Ветеран-пугачевец Пьянов
Рассказывая в третьей главе «Истории Пугачева» о своеволии яицких казаков, которые, внешне оказывая почтение «государю Петру Федоровичу», фактически не без успеха пытались управлять его действиями, Пушкин привел слова Пугачева: «Улица моя тесна», сказанные им старому товарищу Денису Пьянову на свадьбе младшего его сына (IX, 27), а в примечании пояснил, что это слышано им «от самого Дмитрия Денисовича Пьянова, доныне здравствующего в Уральске» (IX, 102). Ссылаясь на беседу с ним, Пушкин в «Замечаниях о бунте» писал, что Пугачев был посажёным отцом на свадьбе Дмитрия Пьянова (IX, 373).
Отец пушкинского собеседника отставной казак Денис Степанович Пьянов (1724–1774) познакомился с Пугачевым задолго до его выступления. Приехав в ноябре 1772 г. в Яицкий городок, Пугачев целую неделю прожил в доме у Дениса Пьянова, где произносил дерзкие речи, «поносил начальство», угнетавшее народ, открыл свое намерение увести яицких казаков на вольные земли Прикубанья, на р. Лабу, а притом «уверял, что и донские казаки не замедлят за ними последовать» (IX, 13). Пугачев уехал, а вскоре до Яицкого городка дошла весть о его аресте в Малыковке (18 декабря). Узнав об этом/ Денис Пьяноь бежал из дома и около года скрывался в старообрядческих скитах и казачьих хуторах в прияицкой степи. Возвратился он в Яицкий городок в декабре 1773 г., незадолго до вступления отряда пугачевского атамана М. П. Толкачева. 7 января 1774 г. в Яицкий городок приехал Пугачев, на этот раз в роли «Петра III», к которому и явился Денис Пьянов{362}. Вскоре состоялась свадьба его младшего сына, описанная Пушкиным в;«Истории Пугачева». Имя младшего сына Дениса Пьянова «Дмитрий», названное Пушкиным, вошло в литературу, указатели, биографические словари{363}.
С. А. Попов, уже не раз упоминавшийся нами, изучая в Оренбургском архиве ревизскую перепись населения Уральского казачьего войска 1834 г., натолкнулся на запись о жившем в Уральске престарелом отставном казаке Пьянове. Это был Михаил Денисович Пьянов. Других Пьяновых в Уральске не оказалось. Обнаруженная С. А. Поповым запись сообщает: «Михайла Денисов Пьянов, 95 лет; по 7-й ревизии[76] было 78 лет. Михайлин зять Нефед Михайлов Толоконников, 44-х лет. Нефеда Михайлова жена Евдокия, 42-х лет»{364}. С. А. Попова заинтересовал вопрос: «Кто же ошибся в имени Пьянова: Пушкин ли, называвший его Дмитрием Денисовичем, или же перепись 1834 г., указавшая, что его звали Михаилом Денисовичем? Не можете ли Вы выяснить: сколько сыновей было у Дениса Пьянова и как их звали?».
Задача показалась весьма занимательной и для ее решения нужно было обратиться в московские архивы, где хранятся основные комплексы документов, освещающих события Пугачевского восстания. В ЦГАДА нашлись протоколы следственных показаний Дениса Степановича Пьянова на допросах 22 апреля 1774 г. в Яицкой комендантской канцелярии и 10 мая того же года в Оренбургской секретной комиссии{365}, а также протоколы показаний его жены Аграфены Саввишны Пьяновой на допросах 16 января и 15 сентября 1773 г. в Яицкой комендантской канцелярии{366}. Однако на этих допросах ни Денис Пьянов, ни его жена Аграфена ничего не говорили о своих сыновьях. Лишь на допросе в Оренбурге Денис Пьянов упомянул о своей снохе, сшившей Пугачеву пестрядинную рубаху. Эта сноха была женой старшего сына Пьянова, так как упомянутое выше событие происходило в ноябре 1772 г.{367}, а младший сын Пьянова женился позднее, уже во время восстания, в январе 1774 г., ибо Пугачев присутствовал на этой свадьбе, будучи не только посажёным отцом жениха, но и «государем Петром Федоровичем».
Самый ранний по времени документальный источник о сыновьях Дениса Пьянова{368} удалось найти в ЦГВИА. В делах канцелярии шефа казачьих войск генерал-аншефа Г. А. Потемкина обнаружен именной список уральских казаков, датируемый мартом 1776 г., в котором учтены рядовые казаки Леонтий и Михаил Пьяновы{369}. Имя «Дмитрий Пьяпов» в этом списке не значится.
Научная сотрудница Башкирского филиала Академии паук СССР И. М. Гвоздикова разыскала в одном из фондов ЦГА БАССР книгу ревизской переписи населения Уральского казачьего войска по VI ревизии, проводившейся в 1811 г., где имеется запись об отставном 69-летнем казаке Михаиле Пьянове[77] и его семье{370}. Имя «Дмитрий Пьянов» в этом списке не значится.
Отсутствие имени Дмитрия Пьянова среди уральских казаков, учтенных именным списком 1776 г. и ревизскими переписями 1811 и 1834 гг., вызвало вопрос: а был ли у Дениса Пьянова сын Дмитрий? Вместе с тем возникли следующие предположения: 1) Пушкин ошибочно назвал Дмитрием Михаила Пьянова, проходящего по учетным документам 1776, 1811 и 1834 гг.; 2) собеседником Пушкина был Михаил Пьянов; 3) Пугачев был посажёным отцом на свадьбе у Михаила Пьянова.
Последнее из этих предположений документально подтвердилось протоколом следственных показаний пугачевского секретаря и «думного дьяка» Ивана Яковлевича Почиталина. На допросе в Оренбургской секретной комиссии он рассказал, что, находясь в январе 1774 г. в Яицком городке, Пугачев выбрал «двух девок, который ему были нравны, и женил двух своих любимцев: меня — Почиталина и Михайлу Пьянова; свадьба была на щот Пугачева, и платье на невест положил он свое; моя жена — дочь казака Семена Головачева, которой убит, а Пьянова — дочь же казака Ивана Пачколина, которой ныне на Яике»{371}.
Показание Почиталина и данные о Михаиле Пьянове, содержащиеся в именном списке 1776 г. и ревизских переписях 1811 и 1834 гг., удостоверяют, что младшего сына Дениса Пьянова звали Михаилом Денисовичем, а следовательно, Пушкин, называя его Дмитрием Денисовичем, допустил ошибку в имени. Ошибка произошла, скорее всего, оттого, что Пушкин записал свою беседу с Пьяновым не сразу же в Уральске, а несколько недель спустя в Болдине, при доработке и дополнении текста третьей главы «Истории Пугачева». Прочие же факты биографии Михаила Пьянова, изложенные Пушкиным, соответствуют в основных чертах содержанию рассказа Почиталина (характер отношения Пугачева к семейству Пьяновых, его участие в свадьбе Михаила и др.). Почиталин называл Михаила Пьянова любимцем Пугачева, а его любовь можно было заслужить верной службой и преданностью. Пушкин с удивлением и, пожалуй, не без уважения отмечал непоколебимую привязанность престарелого Михаила Пьянова к памяти Пугачева, который по-прежнему почитался им не иначе, как «великий государь Петр Федорович» (IX, 373).
Нашлось документальное свидетельство об участии Михаила Пьянова в Пугачевском восстании. В августе 1774 г., когда преследуемый карателями Пугачев отступал со своим войском на юг, в безлюдную степь Нижнего Поволжья, и дело близилось к трагической развязке, генерал-майор П. С. Потемкин, действуя по полномочию Екатерины II, обратился с увещеванием к укрывающимся на Яике казакам-пугачевцам. Потемкин предлагал им сдаться властям, принеся «души и сердца с повиновением», обещал им исходатайствовать у Екатерины II помилование, угрожая вместе с тем, что «естли сие последнее объявление не приведет в раскаяние окаменелый в злости сердца, тогда над таковыми излиется уже весь праведный гнев монархини, и оружие ея величества умножится на истребление и казнь всех преступников»{372}. Многие из пугачевцев восприняли призыв Потемкина к капитуляции как последний шанс избегнуть наказания. Среди сотни казаков, явившихся с повинной к начальнику Яицкой секретной следственной комиссии гвардии капитан-поручику С. И. Маврину, был и Михаил Пьянов.
На допросе у Маврина Пьянов сообщил, что он «от роду себе имеет 22 года»{373}, происходит «из казачьих детей». При первом приступе повстанцев к Яицкому городку (18 октября 1773 г.) против них была отряжена казачья команда старшины А. И. Витощнова, где был и Пьянов. Но команда Витошнова почти в полном составе, включая и Пьянова, перешла на сторону Пугачева. Потом Пьянов был в походе пугачевского войска на Оренбург, при взятии Илецкого городка и крепостей Рассыпной, Нижне-Озерной и Татищевой, а позднее, в октябре — декабре 1773 г., участвовал в осаде Оренбурга, где «противу высылаемых из онаго команд в сражение употреблялся», В конце декабря того же года повстанческий отряд атамана М. П. Толкачева вступил в Яицкий городок и осадил находящуюся в центре, у собора Архангела Михаила, крепость, где засел гарнизон во главе с подполковником И. Д. Симоновым и верные властям казаки. В январе 1774 г. на помощь Толкачеву пришел из-под Оренбурга отряд атамана А. А. Овчинникова, а вслед за ним приехал и сам Пугачев, в свите которого был и Пьянов. В течение трех месяцев, с начала января по начало апреля 1774 г., Пьянов участвовал в боевых действиях при осаде в Яицком городке внутренней крепости, был «на приступах к воинскому ретраншаменту», который так и не удалось взять ни штурмами, ни голодной блокадой.
