста” встречаются двое, разжигая свои сердца.

Что может сейчас иметь большее значение, чем он. Эти ощущения, что взрывают меня изнутри, не останутся в прошлом. Для таких сильных эмоций время просто иллюзия. Когда его язык вторгается в мой рот, моё тело уже готово к полной капитуляции. Бедрами я инстинктивно прижимаюсь к нему, чтобы между нами не было даже сантиметра. Мой безумный разум не терпит расстояний между нами. Майкл игриво проводит языком по моему нёбу, ещё один такой трюк — и моё тело прожжет дыру в матрасе.

Через секунду Тёрнер отрывается от моих губ, а мне хочется протестовать. Несправедливо прерывать такой горячий поцелуй. Мой искуситель усмехается, словно читая мои жалкие протесты по лицу. Он снимает с себя футболку, и она летит на пол.

— И штаны снимай, — вроде просто подумала, оказалось, что произнесла вслух.

— Только при одном условии, — стягивая с меня сорочку шепчет Майкл, однако, его ждал сюрприз. Да, это была единственная вещь, что была на мне секунду назад. — Ммм… Ты спишь теперь без трусиков. Мне нравится, — растягивая невообразимую улыбку на своём лице, говорит Тёрнер.

— Может ты уже снимешь эти чёртовы штаны? — требовательное чувство желания ощутить прикосновение наших нагих тел растёт по экспоненте с каждым мгновением. Майкл будто издевается. Он молчит и не двигается, лишь его хищный взгляд гуляет по моему беззащитному телу.

— Малышка, а где мой подарок? — Стоп, какой еще подарок? Я впадаю в ступор, о каком подарке речь? Дьявольская улыбка Тёрнера подталкивает меня к правильному и единственному ответу. Что девушкам дарят обычные парни? Игрушки, цветочки, украшения. Что подарил мне Майкл? Вибратор!

— В той тумбочке, внизу, под трусиками… — сказав это я поняла, что парень сейчас удивится от разнообразия моего нижнего белья от игривых танго до труселей-парашютов. Если он не сбежит, увидев моё бельё для критических дней, тогда между нами однозначно настоящая любовь!

Майкл невозмутимо, словно сейчас будет рыться в своих вещах, открывает нужный отсек тумбочки и издаёт смешок.

— Сара, трусики с Микки Маусом? Серьезно? — я бы, может, и покраснела от ситуации, но меня утешал тот факт, что он ещё не наткнулся на парашюты.

— Дать поносить? — не нахожу другого ответа. Он практически ныряет в комод, и тут до меня доходит, что часть татуировки не прикрыта пластырем. Это часть дракона, точнее его голова. На удивление мне нравится, и скажу больше, тату придает телу Майкла ещё большую сексуальность, не думала, что такое возможно.

— Нет, предпочитаю “черепашек ниндзя”, — сдерживая очередную дозу смеха говорит Тёрнер, продолжая искать вибратор. — Нашёл.

По пути к кровати Майкл снимает штаны вместе с боксерами и предстаёт передо мной во всей своей красе, отчего меня бросает в мелкую дрожь. Вид рельефных мышц торса способен вызвать череду диких оргазмов даже без прикосновения наших тел. Шутки в сторону, на пороге моей комнаты уже стоит Эрос.

— Я тут кое-что прихватил, — лисья ухмылка извещает меня об очередной шалости, в руках Тёрнера я замечаю пояс от халатика. Мои глаза округляются.

— Ты решил меня связать? — от сбившегося дыхания мои слова звучат очень мокро.

— Если ты не против… — разве я могу быть против, когда меня об этом просит Майкл.

Он аккуратно обводит поясом мои запястья и привязывает руки над головой к изголовью кровати. Его лицо нависает над моим, и я тону в омуте его бездонных глаз, наполненных желанием и похотью. Воздух вокруг накаляется и только дыхание Майкла не даёт мне сгореть дотла.

Одновременно с поцелуем я ощущаю прикосновение вибрирующего предмета к половым губам. От неожиданного сладостного ощущения моё тело вздрагивает. Песня Эроса, наблюдающего со стороны, погружает нас в другой мир, мир, где острее всего можно почувствовать единение двух тел. Я прикусываю верхнюю губу Тёрнера, а вибратор с силой прижимается к клитору, вызывая непроизвольный спазм внизу моего живота. Хочу сдвинуть ноги, но натыкаюсь на преграду.

— Тише… Ты в моей власти, — сладко ударяются слова Майкла о мои припухшие от страстного поцелуя губы. Сомнений нет, я вся в его власти, полностью доверяю ему своё тело и душу.

Тёрнер спускается к моей шее и оставляет поцелуй за поцелуем, двигаясь вниз к вздымающейся груди. Когда его язык скользит по границе ореола моего левого соска, моё сердце выполняет незнакомый акробатический элемент. Вдох. Хватаю кислород губами, а на выдохе издаю сладостный стон. Вдох, и Майкл сжимает свободной рукой мою правую грудь. Его губы скользят по коже, пробуждая волну мурашек. Его влажные уста скользят вниз. Через мгновение он меняет положение тела, так что его голова оказывается между моих ног. Всё внутри сжимается, я подтягиваю попу так, что тело выгибается. Внезапно частота вибрации на сексуальной игрушке меняется, и от чего становится невыносимо сдерживать стоны.