Он тыкал мне в грудь с глупой улыбкой на своём красном лице.

- Мне было страшно, когда я узнал, что ты помогал «Сыновьям Перуна». Я думал, неужели ты как мой отец? Говоришь одно, а делаешь совершенно противоположное? Но нет! Ты рядом со мной! Ты живёшь теперь в соседней комнате!

- Ага.

Я попытался от него отвязаться, но он крепкой хваткой держал меня.

- Прошу пообещай мне! – дрогнувшим голосом сказал Лак. – Пообещай, что не кинешь меня! Не бросишь, как это сделали мои няни! Аластор, пожалуйста! Ты же мой друг!

В его заплаканных глазах мой равнодушный вид мне самому казался до омерзения грязным.

Я выдавил из себя улыбку и моё отраженье в его глазах стало более гармоничным.

- Обещаю, а сейчас спи, Лак.

- Хорошо…

Он отпустил меня и сразу задремал, громко храпя.

Вернувшись в свою квартиру, я прислушался к тишине, которую раньше развеивало бормотание Лака. Пугающая тишина, в которой рождаются страшные мысли.

Мне страшно.

Такая же тишина была, когда я жил в своём настоящем мире. Душащая, не предвещающая ничего, кроме бесконечной пустоты. Из-за неё я много раз сходил с ума и думал, а зачем я вообще живу?

Из-за такой тишины, кажется, будто жизнь просто не имеет смысла.

Внезапно мои умные часы завибрировали.

[Апрель: Не спишь?]

Мне пришло сообщение от Апрель.

Она не спит в такое время? Разве это не плохо? Хотя мне приятно, что она пишет мне.

[Вы: Нет.

Апрель: Я тоже. Мне что-то совсем не спится. Здесь так непривычно тихо в моей палате. Обычно я слышу твоё дыхание, когда ложусь спать и оно становится, чем-то вроде моей мелодии для сна. Как кстати на новом месте? Ты сказал, что мы переедем, когда я выпишусь.]

Я планирую переехать на верхние этажи нашего муравейника, когда разберусь с «Золотыми Воротами». Апрель я сказал, что сейчас осваиваю наше новое место, а не нахожусь у «Золотых Ворот».

Она совершенно ничего не знает о моих планах.

[Вы: Одиноко без тебя.

Апрель: Это мило :)

Вы: Это Элизабет научила тебя ставить смайлики в конце?

Апрель: Ага! Мы с ней много переписываемся! Она умеет печатать так много интересных смайликов! Она мне столько аниме посоветовала…]

Мы продолжали переписываться не о чём, пока оба не заснули глубокой ночью.

На крыше муравейника «Золотых Ворот» утром было холодно и серо. Солнце только готовилось выйти из-за горизонта, заставляя мир застыть между ночью и утром, рождая самое унылое время, которое не имеет смысла.

Именно, в такое время я чаще всего и просыпаюсь.

Вроде не ночь, но и не утро, ты оказываешься в некоем лимбо, которое отделяет тебя от привычного хода вещей.

От моего дыхание исходил лёгкий пар, а тело слегка дрожало от утреннего холода. Вокруг цвела зелень и стояли стойкие деревья, создавая иллюзия того, что мы находимся в парке, а не на крыше муравейника.

- Что ты делаешь в такую рань?

Мою утреннею хандру прервал своим присутствием Мидас. Он был одет в куртку, которая магическим образом скрывало весь жир его тела, и он казался просто очень здоровым мужчиной. С его лица пропал суровый взгляд, который всегда видно, когда он разговаривает с подчинёнными.

Казалось, Мидас сейчас был совершенно ошеломлён моим присутствием на крыше.

- Рано встал и решил прогуляться по новому дому, - несмотря на лживость моей натуры эти слова были правдой.

Мы с Апрель переписывались до четырёх утра, потом я на миг уснул и проснулся в пять утра. Я поспал где-то минут сорок и всё равно не был способен уснуть. Мне всегда тяжело спалось на новом месте.

- Вы сами-то что делаете в это мёртвое время здесь?

- Мёртвое время? – он с усмешкой осмотрел серый парк, где были лишь мы вдвоём. – Хорошо сказано. Я просто ещё не засыпал и пытаюсь выветрить алкоголь после неплохо кутежа с Петром. Моя жена не любила запах алкоголя, поэтому прежде, чем вернуться в свою постель уснуть я всегда прогуливался, где-нибудь. Даже после её смерти это привычка не покидает меня.

Он подошёл к перилам у конца крыши и упёрся в них, смотря в горизонт, где стали виднеться маленькие лучики Солнца, что начинали озарять мир вокруг, очищая тот тоскливой серости.

- Как Лак? – спросил Мидас.

- Он решил отметить моё новоселье и выпил бутылку виски, - вздохнул я. – Сейчас спит, скорее всего.

- Вы неплохо ладите, ему не достаёт верных друзей.

- Поэтому вы поселили меня рядом с ним?

- Дурак, ты Аластор, - Мидас усмехнулся. – Ты ему не друг, это-то я точно знаю. Но ты полезен и понимаешь, что к чему, поэтому я и держу тебя рядом с ним. Только посмей его предать и ты лишишься головы, как и твоя подружка. Я хочу, чтобы ты передал ему немного своей прыткости, своего навыка лизоблюда и прочей херни, которую ты пытаешься использовать со мной.

Этот ублюдок видел меня насквозь. Слишком многих интриганов, мошенников и подхалимов он встретил в своей жизни, чтобы я был способен его полноценно обмануть.

- Плохого же вы обо мне мнения.

- Конечно, - он презренно посмотрел на меня. – Но можешь не бояться смерти, если продолжишь показывать, что знаешь своё место. Ты сам себя наказал, когда решил прийти сюда раньше намеренного, ведь был виноват, тем, что связался с ЧГА. Мне понравилась твоя предприимчивость, как ты сразу же загладил свою вину.

Делает вид, будто планирует долгосрочное сотрудничество. При этом его лицо всё такое же красное и спокойное, будто ложь для него не является чем-то постыдным.

Хотя в этом мы похожи, разве что я в отличии от него просто скрываю свой стыд, а ему действительно всё равно.

- Я стараюсь быть полезным и верным инструментом в ваших руках, - усмехнулся я.

- Верно, - кивнул Мидас. – Кленс боится тебя, потому что думает, что ты можешь заменить его. Несмотря на возраст он крепко держится за своё место. Старый не понимает, что я ценю его не за его навыки.

- И что же является для вас самым ценным в ваших подчинённых?

- Верность, естественно. Талантливых подчинённых можно найти всегда, а вот верных днём с огнём не сыщешь.

- Разве я не могу быть верным?

- Ха-ха-ха-ха!

Мидас чуть живот не надорвал, когда услышал мои слова.

- Ты никому не можешь быть верен, Аластор. Твои глаза, в которых всегда скрывается презренье к окружающим, твоя вечно унылая морда, что появляется, когда ты думаешь, что никто не видит твоего лица и наконец твой рот, что лжёт без зазрения совести, всё это с потрохами выдаёт какой ты человек.

Притворятся абсолютно всегда невозможно. Во время коротких пауз я могу выйти из образа, в моих глазах может проскользнуть мои настоящие мысли. Обычно люди не замечают этого, но Мидас внимательный к другим, из-за своей паранойи.

Как же всё сложно, когда это касается не моих персонажей.

- И какой же?

- Жалкий, мелкий и думающий, что может обмануть любого, ведь сам отчасти верит в свою ложь. Аластор, твои качества не уникальны и не являются твоим преимуществом, они лишь доказывают, насколько ты бесхребетен.

Мои руки невольно сжались в карманах. Мидас заметил это и шире усмехнулся. Неужели понял, что я в них прячу?

- Ты сейчас думаешь, что я могу продолжать глумится над тобой, ведь всё равно ты будешь смеяться последним. Все вы «умники» так думаете. Вот потерплю я немного, а потом ударю этого ублюдка в спину и займу его место. Каждый раз облизывая мой сапог вы думаете, насколько же сладким будет вкус победы после всех ваших унижений?

Он схватил мою руку и вытащил её из кармана. Моя рука сжимала револьвер, что целился сейчас в небо, из-за его держащей ладони.

Нет смысла сопротивляться. Он во много раз сильнее меня, несмотря на свой лишний вес. Всё же он держится на своём месте не только, из-за страха своих подчинённых и их лояльности, но и благодаря своей личной силе.

- Но нет, Аластор, - он отпустил мою руку без намёка на удивление. – Победы не будет, ведь я не доверяю гадюкам вроде тебя.