Тем временем мужик, одетый в панталоны и красные сапоги, со всей дури нёсся в сторону забора обширного загона с пасущимися там кородьми, или лошовами, или это были быкони. Не знаю, как ещё смешать названия коровы и лошади. Так вот, мужик бежал дёргано, словно наступал на иголки, и, размахивая руками, что-то бешено орал. Он не успел отбежать от леса и на сто метров, как, задёргавшись, резко упал в густую копну поляны из жёлтых одуванчиков, но не затих, а продолжил извиваться там, будто червяк на сковороде. Далее я разглядел, как от леса отделилась ещё одна фигура, что, словно инопланетный хищник, сбросила с себя невидимость, и неторопливо пошагала к агонизирующему мужику. И вот нового персонажа я тотчас узнал, уж больно выделяющаяся у него была эльфийская броня. Но вернее, не самого эльфа лично, так как лицо было скрыто маской, но по иным волосам я точно определил его, как члена отряда Ялониса Тилсас.

Я присмотрелся к месту, откуда вынырнул эльфийский охотник на людей, и затруднительно различил ещё пару фигур. Тем не менее, помня, что у эльфов Агема Сэйсо семитысячные уровни, что минимум вдвое превосходят меня характеристиками, я всё же решил рискнуть и наведаться к ним. Сменив броню на “Мангрового Хищника”, что обладала бонусом “Хозяина Леса” и делала меня абсолютно незаметным в лесу, я телепортировался за одно из деревьев у края леса к эльфам. И лишь, когда я появился у ствола гигантской клёна, я осознал свою промашку. Замерев на одном месте, я даже затаил дыхание, так как мой взгляд упёрся в затылок одного из эльфов, стоящего от меня практически в метре.

Однако эльф не уловил моего присутствия и продолжил расслабленно подпирать плечом ствол дерева, смотря вдаль на то, как его товарищ за ногу тащит орущего мужика обратно в лес. Я одними глазами оглядел обстановку перед собой. Передо мной расположился Камио Иенса, чья раса эльфа после пятитысячного уровня трансформировалась во второе развитие и носила название Аэтернус. По классу этот 7122 уровневый охотник за людскими головами был – Чтец Природы. Сверху над ним на толстенной ветки, свесив с неё ноги, сидел Шэм Сейно, который обладал непонятым классом “Ельник”. А неподалёку от Камио, особо не скрываясь за деревьями, в полный рост стоял сам Ялонис. Командир с классом “Хищник” был расслаблен и от него веяло величественной аурой спокойствия и уверенности. Скрестив руки у себя на груди, он лениво наблюдал, как Сальёс Сэвай, Преследователь по классу, тащит визжащего Поля О’Шеваль Младшего. А присмотревшись к приближающейся парочке, я разглядел, что у Капитана Стражи Нозштрёма не было никаких красных сапог, это эльфы сняли кожу с его стоп до коленей.

И пока Сальёс неспешно волок сопротивляющегося несчастного, по редким комментариям выдержанных эльфов, впрочем эти их комментарии нисколько не соответствовали внешним благочестивым образам, я различил ещё двух эльфов, расположившихся за границами моего зрения. Один был с противоположной стороны ствола дерева, у которого я оказался, а второй был где-то дальше и позади Ялониса, что стоял слева от эльфа передо мной. А это значило, что я попал в поле зрения того второго и он, вот прямо-таки, должен видеть меня. Но я оставался полной невидимкой даже для эльфских инстинктов и чувств.

За деревом раздался безмятежный по тонну, но желчный по смыслу комментарий: “Слабо орёт…”. Ему вторил философский голос сидящего сверху Шэма, но полный не менее садистского смысла: “Давайте расплетём мышцы…”. Возникла небольшая пауза, заполненная приближающимися воплями, но тут подал голос лично Ялонис: “Нет. Он тогда бегать, как курочка, не сможет…”. От его вкрадчивой реплики некоторые из эльфов разразились переливчатым звоном смешков. Я же отчётливо понимал, что эльфы лишь отыгрываются на бедолаге за впустую потраченное в Баронстве время, ведь именно из-за моих слов о том, что Поль заказал убийство их связного Авина, и сделало Командира Стражи для эльфов крайним. И теперь они усмиряли свою гордость извращённой забавой, мучая перед смертью мужчину. При этом их, вообще, не волновала реальная причастность капитана к их провалу задания. Ди и на сам провал они так же плевали с высокого дерева. Они не задавали никаких вопросов, не интересовались событиями, а лишь измывались над всё ещё не сдавшимся воякой. Впрочем, его воля к жизни и надежда на внезапное спасение лишь больше эльфов и раззадоривали. Морально сдайся он ещё в самом начале своих злоключений, они просто убили бы его, да и ушли по своим дальнейшим делам. Но нет, он лишь продлевает свои мучения. Хотя, мне ли его обвинять в желании жить? Да к тому же, вот он я, уже стою рядом. Можно ли это считать тем, что он был не прав, ожидая внезапного спасения? Другой вопрос, стоил ли мне спасть его?

Я одними глазами, поводив вокруг осей, ещё раз оглядел собравшихся эльфов и сменил русло размышлений. Эти маньяки остались в Баронстве, дождались конца суда, когда всё уляжется и Поль окажется под менее пристальным вниманием окружающих обывателей города, и настигли его. У меня, конечно, тут возникает лишь один вопрос, не очень важный по существу, но достаточно интересный лично для меня. Где именно эльфы нагнали Поля? Уже тут, в непосредственной близи местного городка? То есть Поль бежал из Нозштрёма до появления Обвинителя? Или это эльфы изловили его ещё в городе и за каким-то смыслом приволокли его в эту даль от города? Но в целом, как я уже выразился, все эти вопросы по своему существу были мне не важны, так как, в конечном итоге, я всё равно не могу получить на них реальные ответы и тем более спасти Поля. Эльфийский локомотив, набрав темп, уже мчит по рельсам эльфийского правосудия и, не ложиться на шпалы рядом с заведомо обречённым, у меня мозгов ещё хватает. А если кто-то из умных философов парирует тем, что я мог бы захватить сам поезд и остановить его, то пусть сам залезет в клетку с десятком оголодавших и озверевших от этого львов. Мне и так просто безумно повезло, что эльфы меня не видят. И дай Боже, что и не увидят до самого конца. До конца Поля, разумеется. Я рад, что я случайно увидел происходящее и узнал судьбу Капитана Стражи, но, как я уже говорил, в целом, это ни на что не влияет, а я попусту трачу теперь время. И я остался стоять на месте, отстранено наблюдая за тем, как доставленному обратно капитану принялись сдирать кожу со спины и рук. А Ельник, оправдывая свой класс, принялся втыкать в обнажённое мясо еловые иголки.

Лесной закуток заполнился отчаянными воплями боли, бессвязно рассказывающими о жизни хорошего парня и вопрошающими, что этот парень должен сделать для эльфов? Целую минуту несколько эльфов медленно и заживо освежевывали человека и я уже принял решение вмешаться, как вся картина резко изменилась.

Эльфы в недоумении замерли, так как не ожидали услышать елейный голос, что, незаметно подкравшись в непосредственную близость, раздался со стороны леса, и даже я чуть не вздрогнул от нежданного звучания за своим плечом: “И что вы позволяете себе вытворять в моём лесу?”.

Все эльфы очень медленно повернули свои лица в масках в сторону прозвучавшего приятного, но недовольного певучего перелива. Голос этот был тонок и высок, как колокольчик. Первым отреагировал Ялонис, почтительно поднявшись с корточек и чересчур уважительно склонившись в поклоне. Я же начал очень осторожно поворачивать корпус, чтобы поглядеть на появившееся тут создание, да в придачу ко всему ещё и объявившее этот лес своим. Догадка у меня, само собой, была, но сейчас мне дико хотелось лично увидеть это создание, отчего я рискнул пошевелиться среди эльфов.

Первым, что мне бросилось в глаза, это обилие разных красок. Жёлтое лицо, на котором блестели огромные полностью салатовые глаза с лягушачьими зрачками. Но лицо человеческое. И глаза не выпуклые, как у жаб. Тем не менее форма глаз была неестественно треугольная. Жёлтая кожа, цвета осеней листвы, была бархатной и это жёлтое пятно шло вниз, через сладкие мягкие груди, по животику и до самого лобка. Бока же узкого торса, широкие бёдра и тонкие плечи, имея оттопыренную острыми краями чешую, подобную шершавой древесной гадюке, а в некоторых местах и более мощную, словно у поясохвоста, были цвета спелого красного яблока. И чешуя эта, подобно этому же яблоку, словно натёртая воском, переливалась бликами света. Остальные же её шипастые конечности от коленей и от локтей были укутаны в тёмно-синюю чешую, а тёмно-зелёные волосы на голове сказочной девы были пышной копной листьев, но красивой гривой обрамляющей лицо и ниспадающими объёмным водопадом за колючие плечи. Тем не менее её потрясающие формы А-силуэта с мощными бёдрами и широкой задницей, подобной аппетитной фигуре Леди Меламори, не были полностью обнажены. Её изящную грудь подпирал вычурный, словно лозы, обруч из болотного мифрила, непонятно, как держащийся на её грудной клетке под мясистыми троечками, так как он не был замкнутым спереди. Доходя по рёбрам до середин грудей, зелёный метал оплетал их снизу до сосков тонкой полосой, отчего мясистые сферы выглядели приплюснутыми воздушными шариками. Возможно, что бронелифчик цеплялся за чешую на спине или же он был очень тугим, крепко сковывая её тело. Но возможно, что никакого обруча и вовсе не было и металл магическим образом крепился сразу под чашечки на торсе спереди. А вот её шею зелёный чокер оплетал полностью. И были у неё ещё подобные трусики, даже чуть меньше, чем микро-бикини, что облегали ей одну лишь щёлку промежности, оставляя голым сам лобок, а их ленточки завязок, прикрепляясь к телу, не доходили до косточек таза. Но за миг оценки металла, я понял половину секрета подобного белья. Болотный мифрил был мягким и легко изгибался, что позволяло ему удобно облегать тело. И после мимолётного обозрения внешности изящного существа я прочитал его описание.