К главнокомандующему адмиралу Чичагову был прикомандирован прапорщик А. З. Муравьев. Он участвовал во всех боевых делах. С 22 сентября «при преследовании австрийских и саксонских войск через м. Люблин до Брест-Литовска, 29 при ретираде оных и в сражении при деревне Клепиках на реке Лесной, потом по выступлении из Брест-Литовска следовал с армией на Ковеш и Минск до Борисова»{141}.
Весь ноябрь до 26 декабря он провел в боях с французами в районе Березины. За отличие в сражениях Чичагов командировал А. З. Муравьева с картами в Петербург.
Штабс-капитан 32-го егерского полка А, Г, Непенин принимал участие 24 июля 1812 г. в занятии Брест-Литовска, 27 июля «при овладении городом Кобрин и за отличие получил высочайшее благоволение». 12 августа сражался под Городечно и за отличие был награжден орденом Анны 4-й степени. 28 октября за участие в битве на реке Березине у деревни Стахово был награжден орденом Анны 2-й степени{142}.
В 37-м егерском полку служил подпрапорщик К. А. Охотников. После заключения Бухарестского мира полк из Молдавии был двинут в пределы России. Охотников участвовал в сражении против австрийских войск при селении Кошарах, 12 октября при местечке Белое, где был ранен{143}.
Капитан Мингрельского пехотного полка, входившего в состав 4-го корпуса, В. К. Тизенгаузен с 22 сентября участвовал в делах при преследовании неприятельской армии «от реки Стыря до Брест-Литовска». С 17 октября сражался за рекой Буг в Варшавском герцогстве при местечке Белое. В середине ноября он находился в боях при городе Волковиске и 18 при местечке Свисловиче». В том же Мингрельском полку сражался Я. Н. Толстой{144}.
К началу декабря 1812 г. русская армия и народ изгнали наполеоновские полчища из пределов России. 22 декабря, прибыв в Вильну, Кутузов докладывал: «Война окончилась за полным истреблением неприятеля»{145}.
Вскоре после изгнания неприятеля из России М. Ф. Орлов получил задание чрезвычайной важности. Необходимо было довести до сведения порабощенных народов Европы, еще стонавших под игом Наполеона, истинные причины поражения французов в России. Орлов ознакомился с интересным документом французского командования. Это был один из издававшихся в Главной квартире французской армии официальных бюллетеней под номером 29 о действиях французской армии в России. Он предназначался для распространения во Франции и оккупиро-ванной Европе. Все предыдущие выпуски искажали действительность, умалчивая о бедственном положении французской армии. Бюллетень № 29 несколько приоткрывал завесу над истиной.
После Березинской переправы скрывать действительное положение вещей стало уже невозможно. По приказу Наполеона гибель французской армии в России «объяснялась» обстоятельствами сверхъестественными, совершенно не зависящими от французского императора. Единственной причиной бедствия якобы были внезапно наступившие страшные холода, погубившие всю конницу и заставившие французскую армию повернуть вспять{146}.
По приказу Кутузова Орлов написал работу, получившую название «Размышления русского военного о 29-м бюллетене», напечатанную без имени автора в виде листовки на французском языке типографией при Главной квартире{147}. «Размышления» были первым откликом в России на 29-й бюллетень французской армии. Орлов первый разоблачил и высмеял лживую версию Наполеона о гибели его армии в России из-за неблагоприятных климатических условий. Он показал истинные причины французских поражений, которые начались задолго до наступления холодов, в сражениях с героической русской армией и партизанами под Бородином, Малоярославцем и Красным. «Размышления» написаны с большой полемической страстностью, тонкой иронией, беспощадным сарказмом. Автор не стремился унизить военные достоинства врага, но он убедительно показал, что французская армия погибла не от мороза, а разбилась, столкнувшись с достойным противником — отважным и дисциплинированным, оказавшимся сильнее ее и в военном отношении, обладавшим несокрушимым духом. Листовка распространялась во вражеской армии и в Европе. «Размышления…» являются одним из самых ярких памятников русской политической литературы времен Отечественной войны 1812 г. Вспоминая позднее грозный 1812 г., Орлов с гордостью писал, что единственной его целью было бороться с врагом, ни минуты не сомневаясь в победе.
Легенда о морозах, якобы погубивших французскую армию, не соответствовала действительности. От холода должны были одинаково страдать и русские солдаты.
М. И. Муравьев-Апостол писал: «У нас полушубков не было, но ни одного солдата я не видел замерзшим или замерзающим. На ночь рота расстилала часть шинелей на снегу и ложилась на них, тесно прилегая друг к другу; другая часть шинелей служила ей общим покрывалом. Мы, подпрапорщики, ложились между солдатами, проводили ночь спокойно, не чувствуя холода, и поутру вставали с общего ложа бодрыми и веселыми»{148}.
Точно такой же точки зрения придерживался В. С. Норов. Он совершенно справедливо считал, что французская армия погибла в России не от пресловутых морозов, а потерпев военное поражение от более сильного морально и в военном отношении противника. Не сумев победить русских под Бородином, а затем под Тарутином и Малоярославцем, французы были принуждены силою русского оружия отступать по разоренным ими же самими дорогам. Затем французская армия «претерпела сильные поражения при Вязьме и Красном… холод же до прибытия в Борисов был умеренный, что доказывают Днепр и Березина, которые 17 ноября еще не замерли… Следовательно, если до прибытия в Борисов холод вреден был французам и их лошадям, то потому, что те и другие изнурены были голодом, а голод был естественным следствием неутомимых набегов наших партизан, пресечения линии продовольствия и взятия Минска, плод великих соображении фельдмаршала» Кутузова. И далее Норов писал: «Напрасно думают, что французский солдат не может выдержать сильного холода… он легко переносит труды воинские и суровость климата… Доказательством сему первые революционные походы: тогда видели французов под начальством Пишегрю, побеждавших неприятеля на льдах Северной Голландии в 18 градусов мороза; но тогда они были победители… В России, во вторую эпоху похода, они были почти везде побежденными. Окруженные, теснимые со всех сторон неутомимыми легкими войсками, должны были проходить пустыню, где ничего не находили, кроме пепла»{149}.
Отечественная война 1812 г., вызвавшая огромный подъем русского национального самосознания, имела громадное значение для всей общественной жизни России; она стала одним из поворотных моментов и в политической жизни будущих декабристов.
Глава III
ДЕКАБРИСТЫ — УЧАСТНИКИ ВОЙНЫ
ЗА НЕЗАВИСИМОСТЬ ГЕРМАНИИ 1813 г.
Отечественная война 1812 г. закончилась полным разгромом наполеоновских войск. Русская армия вышла к западным границам. Однако Россия продолжала борьбу с Наполеоном, так как, несмотря на уничтожение армии нашествия, Наполеон обладал еще большими территориями, людскими резервами и ресурсами покоренных им государств Западной Европы. Он мог подготовить новую агрессию. Необходимо было разбить его за пределами России и окончательно сокрушить вооруженные силы Франции, не дать ей возможности развязывать новые агрессивные войны.
Радостная весть о поражении и гибели грозной наполеоновской армии в России пронеслась по Западной Европе. Порабощенные народы поднимались на борьбу за свою национальную независимость. «Уничтожение огромной наполеоновской армии при отступлении из Москвы, — указывал Ф. Энгельс, — послужило сигналом к всеобщему восстанию против французского владычества на Западе»{150}. Борьба прусского народа за освобождение от иноземного угнетения, за уничтожение феодальных пережитков была прогрессивной национальной борьбой.
