Глава VII устава регламентировала число заседаний Академии: они должны были проводиться еженедельно по субботам с 10 до 14 часов. «Каждый член да поставит себе непременною обязанностью посещать… собрания», — записано во втором параграфе VII главы устава [там же, л. 8].
Параграфы третий — шестой этой главы определяли даже в общем виде тематику заседаний:
— обсуждение языковедческих, литературных, исторических работ, поступивших на рассмотрение Академии;
— анализ зарубежных и отечественных научных публикаций в области русского языка и словесности;
— знакомство с материалами предыдущего заседания;
— решение неотложных дел.
В случае если среди присутствующих на заседании не было единого мнения о том или ином произведении, президент мог создать специальный Рассматривательный комитет, который выносил окончательное решение о достоинствах и недостатках того или иного труда. На рабочих заседаниях имели право присутствовать лишь члены Академии. На торжественные годичные собрания приглашенным мог быть всякий любитель российской словесности.
Глава VIII устава рассматривает процесс избрания в члены Российской Академии [там же, л. 9].
Как отмечено в первой главе устава, по количеству членов Академия не должна превышать 60 человек. На освободившуюся вакансию любой член или президент Академии вправе предложить свою кандидатуру. Если при тайном голосовании за кандидата было подано не менее двух третей голосов, он считался избранным.
При разработке VIII главы устава был предусмотрен и тот случай, когда на заседании присутствовало менее двух третей членов Российской Академии. Тогда непременный секретарь рассылал отсутствовавшим письма с просьбой высказать свое мнение о кандидате. Срок для ответа определялся в три месяца. После истечения этого времени на очередном заседании полученные письма вскрывались и окончательно подсчитывалось количество голосов. «Если же кто-то из членов не смог выслать голоса своего», президент был вправе за них по своему усмотрению опустить в ящик белые или черные шары. Он также мог просить любого из членов Академии, присутствовавшего на заседании, провести подобную процедуру голосования. После окончательного подсчета голосов Академия выносила решение об избрании или неизбрании в свой состав нового члена. Необходимо отметить, что при осуществлении процедуры избрания кандидат не имел права присутствия на заседании Академии. После голосования вновь избранному вручался специальный диплом члена Российской Академии.
Заключительная IX глава устава рассматривает процесс избрания почетных членов Академии [там же, л. 9 об.]. По количеству они не должны были превышать 30 человек. Почетными членами могли быть как граждане России, так и иностранцы, как мужчины, так и женщины.
Процесс выборов в почетные члены был прост. Президент предлагал кандидатуру. И если одна треть состава Академии проголосует за кандидата, он становится почетным членом. Почетные члены, как правило, не принимали участия в работах Академии, однако они обладали правом присутствия на любом из заседаний.
Устав стимулировал деловое сотрудничество между Академией и ее почетными членами — иностранцами. «Те почетные члены, кои находясь в чужих землях, — гласил устав, — при каких-либо ученых обществах, или заведениях, или книгохранилищах, могут сообщать в Академию нужные для ее сведения выписки из славянских наречий или из древних на иных языках писателей, о славянских народах повествовавших, или же и свои о том рассуждения, основанные на доводах из имеющихся у них книг почерпнутых, по мере усердия труда и услуг своих, должны при звании почетного члена получать и достойную от Академии награду».
Одновременно с уставом Александр I утвердил и ежегодный бюджет Академии в сумме 60 тыс. р. В бюджете предусматривались следующие статьи расходов.
1. Работа по изданию и печатанию книг в типографии Академии
— 22 000 р.
2. Изготовление шести золотых и четырех серебряных медалей в год
— 4000 р.
3. Изготовление серебряных жетонов (дариков)
— 3000 р.
4. Комплектование библиотеки Академии
— 2500 р.
5. Премирование работ, поступивших на отзыв Академии
— 15 000 р.
6. Годовое жалование президента
— 3600 р.
7. Годовое жалование непременного секретаря
— 2000 р.
8. Годовое жалование казначея Академии
— 1500 р.
9. Годовое жалование двух писцов
—1000 р.
10. Освещение, отопление, косметический ремонт зданий, почтовые расходы и т. д.
— 5400 р.
Как можно видеть, четвертая часть бюджета направлялась на стимулирование исследовательской работы, более одной трети предназначалось для создания собственной печатной базы, которая будет способствовать привлечению внимания широких кругов читающей публики к работам Академии.
Сразу же по утверждении устава Российская Академия приступила к строительству типографии и приобретению для нее необходимого оборудования и оснастки. Часто оборудование покупалось за границей. Так, один из членов Российской Академии И. А. Гульянов занимался приобретением в Париже оборудования для академической типографии.
Для сокращения сроков строительства и уменьшения затрат возведение типографии предполагалось осуществить на готовом фундаменте одного из дворовых сооружений. В 1819 г. академическая типография была построена и введена в действие.
Добившись увеличения бюджета более чем в десять раз, создав собственную печатную базу, Академия резко активизировала свою деятельность. Прежде всего Шишков решил качественно улучшить состав Российской Академии. Он говорил: «Правда, что иные точно бесполезны, втерлись в литераторы бог весть каким образом, не имея на то никакого права, между тем как много писателей достойных не заседают еще в Академии. Российская Академия будет иметь настоящее свое значение, а труды достойных наших писателей получат надлежайшее одобрение» [цит. по: 32, с. 427]. Но как мог улучшить состав Академии Шишков, когда любой избранный оставался членом Академии пожизненно. Достаточно сказать, что членом Академии был, например, известный графоман Д. И. Хвостов, которого сам Суворов умолял на смертном одре: «…не позорь себя, не пиши стихов…» [цит. по: 59, с. 30].
Для того чтобы оживить деятельность Российской Академии, Шишков пытался привлечь к ее работе как молодых, так и хорошо зарекомендовавших себя зрелых литераторов и в их числе, конечно же, А. С. Пушкина.
В 1833 г. стал посещать заседания, избранный в Академию по рекомендации Шишкова, и Б. М. Федоров, который мог писать, в каком угодно жанре, сотрудничал в любых изданиях, неоднократно предлагал властям свои услуги в качестве защитника устоев вплоть до готовности стать агентом III отделения.
По мнению Шишкова, участие в работе Академии писателей разных литературных направлений, личных качеств могло оживить ее деятельность. Только в этой связи мы можем рассматривать избрание в состав Академии и Н. М. Карамзина — яростного оппонента Шишкова.
Воздав должное великим заслугам своего литературного противника, Шишков сам еще в 1818 г. предложил его кандидатуру, сказав при этом, что «творения его стихами и прозою всем известны, особливо же сочинения Российской истории» [60, с. ИЗ].
Избранию Карамзина предшествовали несколько его встреч с Шишковым. Сближению их способствовал Державин. По утверждению Сербиновича, взаимная настороженность между литературными противниками исчезла тогда, когда Шишков ознакомился с «Российской историей» [116, с. 577].
Первое время Карамзин охотно посещал и выступал на собраниях Академии. Так, по просьбе Шишкова он подготовил речь, прочитанную им на годичном собрании Академии 5 декабря 1818 г. Написанная «не в духе устава», речь, однако, получила одобрение Шишкова. Нужно отдать должное «миролюбию» Карамзина. В своем выступлении, «обходя острые углы», он в основном говорил о «Словаре Академии Российской» как выдающемся достижении отечественного языкознания; ориентировал Академию на выполнение работ, достойных ее первого творения.
