– Подождите! – примирительным тоном проговорила Надежда Николаевна. – Не делайте непоправимого! Я не знаю, где корона, но у меня есть кое-какие мысли на этот счет, и если вы отпустите Инес… эту женщину, то, может быть…

– Не заговаривай мне зубы! – рявкнул Мессир. – Не пытайся оттянуть время! Я вижу тебя насквозь! Немедленно говори, где корона, или я нажму на курок!

Надежда уже открыла рот, но в это время увидела за спиной у Мессира девушку в клетчатой юбочке и синей трикотажной кофте. Взрослая фигура не сочеталась с наивным, детским, почти младенческим выражением лица. В глазах, самих по себе довольно красивых, с длинными ресницами, застыло выражение какой-то обреченности …

Девушка держала в руках китайскую фарфоровую вазу в цветах и драконах, вазу из театрального реквизита.

– Инка! – воскликнула Надежда. – Что ты здесь делаешь? Уходи скорее, здесь опасно!

– Пытаешься меня отвлечь? – прошипел Мессир. – Не надейся, я не поддамся на такую дешевую уловку! Я знаю, что там никого нет. Говори, где корона, или я ее застрелю!

В эту минуту лицо Инки преобразилось – на нем проступило выражение злости и обиды, как у капризного ребенка, у которого отобрали любимую игрушку или не дали пирожное. Она замахнулась и со всей силы ударила Мессира вазой по голове. Реквизит разлетелся на мелкие осколки, а мужчина, не издав ни звука, грохнулся на пол и не подавал признаков жизни.

Увидев результат, Инна испуганно отскочила и при этом случайно наступила на очки господина Пимпринетти, валявшиеся на полу.

– Вазочка разбилась! – горестным тоном проговорила она. – Но Инна спасла тетеньку… плохой дядька обижал добрую тетеньку, а Инна ее спасла! Правда, вазочка разбилась, но тетенька ведь не сердится? Тетенька добрая!

К ней тут же подбежала Инес и обняла:

– Я не сержусь, не сержусь, конечно! Наоборот, я тебе очень благодарна! Ты меня и правда спасла… а теперь успокойся, все плохое позади… – Она прижала девочку к себе и принялась гладить ее по волосам. – Ты вся дрожишь… ну ничего, я дам тебе лекарство, и ты успокоишься…

– А с этим-то что делать? – Надежда кивнула на Мессира, который по-прежнему не подавал признаков жизни.

В эту минуту в комнате появился новый персонаж – пожилой представительный мужчина, в котором Надежда Николаевна узнала театрального гардеробщика. Это именно он в свое время выдал ей по номерку первую часть книги, только тогда на нем была рабочая униформа и разношенные кроссовки, а сейчас – аккуратный черный костюм и дорогие ботинки. И волосы оказались густые, хорошие, и бородка ухоженная. Одно слово – бывший артист.

– Насчет него можете не беспокоиться! – проговорил гардеробщик и с неожиданной в его возрасте ловкостью и силой поднял Мессира и вскинул его на плечо, как мешок с картошкой. – К нему кое у кого есть целый список вопросов и претензий. За ним столько всего числится… если я начну перечислять его подвиги, мы здесь до утра застрянем!

С этими словами гардеробщик с безжизненным Мессиром на плече вышел из комнаты.

– Ну и дела! – протянула Надежда Николаевна, проводив его взглядом, но тут же спохватилась, что синего флакона у нее в руках больше нет.

А Инес в углу тихонько о чем-то разговаривала с Инной и поила ее чем-то из хрустального бокала.

– Инна, не пей! – воскликнула Надежда Николаевна, но девочка обиженно скосила на нее взгляд:

– Почему не пить? Это вкусно!

– Это яд! Она хочет тебя отравить… хочет забрать твое тело…

Произнося эти слова, Надежда поняла, как глупо и бессмысленно они звучат. Она сама ни за что в них не поверила бы…

Не поверила и Инна, сердито проговорив:

– Что вы говорите? Тетенька добрая, тетенька не сделает Инне ничего плохого!

– Не сделаю, не сделаю! – Инес погладила девочку по голове и вывела из комнаты.

Надежда Николаевна осталась одна. «В конце концов, неужели я всерьез поверила в то, что рассказывала эта женщина? Переселение душ… семисотлетняя красавица… бред же полный! Да и кто я такая, чтобы вмешиваться в человеческие судьбы? Не отравит же она девочку в самом деле…» – подумала она и тут осознала, что история, начавшаяся с сообщения в мессенджере и старинной книги без обложки, подходит к концу. Она нашла тайник графов Костровых, правда, там, кроме синего флакона, ничего не было. А уж что на самом деле находилось в этом флаконе – бог весть… Главное, что она избавилась от таинственного Мессира и его подручных.

Тут Надежда спохватилась, что в тайнике должна была еще находиться корона мавританских королей… Или это просто легенда, за которой ничего нет?

Найти флакон ей помогли очки господина Пимпринетти. Она огляделась и обнаружила их на полу с раздавленными стеклами. Впрочем, они и не были ей нужны. Надежда помнила, что, когда надела очки, увидела две яркие искры – одна сияла в светильнике, где оказался спрятан флакон с таинственным снадобьем, вторая – на диадеме Одетты Даримонд… А что? Отличный способ спрятать бесценный венец, замаскировав его под бутафорскую корону…

Надежда сняла с манекена диадему, которая и впрямь оказалась бутафорской – обернутой блестящей золотой фольгой и украшенной разноцветными стекляшками. Только вес ее не соответствовал дешевому виду – она была удивительно тяжелой.

Надо сказать, театральный реквизитор не очень постарался, вид у диадемы был откровенно халтурный, фольга приделана неаккуратно, а в одном месте даже немного отошла… Надежда потянула за краешек, и фольга отклеилась. Под ней тускло заблестело старинное золото…

Надежда принялась отдирать фольгу кусочек за кусочком, как будто разворачивала шоколадку, и через пару минут держала в руке изящный золотой венец – сплетенные золотые ветви терновника, тут и там украшенные пламенеющими рубинами, словно каплями крови.

– Какая прекрасная вещь! – проговорила Надежда Николаевна, любуясь короной. – Вот только что с ней делать?

Ей, Надежде, она не нужна, но и оставлять ее в театре не следовало. Она положила корону в непрозрачный пластиковый пакет и убрала в сумку.

Пришлось взять такси. Не таскаться же с такой ценностью по маршруткам?..

Возвращаясь домой, Надежда увидела знакомую арку, стрелку, указывающую во двор, и табличку на стене, которая гласила: «Ремонт часов и ювелирных изделий».

Сколько раз она заходила в эту арку и каждый раз находила там что-то новое – то переплетную мастерскую, то зоомагазин, только хозяин всегда был один и тот же… Интересно, ремонтом часов тоже он заправляет?

Надежда Николаевна спустилась в подвал, открыла дверь. Звякнул дверной колокольчик… и тут же со всех сторон на разные голоса зазвонили многочисленные часы – настенные, напольные, каминные…

В первый момент от неожиданности Надежда испуганно попятилась, но потом мелодичный разноголосый звон ей даже понравился.

Подвальчик в который раз изменился – теперь его заполонили не только уже упомянутые часы, но и ящики с монетами, витрины с браслетами, кольцами, серьгами самых разных видов и эпох. В основном это была недорогая бижутерия – так, по крайней мере, показалось Надежде.

Часы отзвонили, и наступила тишина – глубокая, оглушительная после такого дружного звона. И в этой тишине откуда-то сверху донесся голос:

– А вот и вы! Я вас ждал!

Надежда Николаевна подняла голову.

Под потолком, на стремянке, стоял знакомый ей старичок. Сейчас он был особенно похож на паука, который спрятался в углу, в центре своей паутины, и подкарауливает легкомысленную муху.

– Вы меня ждали? – переспросила она, запрокинув голову. – Почему?

– Потому что вы сделали свое дело, нашли древнюю корону. Теперь ее нужно вернуть настоящему хозяину.

– И кто же этот хозяин – вы? – спросила Надежда, как ей казалось, с иронией. Однако ирония не прозвучала.

– Нет, не я, – серьезно ответил старичок и ловко слез со стремянки.

– Тогда кто же?

– Вы уверены, что хотите это знать?

– Вообще-то да… Я женщина любопытная, любопытство – мой главный недостаток.