Еще немного пообщавшись, господа генералы разъехались по домам.

Владимир лихорадочно рылся в интернете, но нигде не находил и следа своих книг, которые еще вчера были и приносили ему неплохой доход. А теперь ни на автор. тудей, ни на литмаркете, ни на литресе ничего о нем нет! А поисковые запросы выдают только однофамильцев. Господи! Это еще что такое?! Почему?! За что?!

В том, что это сделали имперцы, Владимир не сомневался ни мгновения. Никто больше не владеет такими возможностями. Да и интернет с момента вторжения в их полной власти, достаточно вспомнить появляющиеся на экране красные предупреждения с указанием реального имени и адреса человека, нарушившего какие-то их дурацкие правила.

– Что же делать?.. – у писателя даже руки затряслись, кто-то взял и отменил его, напрочь, начисто отменил. – Боже мой, что мне делать?..

Невзирая на все преференции, появление пришельцев Владимиру очень не понравилось, оно сулило множество неприятностей. Да, бесплатная еда, одежда, жилье, медицина и куча всего прочего. Но цена? Да-да, у всего этого бесплатного имелась цена, и немалая. Во-первых, гибель основы мировой цивилизации, западных стран. Да, у них хватало недостатков, особенно в последнее время, писатель отдавал себе в этом отчет, там слишком переувлеклись рекламой ЛГБТ и трансгендерства, да и попытки навязать всем повестку по поводу негров сильно раздражали. Но все равно именно Запад был светочем цивилизации, именно там зародились идеи личной свободы и либерализма. Во-вторых, жестокое уничтожение носителей неприемлемых для имперцев идей. Владимиру тоже не особо нравились нацисты, но они были живыми людьми, имевшими полное право на свои взгляды. А их за эти взгляды безжалостно перестреляли! В-третьих, разгром всех мировых преступных группировок. Ведь они были, с его точки зрения, пристанищем сильных духом людей, не нашедших себя в обычном травоядном обществе. А куда теперь этим сильным людям податься? Притворяться овцами? Так не сможет волк притворяться овцой, все равно так или иначе себя выдаст.

Правда, по слухам, сейчас многие вербовались на колонизацию новых, опасных планет, там найдется, куда приложить себя и сильным. Если честно, Владимир и сам подумывал о таком, он всегда ощущал себя человеком фронтира, которому уютная жизнь в комфорте поперек горла стояла. Но пока присматривался, смотрел передачи о разных мирах, искал по ним информацию в интернете, а имперцы ее немало выложили. Особенно нравилась писателю Пандора с ее безумно-активной жизнью. Там оглянуться не успеешь, как сожрут, нужно все время быть начеку!

Но Владимир никак не ждал, что его произведения, на доход от электронных продаж которых он и жил, чем-то помешают имперцам. Да, сейчас можно было легко прожить без денег, да и литературные сайты далеко не сразу приспособились к оплате в имперских рублях, но приспособились, и недавно он получил первый доход уже в них, на недавно открытый счет в «Первом имперском банке». Не сказать, чтобы много, всего сто двадцать три рубля, но на старые деньги это сто двадцать три тысячи, не так и плохо. Тем более, что теперь средства требовались разве что на поход в ресторан.

Выпив сто грамм водки и немного успокоившись, Владимир понял, что нужно ехать в имперскую канцелярию. Однако сначала позвонил туда и выяснил, что по интересующим его вопросам следует обращаться к инспектору по культуре, очередь к которому сегодня имеется на шестнадцать часов. Он вздохнул и записался. Хорошо хоть не пришлось ждать несколько дней, он бы весь извелся от неизвестности.

Время тянулось, как резиновое, Владимир не находил себе места, то и дело бросая взгляды на циферблат настенных часов. Наконец пробило два, и он поспешил выскочить из дома, накинув легкую курточку – в августе в Омске было уже прохладно. До имперской канцелярии пришлось добираться двумя автобусами. Скорее бы уже запустили телепорты, как обещают! Тогда до любого конца города, да и любой точки страны на этой планете можно будет добраться почти мгновенно.

– Добрый день! – незнамо с кем поздоровался писатель. – Мое имя Владимир Палагин, у меня на шестнадцать часов очередь к инспектору по культуре. Где мне подождать?

– Здравствуйте, гражданин! – отозвался приятный баритон из невидимых динамиков. – Один из инспекторов как раз освободился. Кабинет номер восемнадцать на втором этаже. Пройдите вот в эту арку, и вы окажетесь рядом с ним. Прошу не опасаться, телепорт полностью безопасен.

Телепорт?! Владимир с интересом уставился на арку в стене, налившуюся желтоватым свечением. Затем тряхнул головой и решительно ступил в нее. В глазах на мгновение потемнело, и он оказался в широком коридоре, на противоположной стороне которого виднелся ряд дверей. Найдя восемнадцатый кабинет, писатель осторожно постучался.

– Добрый день, гражданин! – встретил его открытый взгляд черноволосого молодого человека. – Я инспектор по культуре, Джеромо Сергеевич Ванцетти. А вы?..

– Владимир Александрович Палагин, писатель. Вы итальянец?

– Я имперец, – улыбнулся черноволосый. – Но итальянские и испанские корни в нашей семье есть, да. Присаживайтесь. Что вы хотели?

– Понимаете, сегодня утром мои произведения исчезли из интернета, полностью… – со вздохом начал писатель. – А я был довольно известен в России… Упоминания обо мне тоже исчезли…

– Минуту, сейчас выясню, – повернулся к вспыхнувшему сбоку голографическому монитору инспектор.

По нему с дикой скоростью потекли какие-то тексты, Владимир издалека не разобрал какие, только подивился про себя скорости обработки информации. Хотя да, мозговые импланты. Стоп. Но имплантам же не нужны мониторы! Тогда что это? Нарочитая показуха? Или он просто чего-то не понимает?

– Все ясно, – снова повернулся к нему инспектор. – Вам направляли повестку на электронный адрес, однако вы не ответили и не явились на суд, поэтому решение о блокировании ваших произведений было принято судебным искином самостоятельно.

Владимиру захотелось постучаться лбом об стол. Он действительно недели две не заглядывал в почту, увлекся дописыванием книги и забыл про все на свете, а там, оказывается, был вызов в суд. Он постарался объяснить ситуацию и попросил разъяснить, что делать в такой ситуации. И в чем он провинился, почему им вообще заинтересовались власти.

– Понимаю, увлечение творчеством – достойная причина, у самого такое бывает, – улыбнулся имперец. – Хорошо, я попытаюсь вам объяснить. Вопрос действительно очень важный. Понимаете, в первых ваших книгах герои были хорошими, добрыми людьми, они кидались на помощь другим, они не щадили себя, чтобы вытащить, например, ребенка из огня. А дальше что?

– Я повзрослел и понял, что в этом мире каждый сам за себя… – растерянно пробурчал писатель, до которого начала доходить подоплека происходящего. – То есть, по-вашему человек не может и не должен заботиться о себе?..

– Если не только о себе, то почему нет? – усмехнулся имперец и процитировал кого-то из древних: – Если я не за себя, то кто же за меня? Но если я только за себя, то зачем я?

Немного помолчав, он добавил:

– Дело в том, что люди прежде всего подразделяются на две страты. Тех, кто считает центром вселенной только себя самого. И тех, для кого есть нечто более высокое и важное, чем он сам. Страна, народ, общество, Бог, наконец. Когда миром правят первые, то он превращается в кошмар, адскую клоаку. Западная псевдоцивилизация была именно такой, выстроенной на зверином эгоизме. Мы же относимся ко второй страте и не позволим вкладывать в головы молодежи, что быть скотом, подонком и даже гнидой – правильно. А вы именно это в своих последних книгах и доказываете. И я не могу понять, зачем и почему. Ведь первые ваши книги были добрыми и человечными!

– Да неправда же! – растерялся Владимир. – Не подонки мои герои, совсем не подонки, они всего лишь сами по себе, они люди, не желающие иметь ничего общего ни с какими государственными структурами и прочей мерзостью! Сильные люди!